Пыльными дорогами. Путница (СИ)

- Та, что от твоей прабабки перешла, - она посмотрела на меня со, свернувшимся клубок, котом. - Сдается мне, заклинательница ты.

Я подняла на нее глаза.

- Это еще что такое?

- А это дар особый, Вёльма. Редкий и не каждому поддающийся. За такое богатством богов каждый день благодарить следует.

Говорила Ясна вроде бы и просто, да только мне все ее слова сказкой мудреной казались. Разве может быть сила в обычной девке деревенской? Да еще в такой, как я, дремучей-неграмотной. Чародеи, сказывали мне, другими бывают. Они все от знатного рода происходят, либо кровей древних, от самих молодых богов род ведущих.

- Заклинатели и среди ведунов редко рождаются, а уж среди обычных людей, так и вовсе. Если получила такой дар, за честь почитай.

Я усмехнулась только в ответ:

- Какая ж я чародейка, Ясна? Ты на меня посмотри! Разве такими маги бывают?

- Магом стать надо, - ответила знахарка. - Знавала я в твои годы одного - он в Ельнии обучался, в Замке Видящих.

- Так, значит, этому знанию обучиться можно? - в голос удивилась я.

- Можно-то можно, - согласилась Ясна, - да только ельнийцы силу свою без позволения у земли берут, оттого и слабее тех, кто с даром рождается.

- Стало быть, ельнийцы без дара чародеями становятся?

- Разные среди них есть. Только у нас в Беларде так уж повелось, что лишь одаренные да ведуны магией владеют, а у них любой способен обучиться.

Я слушала ее и только дивилась.

Какой же, оказывается, мир огромный. Какие только лики его не являются людям! Я-то думала, что волшба, она только здесь, у ведунов живет, что лишь они в тайны молодых богов посвящены. А, оказалось, чародеев, магами называемых, и за границами Беларды полным-полно. И мастерство свое они в обучении получают, а не от матери - природы.

Ох, велик мир, ох, как велик! Куда уж мне понять его, дуре деревенской, неграмотной!

- Слушай, Ясна, - от волнения я теребила кончик своей косы. - А, если и впрямь дар у меня?

Женщина взглянула на меня как на дитя неразумное и усмехнулась:

- Так я тебе об том и говорю, Вёльма-лисица. Дар к тебе от прабабки-жрицы перешел. Говоришь, она ушедшей богине служила?

Я кивнула и ойкнула, слишком сильно дернув собственные волосы.

- Слышала сказание о ней? Так вот сила ее, бусинами ожерелья раскатилась в разные стороны по всей земле. Кому какая досталась, те такую суть и получили. Была из них всего пара белых - власть над миром зверей означала.

- Одна лишь светлая сторона ее сил, что в яви находится, - добавила я.

- Верно говоришь. Так вот сказание говорит, что нашли эти бусины простые люди, ничем не одаренные, ни какие знатных кровей не имеющие. С тех пор и заклинатели редко объявляются. Дед мой говорил, что раз в полвека во всей Беларде находится.

Ох, страшно мне стало...

И краска в лицо бросилась, и колени затряслись так, что даже Увалень проснулся и тревожно на меня взглянул. Тише, серенький, тише. Тебя моя беда не коснется.

- Что ж это получается, Ясна? - тихо спросила я. - Я - служительница ушедшей?

- А вот это уже тебе решать, Вёльма. Коли захочешь, станешь на ее сторону, коли нет - дар твой лишь тебе служить будет. Бусина ведь твоя белой была, а ушедшая над такой силой не властна.

Посмотрела я на знахарку и даже дрожь по телу пробежала. Правду ведь говорит, чую, что правду.

***

Ведуны, как Ясна рассказала, молодым богам поклонялись. Тем, что пришли в мир, когда он еще в темноте лежал, да не видел света. Пришли тогда они и тьму во свет обратили. А после безраздельно править стали над всеми мирами, оттеснив ушедшую богиню. Ту, что от родни отказалась, и имя свое позабыла.

В моей родной Растопше всегда богов почитали - праздники отмечали, обычаи соблюдали и жертвы к алтарям неизменно приносили. Только делалось все это не из веры большой и не из страха, а просто по привычке и традиции. Здесь же, в Подлесье, ведуны шибко боялись законы нарушить, все до единого выполняли, каждую примету соблюдали строго.

