Побег невозможен. Сорваться с цепи (СИ)

Выдавив гель на кончики пальцев, смазал под руками. Нэсс снова дернулся – и потерял опору. Райдел, смеясь, помог ему вернуть равновесие. И, взявшись за бритву, несколько раз прошелся ею под руками. Нэсс тихо заплакал. Почему это происходит? Почему с ним? Райдел снял душ, смыл остатки геля, осмотрел, вернув душ на место, перешел к ногам.

Шевелиться означало заслужить порез и продление муки, и, скорее всего, Райдел прикует и вторую ногу, а все мышцы и так уже ныли, просто стоять было тяжело, не то что пытаться что-то сделать. Наручник с ноги он все же снял, развернул его лицом к стене и начал обрабатывать ноги сзади, Нэсс дрожал, не в силах и сейчас шевельнуться, ноги болели от неудобной позы, о руках Нэсс вообще старался не думать, плечи сводило, пальцы онемели. Когда Райдел вновь развернул его лицом к себе и полез с гелем на руках к его промежности, Нэсс не сдержался – попытался лягнуть его. Но Райдел этого и ждал: он прижал его к стене, рука с гелем уже смазывала все внизу и вокруг члена.

— Если будешь и дальше себя так вести, я сбрею тебе волосы на голове, — произнес Райдел.

Нэсс вздрогнул и замер.

— Вот так, — удовлетворенно проговорил Райдел. — Замри и не шевелись.

Парню очень хотелось пнуть его коленом в нос, пока он возился с бритвой у него между ног, но своими длинными волосами он пока не готов был жертвовать. Может быть, возможность появится, и он сбежит, а тех волос внизу не так жалко. Когда у него была девушка в прошлом году, она уговаривала его хотя бы укоротит всю поросль внизу. Ну вот, укоротил.

Его передернуло от отвращения, когда Райдел полез с бритвой к заднему проходу. Подняв ногу Нэсса и прижав ее к груди, он елозил бритвой у него между ягодиц. Отложив бритву, он взялся за душ, все так же держа его ногу, смыл гель, потом пристально осмотрел.

— О, ну вот и все, — ухмыльнувшись, сказал Райдел, — гладенький, как и положено первоклассной шлюшке. А теперь, думаю, мне полагается плата за труды. — С этими словами он подхватил Нэсса под колени, приподнимая его и прижимая к стене, вошел.

Нэсс задохнулся от боли, из и так уже заплаканных глаз с новой силой брызнули слезы. Райдел иногда замирал, придавливая Нэсса к стене и, казалось, вдавливал свой член через зад по самое горло. Поглаживал теперь уже совершенно гладкие ноги и удовлетворенно урчал, а затем вновь приходил в движение. Все, казалось, продолжалось бесконечно, но Райдел, в конце концов, кончил. Затем, также довольно улыбаясь, помыл у него внизу, поглаживая промежность.

Отцепив его руки, Райдел отвел его обратно в спальню, Нэсс настолько ослаб от неудобной позы, что еле переставлял ноги, а когда Райдел снова завалил его, мог лишь вскрикивать и плакать.

4

19 августа, 1 день недели.

Забравшись с ногами в кресло, Нэсс невидяще таращился в телевизор. Часы, маячившие в поле зрения, каждый раз сменяя минутную цифру, заставляли его нервно сглатывать. Скоро должен был прийти Райдел, и Нэсс боялся, что не сможет выполнить задуманное.

Идея, образовавшаяся в его мозгу примерно неделю назад, не оставляла его в покое. Нэсс знал, что просто так выйти отсюда, даже если он надоест Райделу, ему никто не позволит, и план, забравшийся в голову, казался единственным возможным. Ведь все что нужно было от него Райделу – это подчинение и покорность, и Нэсс поставил на то, что если даст ему то, что он хочет, то сможет и получить хоть что-нибудь взамен. Во всяком случае, он всегда сможет снова начать брыкаться, что он теряет?

После того, как Нэсс проиграл битву с собственным желудком и исполнил требование Райдела – отсосал ему, все его сопротивление куда-то подевалось. Нэсс знал, что долго не продержится и что сдастся, но собственная слабость, поставившая его на колени и заставившая добровольно унизиться, высосала из него остатки воли. Больше Нэсс не сопротивлялся, когда Райдел брал его, когда требовал, сосал ему. Видел, какое довольное выражение отображалось у него на лице, когда Нэсс безропотно подчинялся. В некоторых мелких просьбах Нэсс все же отказывал ему, таких как целовать его или садится на него верхом, но на этом Райдел и не слишком настаивал.

