Все, чего ты желаешь

— А по мне — замечательно, — возразила Леа.

— Но мне до сих пор не сообщили, куда мы потащимся в такую темень, — заметил Бью. — Тогда я бы сообразил, джинсы в обтяжку — это правильный прикид или нет.

— Мы собираемся разбудить одного нашего друга, — произнесла Хейвен. — Когда Йейн распрощается со своей мамочкой.

— А-а-а, злобная старая мамуля? — заинтересовался Бью. — А платье ее ни капельки не украшает. Большинство женщин с такой фигурой, как у нее, предпочли бы одеться более вызывающе. Если бы я над ней поработал, из нее бы получилась Круэлла де Виль. [35] Самая крутая злодейка Диснейленда.

Хейвен широко улыбнулась.

— У меня для тебя такой сюрприз, — заверила она Бью.

— Прибереги на потом. В данный момент моя реакция мертва. Но Круэлла уже ретировалась.

Хейвен выглянула из-за угла. Йейн был один. Она кинулась к нему и крепко обняла любимого. Она не спросила, какой ответ он дал матери. Хейвен не сомневалась — Йейн принял правильное решение.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

— Вот где обитает мой предполагаемый «вечный друг»? А смогу ли я привыкнуть к такой роскоши? — нервно пошутил Бью.

Они вчетвером стояли в роскошном вестибюле здания бывшего полицейского департамента и ждали появления консьержа.

— Да, тяжеловато, — вздохнула Леа, уставившись на позолоченный потолок. — А у него еще вдобавок пентхаус…

— Ты видела его квартиру? — изумился Бью.

— Я же — змеиная богиня. Предсказательница будущего.

— Выпендривайся перед теми, кто с тобой вместе в детский сад не ходил, — буркнул Бью. — А старина Эрл? Твой дядя всегда знал, что с ним рядом живет богиня?

— Еще бы! Я ему вчера вечером позвонила и призналась во всем. Он хохотал, пока я не повесила трубку.

— Вот пусть одна из змеюк его цапнет, когда он в следующий раз будет проповедь произносить. Будет ему наука.

Леа нахмурила брови.

— Змеями Эрла я управляю не лучше, чем своими видениями. А я просто пошутила.

Бью ласково взъерошил волосы подружки.

— Да, Леа. Я понимаю.

— Вы к кому? — осведомился консьерж, держа в одной руке чашку с кофе, а в другой — разогретую в микроволновке лепешку-буррито.

Хейвен шагнула к стойке.

— Я хотела бы повидаться с Оуэном Беллом. Пожалуйста, передайте ему, что пришла Хейвен Мур.

— Ты свои часики дома забыла, милая? Сейчас три утра. Ты уверена, что мистер Оуэн ждет гостей?

Молодой человек явно не состоял в Обществе «Уроборос».

— Почему бы не спросить у него? — произнесла Хейвен, почти сожалея о том, что лишилась VIP-статуса.

— О'кей, — неожиданно согласился консьерж. — Как зовут твоих приятелей?

— Сначала я поднимусь одна, — Хейвен обернулась и посмотрела на Бью. — Делу — время, потехе — час.

— Ладно, — пожал плечами консьерж и позвонил в квартиру Оуэна. Долго никто не отвечал. — Прошу прощения, мистер Белл, но вас решила навестить Хейвен Мур. А? Договорились. — Он положил трубку и указал на дверь кабины лифта. — Пожалуйста, мисс Мур.

— Хейвен, — пробормотал Оуэн, вышедший к Хейвен в пижаме. — Я несколько дней пытался связаться с тобой. Я слышал, что к исчезновению твоего друга как-то причастен Кэлум Дэниелс. Но, клянусь, я ни при чем.

— Знаю, — сказала Хейвен. — Я нашла Бью. Он сейчас внизу и хочет с тобой познакомиться.

Оуэн опустил глаза.

— Если так, то мне надо одеться.

— Не спеши. Я надеялась, что мне удастся с тобой перемолвиться парой словечек об Обществе «Уроборос».

— С ним покончено, — вздохнул Оуэн, провожая Хейвен к двум креслам, стоявшим посреди пустой комнаты. — Ты разве газет не читала?

— В последние двадцать четыре часа я была немного занята. И насколько все плохо?

— На самом деле чудовищно. Падма Сингх погубила сотни карьер. Кэлум Дэниелс был одним из худших. Там и мэр замешан. Ты знала о его маленьком фетише?

