Трэтеры 2 (СИ)

Сухо. Слишком сухо, для того, кто встретил любимого. Для того, кто родился заново и соскучился по, хрен с ним, пусть будет любовнику, после долгой разлуки. Мозг отреагировал быстрее, чем сжавшее от нехорошего предчувствия сердце. Язык заиндевел, не в силах выдавить ни звука.

— Как понимаешь, мы все изменились.

— Заметил. Твоя радость так и хлещет через край, — отмер я, заставляя себя поднять голову и посмотреть на шареса. Такого холодного, равнодушного, ничуть не похожего на себя прежнего. Невольно вспомнился шальной с поволокой взгляд и лукавая улыбка во время наших ночных забав. Там, в прошлом, я был невероятно счастлив. Кто же знал, что такие мгновения слишком коротки и за них необходимо держаться?! Я надеялся, с нашим новыми возможностями, дорога нашей триады продлится вместе не одно столетие. А вышло вот как…

— Для меня её осталось слишком мало, — продолжил шарес, словно не понимая, насколько болезненно курочит мою душу. Или же желая именно этого? — Я нашел Орха. Мы над Урфой.

— Орха? Думаю, вир Орх устроился с должным комфортом и счастлив, — встав и откинув за спину мешающиеся волосы, раздраженно хмыкнул. Надо бы их побыстрее заплести в косу, а то волочатся по полу, так и самого себя скальпировать можно, наступив. — Урфа? Что это еще за зверь?

— Планета курортного типа. Населени…

— Позже, Астор, со справками. Продолжай, Альдес.

Совсем чужой. Смотрю и вижу постороннего, но запах. Черт, какой умопомрачительный от него идет аромат. Впрочем, в нем появилось что-то новенькое. Горчинка? Это из-за эмоций шареса или лечения? Надо будет позже спросить Астора, как именно он его восстанавливал.

— Орх поселился на Урфе.

— Рад за него. Курорт, всегда хорошо, отличный выбор. Климат, люди, развлечения. Средства есть. Здоровье позволяет. Почему бы и нет.

— Как ты понимаешь, мы с ним виделись и все обсудили, — напряженно выпрямился шарес.

— Горю желанием послушать, что именно вы обсудили. Особенно, какой вывод сделали о моей скромной персоне и нашем дальнейшем сосуществовании, — вижу, чувствую, все потерянно. Головой понимаю, а сердце плачет.

— Я ухожу. К нему.

В душе что-то оборвалось. В одно мгновение накатил холод и чувство одиночества. Стало до слез больно и обидно. Хреново, что плакать я разучился, как и жалеть себя. Сжав зубы, я отвернулся, тупо наблюдая как происходит очистка лечебной капсулы и ее перемещение в нишу.

— Остаться с тобой я не могу, — глухо, но твердо раздалось за спиной после небольшой паузы.

— Не могу или не хочу? — сам себя добиваю. Сам.

— Не хочу, — забил гвоздь в крышку моего гроба, Альдес. — Извини.

Это «извини», прозвучало механически. Необходимо было чем-то заполнить появляющуюся паузу. И он ее заполнил.

— Кхм… — горло сдавило. Пора бы привыкнуть, но каждый раз от чего-то чудовищно больно получать удар в спину от того, кому её с радостью подставляешь. Горевал, оплакивал, корил себя за каждого, кого потерял, но почему те, на кого надеешься в поддержке, наоборот, стараются ударить побольнее и ощутимее. Так, чтобы до костей пробрало и не забылось.

— Охрененный подарок, Астор, — с горечью вырвалось у меня. — Хотелось бы услышать, чем же я не угодил второму супругу, уважаемый шарес? Кстати, тебя чем-то накачали или это я, влюбленный дурак, не видел в тебе, такого безэмоционального говнюка?

— Ты повинен в смерти моих племянников, — отчеканил Альдес, сдержав свой порыв подняться. — Этого достаточно?

— Более чем, — эмоции разрывают. Хочется, выплеснуть, затянуть в воронку урагана, дать прочувствовать какого это. Но поймет ли он? Вряд ли. У шареса свое горе, мое для него уже стало чужим и обременительным. Орх и Альдес, кто бы знал, что все так сложится. Что я сейчас чувствую? Пожалуй, ярость. Злость. И отвращение. К тем двоим, кому я верил, кого любил, и кто так умело позволял мне заблуждаться в этом.

— Чего ты ждешь от меня, шарес? — резко навис я над отшатнувшимся от меня Альдесом. — Извинений? Слёзного раскаянья? Мольбы о прощении? Этого не будет, — выпрямился я. — Запомни, удобно винить другого, когда сам был не способен на большее.

