Грязь (СИ)

Чтобы задрать юбку ее платья и усадить ее раком, пришлось постараться. Крайне сильно.

- Уже вся мокрая, - он провел пальцем по ее промежности.

Одна рука покоилась у нее на пояснице, в то время как другая грубо тянула за волосы назад.

Он так хотел прикоснуться к ней. Не только к коже, но и там. Внутри она была ничуть не хуже. Она чувствовала, как каждое его прикосновения обжигало, высасывая из нее все силы. Он уводил ее куда-то. Куда-то глубоко, где холодно и страшно. Эти его движения такие цепкие, что невозможно перевести дыхание.

Хотелось чувствовать ее всю. Ворваться в нее и остаться там навсегда.

Он взял ее сзади. Первый раз. Так что ей пришлось вскрикнуть от боли.

Она уничтожит тебя за это, будь уверен.

Но ему было плевать на то, что говорил его внутренний голос. Он был так голоден. Все из-за нее. Только она могла накормить его. Дать то, что он так хочет. Сильно хочет.

Если бы только у него было терпение. Если бы его хватило на то, чтобы отправиться к себе. Но он не слушал ее. Пропустил мимо ушей то, что она была согласна, но только не здесь. Но теперь сложно остановиться. Вернуться назад сложно, потому что он уже в ней. Двигается в ней, совершая толчок за толчком, а она лишь всхлипывает.

Он стал наращивать темп, но это еще больше приносило ей боли. Он чувствовал, что осталось совсем немного.

И, черт возьми, эта гребанная сука сделала это специально. Он почти был уверен в этом. Толкнулась к нему тазом. Сама.

Но она всего лишь пыталась хоть как-то сместить угол проникновения, чтобы боль прошла. Сделать что-нибудь, но унять это жгучее ощущение.

Ему хотелось сломить ее. Заставить себе подчиняться. Растерзать ее , но услышать это. Услышать как она стонет под ним. Издает эти до жути прекрасные звуки от удовольствия. Но все, что он смог добиться от нее - всхлипы, слезы и боль.

Это сильно было в голову, потому что он так хотел сделать хорошо. Обоим. Но сейчас поздно сожалеть. Он уже на полпути и останавливаться не собирается. Не сейчас, когда стоит перед ним на четвереньках и …

Она ни о чем не просила его. Поняла, что теперь уже не стоит это делать. Лишь считала секунды, которые превращались в минуты, и ждала, когда же он наконец отпустит ее. Лишь бы это случилось как можно скорее. Лишь бы он скорее наигрался с ней и оставил в покои.

Она чувствовала, что его скоро накроет. Слышала, как он чуть ли не рычит лишь от одной мысли, что Старк способна доставить ему удовольствие. Было крайне неловко. Еще хуже чем в брачную ночь. В этот раз он словно … словно содрал с нее кожу, выпуская на волю все ее слабости. Хотелось убить его за это. Закопать его в землю за то, что он делает с ней.

Рамси хотелось ее всю. Сразу. Но она давала лишь часть ему. Он знал это, потому что в их первый раз она разделяла удовольствие вместе с ним. Но какой в нем толк, если ты получаешь его один? Он не спорил с тем, что ему хорошо, но он прекрасно знал, что его ждет потом. Потом она убьет его одним лишь своим презрительным взглядом. Посмотрит так, что в нем проснется желание просить прощение. Это злило его еще сильнее.

Звук от шлепков не помогал. Он все равно слышал, как она всхлипывает. Он был готов поклясться, что она сдерживает себя. Больно кусает губы, но не позволяет боли вырваться наружу. Слишком гордая для этого.

Ну же, милая. Осталось еще совсем чуть-чуть. Всего пару толчков. Помни, ты должна быть храброй. Ты же ведь хочешь, чтобы он впустил тебя в свое … Просто будь сильной. Ты справишься, Лианна Старк.

Он кончил, но все равно продолжал держать ее. Нужно было перевести дыхание. Нужно было просто успокоиться и засунуть желание повторить это еще раз глубоко в глотку и лишь потом отпустить ее.

Он не давал ей упасть, потому что как только он убрал свои руки, она тут же рухнула на пол. Устала. Слишком истощена. Было так пусто внутри. Еще эти чертовы слезы все никак не останавливались, а продолжали предательски катиться вниз. А ведь она так хотела быть сильной. Хотела быть достойной.

