Обучить боевого мага (СИ)

- Зачем?

- Чтобы меня заметили и сделали жрицей ночи, - как дураку объяснила я.

- А зачем?

- Что зачем? - я, уже не выдержав, воскликнула.

- Зачем становиться жрицей Ночи? Ты так хочешь подпалить тот костёр? Танцевать и петь, пока на тебя смотрит толпа? Или хочешь почувствовать прикосновение Создателя?

От потока вопросов, что сыпал на меня новый знакомый, я замерла. Не знала, что ответить.

- Я просто хочу, чтобы Марила перестала рассказывать мне, как это круто быть жрицей Ночи Огня. И хочу найти своего избранника, - признание было тихим, но парень услышал.

- Сколько тебе лет, Эрис Кьюнте?

- Пятнадцать.

- А твоей подруге?

- Она мне не подруга! Шестнадцать.

- Эта девочка уже вышла замуж?

Я отрицательно помотала головой.

А парень усмехнулся:

- Видишь, всё это неправда. Она уже совершеннолетняя и после Ночи Огня или Ночи Очищений, как её теперь называют, так и не нашла своего избранника, - парень наклонился ближе. - Совсем необязательно становиться чьей-то жрицей, чтобы встретить любовь.

Тогда меня впервые обдало жаром. Но не от костра. Тепло шло не снаружи, а изнутри.

- Как звучит твоё имя? - мой голос хрипел.

- Гинт.

- Просто Гинт?

- Да, малявка, не у всех есть родовые имена.

Я прикусила язык и бросила осторожный взгляд на нового знакомого. Он казался старше, выше, умнее. Я боялась, что обидела его. Но Гинт как ни в чём не бывало указал на костёр:

- Начинается. Встань на носочки, если всё ещё хочешь стать жрицей этой ночи.

Но я уже не хотела.

Остаток праздника прошёл как во сне. Первосвященник выбрал девушку, вручил ей факел. Толпа шумела, пела вместе со жрицей песню и наслаждалась её танцем. А я мечтала, чтобы эта ночь поскорее закончилась. Отец так и не пришёл, а подарок дожидался его ещё неделю.

Всё вернулось в привычную струю. Вот только Гинт не шёл у меня из головы.

Спустя неделю мы встретились на рынке.

Послеобеденное светило разбрасывало свои лучи по очищенной от снега мостовой. Между палатками сновали люди, кричали торговки, воняло рыбой. Я несла на сгибе локтя корзину с купленными овощами, выращенными в теплицах, когда увидела его. Парень выделялся в толпе. Был выше многих, а волосы, казалось, горели огнём.

Гинт был не один. Придерживаясь за локоть, рядом с ним шла невысокая женщина в поеденном молью тулупчике, волосы покрывал тёплый платок. Она улыбалась, отчего на пухлых щеках появлялись ямочки.

Сначала появилось желание подойти. Но потом воспитание взяло верх, и я просто замедлила шаг. Он заметил.

- Эрис!

Я повернулась, улыбнулась:

- Светлых дней, тёплых звёзд, Гинт.

Парень растерялся, ведь я поприветствовала его как равного. Мало кто сейчас использовал эти слова, и он, возможно, не знал продолжения фразы.

- Тихих ночей, попутных ветров, - услышала я в ответ. - Мама, познакомься, это, - Гинт замер, не зная, как меня представить.

- Хорошая знакомая, - помогла я ему.

- Эрис Кьюнте, - не растерялся юноша. - А это моя мама.

- Саби, - согнулась в поклоне женщина.

В тот момент мне стало до безумия неловко. Она поприветствовала меня как дворянку и указала на своё место в обществе.

- Мне очень приятно с вами познакомиться, - как можно приветливее улыбнулась я женщине.

Не заметила я полупустой корзинки в её руках и потёртой до дыр юбки. Тогда я мечтала лишь о том, чтобы побыстрее отсюда уйти. Ситуация вышла очень неловкой.

Гинт мне кивнул, будто прочитав мысли:

- Ты прости нас, но уже поздний час.

- Ничего, - поспешила я его уверить. - Все хорошо. Была рада с вами познакомиться, мадам.

Саби залилась краской и что-то невнятно пробормотала. А уже отходя к одному из многочисленных лотков, я услышала, какой подзатыльник схлопотал Гинт.