Утром, неделю назад, оставшись в комнате один, Нэсс внезапно сообразил, что зад не болит, чувство внизу все равно было неприятное, но там больше не болело, хотя ночью Райдел, как обычно, трахал его, правда, на этот раз не затягивал. Осознание этого и заставило Нэсса задуматься о возможности обмануть его. Нэсс отбрасывал гадкую мысль, как мог, но она вновь и вновь возвращалась, говоря ему, что никакого иного выхода у него нет. Или это, или... это неизвестное «или» пугало его, что с ним станет, что сделает Райдел, когда он надоест ему?

Его план состоял из нескольких частей. Научиться держать на лице правильное выражение. Улыбку, удовольствие, спокойствие. Этим Нэсс и занимался каждый день, когда оставался один: стоял перед зеркалом и кривлялся. Заставлял себя представлять и вспоминать все, что вызывало в нем отвращение, обиду или злость, и одновременно держать на лице улыбку. Вдобавок к этому вновь начать сопротивляться, но не как раньше, а чередуя покорность с сопротивлением. Собрать волю и оттолкнуть Райдела в тот вечер стоило ему немалых сил. Райделу не очень понравилось, что он вновь заартачился, и в тот вечер он долго не оставлял его в покое. Но и на следующий день Нэсс сопротивлялся, не хотел, особенно после предыдущей ночи, но без этого, он знал, вся его задумка пойдет прахом. Постепенно Нэсс начал вновь вести себя покладисто и сегодня, наконец, решил, что пора переходить к следующей части плана.

Нэсс услышал шум закрываемой двери и поспешно спустил ноги на пол, потянул полотенце, прикрываясь, досадливо подумав, что его «гениальный» план потребует от него забыть, что такое смущение, отвращение и стыд. Райдел вошел в спальню уже без пиджака, мельком посмотрел на Нэсса и завалился на кровать.

— Иди сюда, — через мгновение позвал он.

Сглотнув подступивший к горлу комок, Нэсс поднялся, подошел к кровати и замер.

— Ну, чего ждешь... — Райдел сделал пригласительный жест, указывая на пах.

Затолкав отчаянье с отвращением куда подальше, Нэсс забрался с коленями на кровать. Приблизившись к нему, замер, разглядывая спокойное лицо Райдела, казалось, он задремал. Все эти дни, помимо прочего, Нэсс убеждал себя, что он хочет Райдела. От таких мыслей воротило, но он знал, что если хочет вырваться отсюда, то обязан убедить в этом не только его, но и какую-то часть себя. Тихо матерясь, он вспоминал, как он выглядит. Невольно отмечая то, что уже давно осознавал, но не хотел принимать: Райдел был чертовски красив – Нэсс не мог вспомнить, видел ли кого-то похожего на него среди актеров или моделей, а их повидал немало, мечтая в свое время занять место одного из них.

Нэсс медлил, изучая его спокойное лицо. Сглатывая, выдвигал вперед все то, что так кропотливо создавал. Собрав волю в кулак, нагнулся к нему. Лицо Райдела было в каких-то сантиметрах от его лица; когда длинные пряди упали на его лоб, Райдел распахнул глаза, Нэсс отпрянул, но тут же вновь приблизился к нему. Райдел не шевелился, слегка приподнявшаяся бровь отмечала весь его интерес. Медленно коснувшись его губ и сглатывая, Нэсс приоткрыл губы, целуя его. Он говорил себе, что это так же необходимо, как и все остальное, сказал себе, что это то же самое как целовать девчонку. Губы и язык. Но все оказалось не совсем так: губы и язык Райдела были настойчивыми и требовательными, его рука обхватила его за шею, не отпуская, Нэссу хотелось сбежать, но он терпел, отгоняя отвращение и страх.

Непослушные пальцы нащупали край его галстука, несколько секунд Нэсс боролся с узлом, не понимая, как его растянуть. С некоторым усилием оторвав от себя Райдела, осмотрел дурацкий узел. Еще мгновение и он сдастся, а тут какой-то кусок тряпки мешает ему сосредоточиться. Райдел с улыбкой наблюдал за неравным боем, пока наконец не сжалился над ним и одним легким движением не стянул с себя галстук. Нэсс заглянул в его глаза, ненависть всколыхнулась, но он не зря часами торчал перед зеркалом, кривляясь – из углов выползла улыбка. По слегка ошарашенному взгляду Райдела понял, что все идет как нельзя лучше. Коснувшись верхней пуговицы рубашки, Нэсс убрал улыбку, надеясь, что на лице отражается только спокойствие и ничего больше. Расстегнув рубашку и распахнув ее края, Нэсс вновь прильнул к его губам, затем двинулся вниз на шею и грудь, внутри все орало от отвращения, но он знал, если остановиться сейчас, никогда не сможет снова заставить себя сделать такое. Отплеваться и терзаться по поводу собственного унижения он сможет потом, наедине с самим собой. Райдел довольно сопел и то и дело касался его головы и плеча, гладил волосы и сдавливал пальцами плечо.