Дочь Падшего (СИ)

«Ну, нет я так просто не сдамся!» - подумала Падшая и укусила вампира за губу.

Намико видела, как вишневые глаза угрожающе потемнели. Секунда и она почувствовала легкую колющую боль, а из уголка губы покатилась тонкая струйка крови, которая стала потихоньку спускаться на шею. Оторвавшись от таких сладких губ, Канаме хищно улыбнулся.

- Твое тело и душа принадлежат мне! И я докажу это.

Намико, было, рванула, но тут она поняла, что ее руки связаны.

«Когда только успел?!» - но тут Намико пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы не издать стон.

Руки Канаме скользнули к ее шее, а затем медленно, очень медленно двинулись вниз, исследуя ее тело. Намико вздрогнула от этих ласк, но не произнесла ни слова, она чувствовала, как метка на правой лопатке начала гореть, узнавая своего хозяина.

Канаме усмехнулся уголками губ, видя, как Намико становится все тяжелее и тяжелее сдерживать себя, его руки обхватили изящный бедра девушки и скользнули к нижней части живота, и вот уже его большие пальцы стали ласкать сердцевину ее женственности.

Метку как будто стеганули огненной плетью, и черноволосая сдалась. Она не могла противиться тому, кого любит, тому, кому принадлежит и душой, и телом. Глубоко вздохнув, Намико тихо застонала от наслаждения.

- Вот видишь, я был прав! - злорадствовал вампир голосом, напряженным и хриплым от желания.

Канаме потянулся к ней и страстно, жарко и ненасытно впился в ее податливые пухлые губы. Намико приоткрыла ротик и с готовностью приняла его наглый горячий язык. Падшая почувствовала, как тёплая ладонь Курана легла на ее живот и не спеша, мучительно медленно двинулась вниз, к кружевным черным трусикам. Забравшись под них, чистокровный стал умело и медленно поглаживать нежные складки и этим все сильнее и сильнее возбуждать свою королеву.

- Ты такая влажная! - горячо прошептал он ей на ухо.

Метку стегануло еще сильнее, и девушка выгнулась дугой под парнем и громко застонала. На секунду вампир отстранился и дразнящими, неторопливыми движениями снял с себя одежду. Канаме снова придавил собой Падшую.

Он намеревался полностью насладится ею, довести до изнеможения, чтобы она сама попросила взять ее. Канаме наклонился и провел языком от изящной шеи к пышной груди и, порвав такую сейчас ненужную вещь, обхватил губами напряженную бусинку и стал играть с ней языком. Его руки тем временем жадно ласкали живот и бедра девушки, иногда сжимая их так, что вампир боялся сделать ей больно.

Но лежащая под ним крылатая лишь громко стонала и выгибалась навстречу его ласкам. Секунда и снова послышался звук рвущейся ткани, и Намико осталась полностью обнаженная под горячими жадными руками вампира. Намико была больше не в силах терпеть все это и, сдавшись, она со стоном взмолилась:

- Канаме, пожалуйста!

- Нет! Ещё рано, - прохрипел он.

Наигравшись с грудью, вампир стал спускаться вниз, языком рисуя на чуть бледной коже влажные причудливые узоры. Куран чувствовал, что в его девушке произошли какие-то изменения, но затуманенный похотью разум наотрез отказывался думать.

Намико не успела ничего сообразить, когда вампир опустился до самого низа и, раздвинув немного ее ноги, придвинул ближе. Он поцеловал внутреннею сторону ее бедра, языком описывая круги по ее мягкой коже, подбираясь к самому сокровенному. Его руки крепче сжали ее бедра и его рот накрыл ее, а язык начал плавными движениями скользить по ее нежным складкам.

Намико широко раскрыла глаза, а с губ сорвался громкий протяжный стон, и чистокровный мгновенно откликнулся и с утробным рыком проник в нее языком.

- Канаме, - простонала девушка, сильно дернув руками, и в какой-то момент шелковая лента не выдержала и с негромким щелчком порвалась.

Девушка впилась пальцами в его волосы и изо всех сил прижала к себе его голову. Вампир, зарычав, ускорил темп ласки. Комната, укрытая ночью, завертелась каруселью. Крылатая выгнула спину, и все, что теперь существовало для нее — это его рот, горячий и настойчивый язык. Падшая чувствовала, что на приделе и вампир тоже. Оторвавшись, Канаме на локтях подтянулся вверх и вот, когда он уже, было, хотел войти, то увидел хищный оскал девушки. Секунда и она уже сидит верхом на нем.