Хейвен покачала головой.

— Я тоже. И я попросту закрывал глаза на недостатки Общества. И теперь мне тошно из-за того, что я имел общее с Адамом Розиером. Новостные каналы только и твердят про него и «ОУ». Наверное, он отмажется. А я — хорош, нечего сказать. Помогал Розиеру во всем…

— Адам собирался реформировать Общество, — сообщила ему Хейвен. — По-настоящему.

— Ты уверена?

— Но Адам взял на работу именно тебя. И не переживай за него. Оттуда, где он находится, он никому не причинит вреда.

— Где он?

— Пожалуй, тебе лучше не спрашивать.

— Ты права, — согласился Оуэн.

Хейвен откинулась на спинку кресла.

— Итак, Падма погубила сотни карьер. Но в Обществе «Уроборос» наверняка состоит не меньше тысячи человек.

— Тысяча двести, включая детей в Гальцион-Холле.

— Значит, совсем небольшой процент людей в вашем клубе коррумпирован.

— Увы, каждый, — возразил Оуэн. — Хотя лишь некоторые из нас действительно являлись преступниками. Большинство жили, как Алекс Харбридж. Она расплачивалась своими баллами за пластические операции или голоса в жюри «Оскара». Но, если честно, Алекс не очень-то заслуживает тех страданий, которые свалятся на ее голову.

— Что ты имеешь в виду?

— Пресса выудила пикантные подробности из отчета Падмы. Некоторое время назад счет Алекс снизился почти до нуля. Она обратилась к Падму, а та решила ее унизить. Всякий раз, когда у детишек кого-нибудь из высокопоставленных членов Общества случался день рождения, Алекс выступала в роли массовика-затейника. Ей платили по пять баллов, но из долгов она в итоге вылезла.

— Это еще не так страшно.

— Слушай дальше. Алекс безумно переживает из-за своей полноты. А Падма заставляла ее одеваться в костюм поросенка и подавать детишкам кексы. Думаю, гости не догадывались, кто их обслуживает, но фотографии Падма хранила в архиве.

— О, нет! — Хейвен с трудом удержалась от смеха. — Но у твоего рассказа есть предыстория.

— И какая же?

— Поросенок с кексами не был первой работой, которую предложили Алекс. Падма попросила ее доставить наркотики члену «ОУ», отдыхающему во Франции. Алекс отказалась от задания. Она предпочла унижение чему бы то ни было противозаконному.

— Тем не менее она якшалась с Кэлумом.

— И мы тоже. Но Кэлум скоро покинет Нью-Йорк. У него будет очень длительный отпуск.

Оуэн сложил руки на груди.

— Что именно ты пытаешься мне втолковать, Хейвен?

— А то, что Общество «Уроборос» не так сильно прогнило, как все считают. И я помню речь, которую ты написал для Мило. Ты ухватил суть, Оуэн. И ты стремишься изменить мир. А с честным лидером члены «Уробороса» могли бы много добиться.

— Подожди. Ты имеешь в виду меня? — вымолвил Оуэн. Похоже, собственное предположение его испугало. — Но огни рампы не для меня.

— Сделай это ради детей из Гальцион-Холла.

— Из Гальцион-Холла? — Оуэн явно смутился. — Но я считал, что они — маленькие роботы.

— А кто тебе так говорил? Кэлум?

Оуэн медленно кивнул.

— Я ездила в Гальцион-Холл, — продолжала она. — Я успела заглянуть в несколько классов и пообщалась с учениками. Им можно позавидовать. Когда мы с Бью учились в школе, все знали, что мы с ним — другие, и остальные ребята подпортили нам жизнь. Особенно доставалось Бью. Но ты же помнишь старую поговорку: «То, что тебя не убивает, делает тебя сильнее»?

— Конечно.

— Поэтому Бью выстоял. Но большинство детей в таких школах, как моя, до восемнадцати лет не продержалось бы — они бы зачахли. А я запомнила парня из Гальцион-Холла, который сшил просто потрясающее платье. Никто из одноклассников над ним не потешался, не обзывал его унизительными кличками, не грозил побить. Все ценили его талант. Вот что значит Гальцион-Холл. Кроме того, ты создан для того, чтобы возглавлять общество «Уроборос».

— Это огромная ответственность, Хейвен. Я никогда не собирался становиться для кого-то образцом для подражания.