Она так хотела, чтобы он ушел. Чтобы он не видел ее в таком состоянии. Такую разбитую.

Но он все еще приводил себя и свою одежду в порядок. Он тоже хотел уйти. Покинуть эту комнату как можно скорее, но чувствовал, что еще не закончил здесь. Чувствовал, что для завершения картины не хватало чего-то. Действий было предостаточно, а вот слов. Именно их не хватало, чтобы он вышел отсюда полноценным победителем. Нужно было добить ее.

Он присел рядом с ней на корточки и затем, наклонившись поближе, сказал:

- С собой денег у меня нет, чтобы заплатить тебе. Но ты все равно смогла ощутить себя шлюхой. Ощутить себя полной, гребанной шлюхой, - последние слова он произнес шепотом прямо ей на ухо, опаляя своим дыханием.

Она хотела что-то сказать. Хотела ответить ему что-то резкое. Прямо в лицо, чтобы больно было не только ей. Но сил хватила лишь на то, чтобы сжать кулаки. Он заметил это и лишь усмехнулся.

Ничего не говори. Просто уйди. Еще одно слово и от нее ничего не останется. Ты же ведь не хочешь пожалеть об этом потом.

Она и так заставит меня пожалеть.

Он знал это, но все равно решил прислушаться к своему внутреннему голосу.

Он ушел, оставив ее лежать на полу.

Как только дверь захлопнулась, Старк не сдержалась. С ее губ сорвался крик. Она вложила в него всю свою злость. Злость на себя за то, что так беспомощна, за то, что вновь позволила ему использовать себя. Была зла на то, что позволила ему услышать это. Лианна была уверенна, что он услышал ее крик даже за дверью.

Она была права.

Он услышал, но ничего не сделал. Нужно было просто уйти.

И он ушел.

Нужно вставать.

Она продолжала твердить себе это уже около часа, но так и осталась лежать на полу. Попытки встать и уйти терпели крах. Она пыталась встать с помощью стола, облокотившись на него так, чтобы весь вес перешел на него. И у нее это даже получилось. На дрожащих руках и с большим трудом, но ей все же удалось подняться. А затем она попыталась сделать шаг вперед. Самостоятельно. Но стоило ей лишиться опоры, как она тут же рухнула на пол.

Она сделала попытку в очередной раз, но ноги продолжали подводить ее. Они отказывались ее слушать, каким бы сильным не было желание встать.

Она уже вся окоченела, лежа на каменных плитах. Нужно было добраться до огня, но в камине его не было. Только факелы. Но чтобы добраться до них, ей придется залезть на лестницу. Она не была уверенна, если ей хватит на это сил, но все же решила попытаться. До лестницы придется ползти.

Сможешь переступить через гордость? Сможешь плюнуть на все и ползти, как побитая собака?

Уже. Я уже это делаю. А гордость … он столько раз втаптывал ее в грязь, что от нее мало что осталось. И мне плевать на это. Сначала я доберусь до лестницы. Затем до огня. И как только мне станет лучше, я доберусь и до него. Чего бы мне это не стоило.

Главное не останавливаться. Он ведь тоже не остановился, когда она его просила. Был так холоден к ее просьбам. Теперь ее очередь. Она тоже будет холодна, но только к той тупой боли, что она до сих пор ощущала. Она будет терпеть столько, сколько потребуется, но не остановиться. Немного передохнет, а затем продолжит.

Она не сдастся. У нее есть цель и это главное. Она уже одолела половину пути - значит сможет одолеть и другую половину. Но сейчас ей просто необходимо немного передохнуть. Так она и сделала.

Очередное усилие над собой - очередная волна боли. Но она все равно ползет. А затем она услышала, как открылась дверь. Ей не было стыдно за свой вид. Совершенно. Уж точно не перед ним.

Она слышала его шаги. Такие уверенные. Он точно знает, что собирается делать.

Нужно забрать ее.

Ему стоило прийти раньше, но он никак не решался. Не хотел видеть ее глаз. Знал, что в них будет боль и ненависть к нему. Знал, что в них будет отчаяние и страх. Ему все равно придется заглянуть в них. Раз он стал причиной всего этого, то просто обязан видеть результат.