— Ты ввел нас к ним, — тихо прошипел Альдес, с трудом сдерживая проявившиеся клыки и когти. — Скольких еще ты готов убить, в погоне за рептирами? Прошло достаточно времени, чтобы все привыкли к сложившемуся порядку жизни. Один трэтер наткнулся на корабль Создателей и решил поиграть в Вершителя судеб. Кем бы ты был, не окажись на этом корабле?! Кем?! Я мог выкупить нас через полгода-год, и дети были бы живы. Я оберегал их! Но ты перечеркнул все! Могущественный трэтер, который и не трэтер вовсе.

Видимо, последнее он выпалил в горячке, так как резко заткнулся, с неким страхом взглянув на меня.

Теперь я знаю, что значит «резать без ножа». Душа кровоточит и болит, словно, ее препарируют на живую, причем с особым пикантным удовольствием.

— Умные люди говорят: Век живи, век учись и все равно дураком помрешь. Нельзя, выходит, душу свою выворачивать, по ней топтаться любят, — криво ухмыльнулся я. — Я так понимаю, тебя ждут. Астор проводит до челнока. Надеюсь, нет, советую больше со мной не встречаться.

Я так и не повернулся. Не хочу.

В груди адское пекло и пустота. Тлен. Дойдя до стены, и спиной почувствовав твердую опору, устало привалился к ней. Этот разговор вытянул из меня почти все силы.

— Вир шарес покинул «Черныш». Произвести выплату по содержанию, как и вир Орху? — смешно до слез, но в голосе интекса, слышно больше ноток сожаления, чем в речи бывшего супруга.

— Переводи, — хрипло выдавил я, прикрывая глаза. — пусть, отщипнут от пирога. Он, как видно, им поперек горла встал. Дикое ощущение, словно, выдернули из тропиков и в ледяную прорубь спихнули. Да, палками меня, палками, чтобы не всплыл. Знаешь, Астор, пожалуй, было бы легче, если бы я о нем не знал. Ушел бы по-тихому, без нервотрепки. Но нет, ему хотелось напоследок нагадить. Поразительно, как я мог в них влипнуть, а? Один, ёперный театр, другого стоит. Какого лешего они тогда со мной были, если я им абсолютно не нужен, а? Ради «Черныша» и сытой жизни? Нет. На таких уродов не похожи. В качестве транзита, в лучшие места? Этот вариант получше. Оба после рабства и оба хотят жить. А тут я, такой весь из себя, на корабле Ушедших, кто от такого куша откажется. Да, ко всему прочему, капитан этого «чуда» чуть ли в жопку не целует, правда, спать с ним надо, но так это физиология, не более, так что, рай, да и только. Мерзко-то как.

— Эльтан, — понуро присел рядом со мной виртуальный ушастый. — Мое сожаление очень глубоко.

— Мое не меньше, Астор. Поверь. Ты чем его обработал, что он был таким отмороженным?

— Ничем, — пожал плечами интекс. — Он последнее время постоянно таким ходил. Думаю, процесс восстановления все же имел свой побочный эффект. Я проводил процедуры до конца не изученные, в попытке оптимизировать процессы в поврежденных тканях.

— Давай, без подробностей. Ушел и ушел. Главное, сделал он это по собственной воле и в здравом уме и твердой памяти. Кстати, подтереть бы им обоим воспоминание обо мне. Особенно, про мою биографию. Чую, аукнется мне еще эти взбрыки. Альдес, мне всегда казался немного мстительным. Орх помягче в этом плане. Эй, чего опять глазки прячешь, а? Опять какую-то каку придумал. Делись, давай, экспериментатор. Добивай, я сегодня уже и так хапнул, сильнее, думаю, не добьешь.

— Ничего подобного. Я никогда не стану причинять какой –либо вред капитану корабля и моему другу.

— Но и понимание что для меня лучше, что хуже, у тебя тоже своеобразное. Не так ли, Астор? — махнул я рукой на хмурого ушастого.

— Шарес был твоим супругом, — с легкой обидой буркнул интекс, — и пожелал встретиться с тобой. Я не мог противиться приказу. Официально сменить статус вир Альдеса, я мог только после твоего приказа. А ты был на излечении.

— Угу. И шарес во всю этим воспользовался, как я погляжу.

— Слышал я их разговор с Орхом. Отслеживал. И не хотел его встречи с тобой, Эльтан. Поверь. Он супруг, а я всего лишь интекс твоего корабля.