Повстанец (СИ)

– Хорошо, я обещаю, что не стану препятствовать вам, если вы укажете мне, где его найти, – согласилась я.

– В конце концов, – заключила Натали, – он всего лишь мужчина. Управление в руках женщин.

– Это так странно, – я задумалась, посчитав, что Натали права. Я сама начала склоняться к подобной мысли.

– Это логично, – Алекса поднялась из-за стола. – У нас к тебе будет еще одно дело, раз уж мы теперь на одной стороне.

Я вопросительно посмотрела на нее.

– То, что ты сейчас узнаешь – секретная информация, – продолжала Алекса. – Ты не должна никому об этом рассказывать. Тем более своим будущим коллегам по партии.

– Я обещаю, вы ведь мне повстанца разрешили забрать, – кивнула я. – Так что я ваша должница.

– В твоем доме есть система слежения, – просветила меня собеседница. – Не удивляйся, она есть почти во всех домах Либры. Это не афишируется, но уже несколько лет министерство обороны внедряет новый проект. Между прочим, часть оборудования изготавливала твоя корпорация.

– Что за проект? – заинтересовалась я, не припоминая ничего особенного в их заказах.

– В каждом доме мы устанавливаем наблюдение, это не какие-то камеры или прослушки, все заключено в домашней компьютерной базе, – посвящала меня Алекса. – Сам твой компьютер постоянно наблюдает за тобой, каждую минуту. Все экраны и интерактивные затемняющиеся окна круглосуточно считывают информацию и хранят ее в базе твоего домашнего компьютера. Раз в год она обновляется.

– Все эти данные попадают к вам? – мне стало не по себе при мысли, что каждый мой шаг записан маленькими шпионами, которых я считала верными друзьями и помощниками.

– Нет, – ответила Натали, сменив подругу. – Мы не ставим себе целью тотальный контроль над жителями Либры. Это простая предосторожность. Система безопасности.

– Не понимаю, – я отрицательно мотнула головой. – Зачем программа слежения, если вы не следите?

– Следит компьютер и все хранит в своей базе, – ответила Натали. – Если что-то случается, например, убийство, ограбление, какое-нибудь другое преступление, а свидетелей нет или они заинтересованные лица, тут появляемся мы, люди из министерства обороны, и берем на себя расследование. Оно состоит в том, что мы извлекаем из компьютерной базы записи и просматриваем. Все, что случается в доме, все записано.

– Ничего себе, – изумилась я. – И многие знают об этой системе слежения?

– Да, к сожалению, многие, – вздохнула Натали. – База Тильды Свон пуста. Секретный пароль взломан и все данные уничтожены. Мы не знаем, кто ее убил.

– Разработка долго держалась в секрете, в этом был залог успеха всего предприятия, – Алекса тоже нахмурилась. – Все, кто внедрял новую программу в базы компьютеров, понятия не имели, что делают. Мы замаскировали ее под одно из обновлений для антивирусной системы. Для расследований выезжали одни и те же люди. Их было ограниченное число, но все равно, утечки неизбежны. Знала императрица и ее окружение. А если такой вот Саммер мог проникнуть в домашнюю базу кого-то из посвященных, секрет мог стать достоянием повстанцев. Представь, если они получили доступ к архиву такого масштаба. Все разговоры, встречи, вся жизнь.

– Думаете, они знают? – спросила я, гадая, знал ли Кит, что за нами постоянно ведется наблюдение. Передал ли он эти архивы своим подругам?

– Возможно, догадываются, или не знают реальных масштабов, – пожала плечами Натали. – Мы внедрили программу почти в каждый дом, в каждую компьютерную базу. Они же пока выдали себя лишь в случае с Тильдой и с тобой.

– Что вам рассказал Дэниэл? – спросила я, вспомнив о нем. – Он же был там. Неужели не узнал убийцу?

– О чем ты? – не поняла Натали. – Он и есть убийца. Пусть нет записи, но есть другие доказательства.

– Что он сам говорит? Как оправдывает себя? – сформулировала я по-другому.

– Он не оправдывает себя, – ответила женщина. – Он просто говорит, что не убивал ее. Но на вопрос, кто же тогда, ответить не может.

– Вам это не кажется странным? – поинтересовалась я.

