Камень сердолик (СИ)

Госпожа Азиль обошла вокруг Фаэра, продолжавшего стоять неподвижно, что-то прошипела себе под нос, всплеснула руками, пропустив через пальцы неизвестно откуда взявшуюся верёвочку с узелками и резко хлестнула ею воздух. И тут же превратилась в зеркальную копию неподвижно замершего Фаэра.

- Вот так будет интереснее! – пробормотала женщина. А потом прикрикнула на продолжавшего стоять столбом Глэса:

- Что замер, дубина? Выполнять!

Глэс со всех ног бросился из шатра, нашёл Орро и, передав приказ госпожи Азиль запрягать тильга, торопливо отправился приводить себя в порядок. Слава Небесной Благодати, хоть штаны запасные у него с собой были…

Азиль в облике Фаэра, сопровождаемая мёртвым стражником, подъехала к повозке, едва Орро успел запрячь тильга.

- Поторопимся! – резко скомандовала она, поправляя повешенную на грудь поверх плаща золотую сыскную бляху. – Мне нужно успеть вернуться до утра!

Так Орро и Глэс оказались в гостинице со строгим наказом не прозевать появление еретика Камеля Ашрафи и подать сигнал погоне при его появлении. Потом госпожа Азиль в облике Фаэра о чём-то пошепталась с хозяином постоялого двора. Разговор был недолгим, но после него добродушный тото Мартен был смертельно напуган. Так напуган, что Орро и Глэс посочувствовали бы ему, если бы могли, но они не могли. Обоим было понятно, что как только еретик Камель Ашрафи будет схвачен, им придёт конец. Мало ли для каких целей могут сумасшедшей понадобиться слуги – исполнительные, безотказные и не боящиеся смерти. Потому что они уже мертвы, а посмертие у них отобрали….

- Стоп-стоп, - прервал поток этих словоизлияний Клим, - что-то тут не сходится… Если уж Азиль была уверена, что мы в любом случае окажемся в этом трактире – почему не устроила засаду сама? К чему такие сложности – оставлять вас, чтобы вы подали сигнал? Проще было спрятать этих мёртвых стражников в погребе, затаиться самой, а когда бы мы отправились расслабляться… скажем в купальни… взять всех тёпленькими? И никаких сложностей с вином из Хорохха…

- Про вино мы не знали, - потупив голову, прошептал Орро.

Клим только кивнул. Он не держал на них зла – вряд ли они смогли бы помочь – с их-то ошейниками… Стоп. Ещё одна странность. Почему ошейники не сработали? По идее, оба приятеля уже должны были бы быть мертвы. Почему же они живы?

Но Клим не успел задать этот вопрос – Глэс начал отвечать на первый:

- Понимаете, я набрался окаянства и по дороге спросил эту Азиль о том же самом – ведь мне тоже пришёл в голову предложенный вами вариант. Боялся ужасно, думал, она мне голову открутит. А она засмеялась так мерзко и ответила:

- Знаешь, будущий покойничек, есть у нас подозрение, что у еретика Камеля Ашрафи имеется при себе некий мощный артефакт. Так вот – моих неживых слуг этот артефакт моментально распознает, Ищейку и меня – тоже… А стражники с подавленной волей не смогут выполнять приказы идеально… Они все чистокровные Гортаны, увы… А вот в вас есть Фаэрская кровь, хоть и есть её самую чуточку. Поэтому мы и выбрали вас среди других сыщиков, хоть были кандидатуры и подостойнее. Так что ваша задача – вызвать меня, когда Камель Ашрафи появится на пороге этой поганой дыры… Просто потрёте браслет – и я появлюсь… И стража тоже…

- А еретик не успеет удрать? – с испугом в голосе спросил Орро.

- Не успеет, - неприятно хихикнула Азиль и чисто женским жестом потёрла руки. Смотрелось это, когда она выглядела, как мужчина, мягко говоря, странновато, но говорить об этом своём наблюдении Глэс не стал.

- Вот так-то, - закончил свой рассказ Глэс. – И тут я понял, что нам окончательно труба – раз уж эта тварь с нами так разоткровенничалась. Оттого-то мы и не торопились браслетики тереть, когда вы на постоялом дворе появились. Всё едино поняли, что сдохнем, но если есть возможность планы эти поганые спутать, то так тому и быть… А потом, когда вы нас схватили – мы всё ждали, что скрутит нас… Однако ж не скрутило. А уж когда вы Серой Тропой ушли, так такая в теле образовалась лёгкость необыкновенная. Не действуют здесь эти браслетики, да и Азиль со своими мертвяками сюда, похоже, тоже хода нет… Так что спасибо, господин еретик, хоть немного, да поживём ещё.