Мать парня оказалась обычной дояркой на одной из ферм, которые окружали столицу княжества. Она была не очень довольна выбором сына, и долго его попрекала тем, что мы разного поля ягоды. А мои родители ещё ничего не знали.

Тогда мы начали тайком встречаться и прогуливаться по разбитому в южной части Такота парку. Зимние деревья качали белоснежными от инея ветвями, ветер поднимал снежную пургу.

- Я не думал, что ты именно такая, - однажды признался он мне и схлопотал снежком в грудь.

- Какая?

Рядом с Гинтом мне было спокойно и уютно. И совершенно не холодно, хотя та зима лютовала.

- Простая, - в ответ запустил в меня снегом парень.

Прохожие оборачивались, скрывая улыбку.

- Я должна на это обидеться? - усмехнувшись, подняла взгляд, и утонула в чёрных омутах глаз.

- А хочешь?

Губы были тёплыми и нежными. Я даже не сразу поняла, что произошло. А он целовал меня всё настойчивее, требуя ответа. Под его напором я сдалась. Мир вокруг будто перестал существовать. Был только он.

Та зима стала для меня сказкой. Мы проводили много времени вместе. Гинт рассказывал мне о себе, а я слушала, наслаждаясь его голосом. Когда замерзали руки в тонких перчатках, парень отогревал их своим дыханием. И всегда улыбался.

Я влюбилась. Да, дочь первого столичного купца влюбилась в сына доярки.

Когда отец узнал, он пришёл в ярость:

- Тебя видел лорд Банавр в компании какого-то молокососа! Дочь, я жду объяснений.

Я мялась с ноги на ногу, но всё же сказала правду.

Родитель завыл, хватаясь за голову.

- Не смей! - тряс он пальцем перед моим носом. - Я не позволю тебе связать свою жизнь с каким-то отбросом! Не для этого я поднимался с самых низов! Не для этого получил герб и фамилию у самого князя!

- Через несколько недель мне исполняется шестнадцать, - я сама не знала откуда столько злости в моём голосе. - Совершеннолетие, папа.

- И что?

- Я смогу сама решать, с кем мне связывать свою жизнь.

- До тех пор, пока я твой отец - нет!

В глубине души я понимала его чувства. Но слова вырвались сами собой, и я до сих пор о них жалею.

- Ты - не мой отец, ведь я будущая магесса!

После того случая отношения с родителем испортились. Он мало со мной разговаривал. Избегал. Но у меня был Гинт, и я не сильно переживала по этому поводу.

А потом с моей сказкой случилось то же самое, что обычно происходит с такими историями. Она закончилась.

Весенний дождь барабанил по деревянной крыше пристройки. Пахло сеном и сушёными полевыми травами. Ветер хлопал дверью. В полумраке я не видела его глаз, а губы были всё такими же настойчивыми.

Поцелуй прервался внезапно. Будто бы он вспомнил что-то такое, что отвлекло его.

- Эрис, - от его голоса у меня кружилась голова. - Я хотел с тобой поговорить.

Тогда тревога впервые сжала моё сердце.

- Говори, - я постаралась ответить ему беззаботно.

- Я кое-что узнал от друга... И прежде чем что-то делать, хотел поговорить с тобой, - казалось, что он тянул время. - Не верить ему у меня нет причин. Скажи, это правда, что Создатель устлал твой путь магией?

Я замерла, прикрыла глаза. Гинт ждал. Не торопил. Я чувствовала его тяжёлое дыхание, которое обжигало кожу на шее.

- Да.

- Почему ты мне не сказала?

- Я не собираюсь становиться магом, - моя рука упёрлась в его грудь. - Не хочу идти по этой тропе.

- С неё не сворачивают, - в любимом бархатном голосе я услышала разочарование. - Прости. Но... Я больше не хочу тебя видеть.

Ему было больно так же, как и мне. Я это чувствовала.

- Только из-за того, что меня признал кристалл?

Мои глаза привыкли к полумраку. Я видела, как он помотал головой, потом кивнул и тяжело вздохнул.

- Моего отца убили маги. Решили ограбить и убили. Церковь признала их вину. Прости, но я не могу.

Я простила. Но забыть его не смогла.»

Дверь в комнату хлопнула, задымилась.

- Создателя в свидетели, Эрис! Что ты сделала с руной защиты?!

Девушка вскочила из-за стола и кинулась к выходу. Выругалась. Ведь и правда защитный знак был нарисован неверно.