– Кажется, – кивнули обе. – Но либералки потребовали результатов расследования. Нам пришлось закрыть дело. То, что нам что-то кажется странным, не аргумент. Им нужно кого-то распять за убийство Тильды Свон, мы никого другого предложить не можем.

– Разве не в их интересах найти настоящего убийцу, а не козла отпущения? – негодовала я, все больше сомневаясь в правильности своего решения вступить в либеральную партию. Пока что компания амазонок нравилась мне больше, как бы странно это ни звучало.

– Мы не посвящены в дела либеральной партии, – Алекса улыбнулась. – Вот ты вступишь в нее и задашь им свои вопросы. Нам самим любопытно, отчего они так торопятся с судом и приговором. Они хотят казнить мужчину, а ведь он, возможно, единственный свидетель.

– Еще есть время, – я вздохнула, понимая, что они правы. А вот мои будущие коллеги вели себя более чем странно. – Можете быть уверены, я этого так не оставлю.

– Если хочешь, чтоб они доверяли тебе, не рассказывай о нашем уговоре и обо всем, что мы сейчас предпринимаем, – посоветовала Натали. – Им не понравится, что ты в таких хороших отношениях с людьми из министерства обороны.

– Мое вступление в либеральную партию – дань памяти погибшей матери, – ответила я печально. – Мои взгляды иные. Я не считаю, что благотворительная деятельность – это то, что нужно мужчинам.

Натали усмехнулась.

– Не считаю я так же, что мужчины существа низшие, – добавила я, заметив ее улыбку.

– Это потому что ты влюблена, – отмахнулась она. Разговор стал непринужденным. – Но возвращения к временам патриархата не будет. Пока я жива, я приложу все силы, чтоб мужчины оставались там, где есть сейчас.

– Больше не будет того, что раньше, – подхватила Алекса с серьезным видом. – Что женщин сначала никуда не допускают, а потом обвиняют в том, что они ни на что не годны.

– Пусть я всего лишь влюблена, но мое мнение такое – мужчины заслуживают права выбирать свою судьбу и не быть вещами, – ответила я обеим. – Мы не в темные века живем, чтоб поступать с ними подобным образом. Мы должны быть выше этого, должны дать им свободу и права.

– Ты идеалистка, – усмехнулась Натали. – Как все влюбленные.

– Пусть так, – кивнула я, поднимаясь. Предстояло еще встретиться с Дэниз и узнать, что такого важного она узнала.

Женщины проводили меня наверх и я покинула здание министерства, направившись в сторону делового центра. В офисе уже ждала адвокат и чашка эспрессо. Я попросила Жанну заказать мне обед, потому что утром так спешила, что даже кофе не выпила. Секретарь обо всем позаботилась, уже зная мои гастрономические предпочтения.

Я вошла в офис, снимая плащ и бросив сумку на диванчик.

– Привет, – кивнула я Дэниз, дожидавшейся меня с чашкой латте в руках.

Она широко улыбнулась, заметив, что я в приподнятом настроении. Новая надежда подарила мне несколько мгновений искренней радости. Меня переполняло предвкушение будущей встречи с Китом. Я знала, что амазонки найдут его. Это был только вопрос времени.

– Привет, – ответила я. – Я буду есть, а ты рассказывай, как все прошло.

– Хорошо, но постарайтесь быстрее управиться с едой, – предупредила адвокат, взглянув на меня многозначительно. – Мой рассказ испортит аппетит.

– Давай по порядку, – я решила не паниковать раньше времени, посчитав, что худшего, чем рассказала мне арестантка в министерстве, уже не услышу.

Но Дэниз удивила меня.

– Я встретилась с Клариссой Джонсон, – начала она.

Я села за свой стол и отпила из чашки.

– Это еще молодая женщина, на вид лет двадцать, не больше, – рассказывала адвокат. – Привлекательная. Одевается со вкусом. Я раздобыла ее фото.

Она переслала на мой монитор файлы, содержавшие информацию. Я кивнула, рассматривая симпатичную девушку, совладелицу «Дженис и сестры».

– Мы встретились и около десяти минут болтали о разной ерунде, – Дэниз опустила маловажные детали и перешла к сути. – Я прямо сказала, что моей клиентке нужен мужчина красивый, но выносливый. Что она любит жесткий секс и разные запрещенные вещи.