Склонившись в уху Канаме, Намико, мурлыча, прошептала:

- Не так быстро, теперь моя очередь.

Девушка, сев ровно, стала проводить ладонями по широким плечам, накаченным рукам, по мускулистой груди. Тонким пальчиком Падшая обвела каждый кубики пресса. Поддавшись вперёд, она прильнула к приоткрытым губам вампира в крепком поцелуе и не успел он ответить, как Падшая отстранилась.

- Мне нравится твой вкус, - произнесла она, проводя языком по его нижней губе.

И нежные руки заменили чуть дрожащие горячие губы, проходя тот же путь, что и ладони девушки. Легкими поцелуями крылатая стала целовать его шею, спускаясь потихоньку вниз. Губы и язык черноволосой блуждали по его груди, спускаясь к манящему, судорожно вздымающему, мощному торсу.

Канаме тяжело дышал и не сводил с обольстительницы горящих темных глаз. Древний задрожал, когда почувствовал, как горячее дыхание опалило его плоть. И его глаза закрылись в экстазе, когда влажный шустрый язычок девушки стал медленно двигаться, лаская его немаленькое достоинство.

Мышцы живота напряглись, а из горла вырвался утробный рык, когда ее влажный горячий рот обхватил его. Громкий стон, и Куран намотал на кулак ее черные волосы, притягивая к себе. Тело вампира почти взорвалось от удовольствия, когда Падшая обхватила его ягодицы и втянула его плоть в себя ещё глубже. Ее рот вокруг его плоти, ее грудь прижата к его бедрам, шелковистые волосы - все это доставляло чистокровному невероятное наслаждение.

Пальцы Намико сжимали его ягодицы, она двигалась медленно, длинными ударами. Она дразнила его, как он дразнил ее своими ласками. Канаме чувствовал, что Намико прекрасно знает, что с ним делает и просто упивалась этим - своей властью над ним.

Понимая это, вампир с громким рыком резко вскочил. Буквально на секунду перед глазами девушки все размылось, и тут же она почувствовала обнаженной спиной прохладную стену. Намико громко застонала, когда почувствовала его горячие губы на шее и обвила стройными, длинными ногами бедра вампира, прижимаясь сильнее к нему.

Секунда и он проник в нее грубо, отчаянно нуждаясь в ней. Медленнее, ещё медленнее - говорил его разум, но у тела были другие планы. Намико громко стонала, выгибая спину словно кошка, делая этим вампира ещё более диким и ненасытным. С губ Курана срывались утробные угрожающе рыки. И тут темп сменился: теперь чистокровный совершал медленные толчки, все яростнее вонзаясь в нее с каждым ударом. Падшая кусала губы на которых показались капли крови, и вишневые глаза налились красным светом, а клыки вытянулись во всю длину. Канаме склонил голову и провел языком по изгибу шеи, тут же чувствуя, как тело девушки напряглось от желания, его язык ласкал ее пульс, а тело вонзалось в нее, он двигал бедрами все быстрее и быстрее.

- Канаме! – хрипло и одновременно требовательно простонала сереброглазая.

Ее ногти впились в его плечи, царапая. Его клыки покусывали, царапали. Секунда и Намико вскрикнула от пронзительной боли сладкой и чувствительной, когда он проткнул ее кожу клыками и сделал жадные глотки, продолжая вбиваться уже на сумасшедшей скорости в ее горячие тело.

Намико заставляла его терять над собой контроль, и природа хищника начинала доминировать, заявляя все права на эту Падшую. Этой ночью их страсть не знала придела, громкий крик наслаждения зазвучал в темной комнате. Намико до хруста выгнулась в спине, содрогаясь всем телом, а Куран рычал словно зверь, полностью заполняя ее.

Тэя, тяжело дыша, обняла своего возлюбленного за плечи, всеми силами стараясь не разжать ноги и не упасть. Вампир, не отпуская свою возлюбленную, опустился вместе с ней на прохладную простынь. Оба до сих пор тяжело дышали.

Перед тем как обессилено уснуть, Намико приняла окончательное решение, что она никогда больше не покинет его, и она навсегда останется с ним.