Глэс и Орро не соврали ни в чём, это Клим как-то понял сразу. Но у него появилось стойкое чувство, что парочка чего-то не досказала, и он нахмурил брови и мрачно взглянул на обоих:

- Поживёте, да… Только вот вопрос, господа бывшие сыщики… Вы рассказали действительно всё? Или что-то в загашнике оставили?

Глэс взглянул на него с некоторым недоумением, а вот туповатый Орро опустил глаза – явно что-то видел или знает, о чём не рассказал даже другу закадычному.

- Орро? – поинтересовался Клим, добавив в голос металла.

Орро продолжал смотреть в пол, а вот Глэс быстро сообразил, что что-то дружок от него скрывает, и не преминул разразиться гневной тирадой:

- Орро, болван, ты что, с ума сошёл? Жить надоело? Ты что скрываешь, орясина? Не та сейчас ситуация, чтобы молчать!

Орро поднял глаза. На лице его была написана боль. Он горько вздохнул и сказал:

- Да, был один случай. Но это… это очень гадко. Господин еретик, можно Глэса отсюда увести? Я вам всё расскажу… Только с глазу на глаз, без свидетелей…

- Орро, - прошипел Глэс, на лице которого отразилась нешуточная тревога за приятеля, - ты во что умудрился вляпаться, дубина?

- Я об этом расскажу только господину еретику, - выдавил Орро, и лицо его приобрело глиняную, упрямую неподвижность.

- Хорошо, - сказал Клим и позвал:

- Додо! Унор! Отведите Глэса в шалаш. Нам нужно поговорить наедине.

Додо и Унор только плечами пожали, но просьбу Клима выполнили. И отошли подальше от навеса, чтобы не подслушивать.

- Я слушаю, - спокойно сказал Клим.

Орро помялся ещё и выдавил:

- Стыдно это…

- Я никому не скажу, - утешил бедолагу Клим и подумал, что картина вполне себе напоминает бред. Он утешает взрослого мужика с плечами косая сажень и крепкими кулаками, но Орро, похоже, его слова утешили. И он начал говорить – тихо, едва слышно.

Оказалось, что пока оба пребывали в тайном убежище, у них обоих, кроме общего промывания мозгов были, так сказать, и индивидуальные занятия. Глэс шёпотом рассказывал, что его раздевали донага, ставили в какой-то белый, окружённый начертанными прямо на полу непонятными символами круг и светили в глаза белым фонарём на длинной палке. Иногда Глэс испытывал боль, но не сильную. Но больше никаких последствий не было. Орро отвечал, что с ним проделывают то же самое, но на самом деле с ним всё было далеко не так.

Глэс первым побывал в комнате с белым кругом и рассказал всё Орро, поэтому, когда его привели туда, он особо не удивился, хоть находившиеся в странной комнате и скрывали тщательно свои лица. Но с ним сразу всё пошло не так. Во-первых, в круге он провёл не более трёх минут. Во-вторых, свет фонаря отразился от его тела и приобрёл синий оттенок. В-третьих, – боли вообще не было.

Куратор – а он тоже был там, и, в отличие от остальных, лица не скрывал, увидев, как изменился цвет луча, прошипел:

- Отлично. Наконец-то нашёлся хоть кто-то пригодный для того, чтобы стабилизировать Ищейку. А то тот проклятый мальчишка слишком сопротивлялся… Даже кровь не помогла стабилизировать…

Орро понял, хорошо, если одно слово из трёх, но ему стало страшно. И, как выяснилось, не без оснований. Поверх круга безликие помощники куратора установили что-то вроде рамы в рост человека с закрепленными на ней путами. Ошалевшего от ужаса Орро подтащили к раме и тщательнейшим образом привязали к ней. А потом, по мановению руки одного из безликих, рама изменила положение. И Орро оказался в странной позе – словно бы на четвереньках стоял с оттопыренной задницей. Он стал рваться, но другой безликий поднёс к его лицу пузырёк с резким запахом, после этого желание сопротивляться отпало, и Орро овладело странное безразличие.