Возвращалась я от Ясны уже затемно. Долго мы со знахаркой проговорили, много она мне поведала. Только от слов ее легче не стало. Наоборот, засела во мне какая-то печаль. О том, что дальше делать и что будет со мной. «Дар, - сказала Ясна, - ты скрыть не сможешь. Сама себя обманывать начнешь, он наружу и запросится. А люди заметят и не поймут. Шла бы ты учиться, Вёльма». А куда идти толком и не сказала. Намекнула только, что есть в Доме Предсказаний человек, такой же, как я, заклинатель, и что ждет он того, кому силу свою передаст и знание.

Вдохнув прохладный воздух пряного вечера, я с грустью посмотрела на темнеющее небо и шагнула на крыльцо дома. Ох, зря я видать из Растопши-то сбежала, ох, зря. Укажи мне путь Ларьян-батюшка.

Войдя в дом, я снова окунулась в густой приятный аромат чего-то вкусного, что Заряна обычно томила в печи. Что ни говори, а еду ее впору князи подавать.

- Арьяр! - не сдержавшись, воскликнула я, увидев хозяина дома сидящими за столом.

Легкая улыбка не скрыла его усталости, а глаза, хоть и живые и по-прежнему пронзительные были красны от плохого сна.

- Здравствуй, Вёльма.

- Ты сегодня вернулся?

- Перед закатом пришел, - ответил мужчина.

Заряна, проносящая мимо меня чугунок, недовольно хмыкнула и кивнула в сторону.

- Чего посреди горницы стоишь? Садись что ли.

Я невольно вздрогнула и подчинилась. Села на скамью, прямо напротив Арьяра. Милан, братец его, сидел по правую руку и быстро выхватывал из миски кусочки мяса.

- Обожди, пока остынет, - строго сказала ему Заряна, - так ведь и обожжешься!

- Как твоя охота, Арьяр? - спросила я, не смея смолчать. Отчего-то очень рада была его возвращению. А, может, просто Заряны боюсь?

- Добрая вышла охота, - последовал ответ. - Добычи много.

Я быстро оглядела горницу. Ничего. Может, все лежит в кладовой. Но там же жарко, а ледник в доме Арьяра слишком мал, чтобы хранить много мяса.

- А где же она?

Наверное, вопрос мой был слишком бесхитростным. Милан тут же усмехнулся и обжегся горячим куском. Неловко махнув рукой, он опрокинул кувшин молока, и оно белыми ручейками потекло по столу, а оттуда на пол.

- Ох, ты ж медведь! - закричала Заряна. - Говорила ж тебе! А ну вставай, иди рубаху переодень. Ох, горе...

Арьяр только улыбнулся, глядя как его братец уходит, раскрасневшийся и обиженный, да грозно зыркает в мою сторону. Мол, девка чужая до чего довела.

- Так не храним мы добычу дома, - наконец ответил охотник, когда история с молоком благополучно разрешилась. - Все в общем леднике лежит.

- В общем леднике? - переспросила я. - А как же потом вы все делите?

- Так давно уж разделили, - встряла в разговор Заряна. - Это у вас, белардов, принято каждый себе тянуть. А мы, ведуны, общиной живем, чужого нам не надо. Кому какая доля досталась, тому она и будет. Кабы мы все по-вашему делили, так передохли бы давно. Или, думаешь, в лесу, далече от всего мира, выжить легко?

- Вряд ли, - ответила я.

- То-то же.

Заряна насухо вытерла стол и унесла мокрые тряпки на улицу - вывесить сушиться.

- Вижу, ты выхворалась? - спросил Арьяр, пристально глядя на меня.

Неловко кивнув, я принялась теребить кончик косы, что всегда в волнении делала.

- Сегодня к Ясне ходила. Она говорит, здорова я.

- Ну и славно.

Хотела я ответить, сказать, что уходить собираюсь да смолчала. Дверь скрипнула и после Заряна в дом вошла. Милан, показавшись из своей комнаты, все еще обиженно сопя, сел за стол и стал доедать, жалуясь на обожженные язык и щеку.

- Куда это ты? - встрепенулась Заряна, когда Арьяр отставил миску в сторону и резко встал.

- Пройдусь немного.

- Так ты же только с охоты, Арьяр! - всплеснула руками женщина. - Отдохнуть бы тебе.

- После, мать, - коротко ответил он.

- Куда хоть идешь-то?

- К Ладимиру.

Посмотрев на меня, добавил: