Путь Искательницы (СИ)

На последних словах я стушевалась и затихла, поскольку не хотела, чтобы мои слова превратились в проповедь, но Джеймс лишь спокойно уточнил:

-- И кого же, по-твоему, нельзя отталкивать?

-- Семью, -- с глубокой убежденностью ответила я. -- Родных. Не всех, конечно, а только тех, кто тебя по-настоящему любит. Друзей, если есть те, кто готов в трудную минуту всё бросить и прийти на помощь. Любимого человека, если такой есть.

Он молчал. Я могла догадаться, что думал он сейчас о Розмари, Майкле и Алане -- единственных близких ему людях, с которыми он давным-давно разошелся, но которые продолжали думать о нем и тревожиться за него. Потом подумала о собственной семье -- родителях и Тее, ближе которых у меня никого не было. О друзьях -- об Алексе, Шарлотте и Мартине, которые в последние недели доказали, что готовы в любой момент помочь. Ради таких людей стоит наступить на горло собственным принципам, даже если кажется, что один ты чувствуешь себя вполне комфортно.

-- Что ты будешь делать дальше? -- неожиданно для самой себя поинтересовалась я. -- Путешественники уверены, что ты мертв. Как и твой друг из ковена, который так сильно хочет твоей смерти. Тебе бы быть теперь поосторожнее, ведь в следующий раз, когда они тебя подстерегут, меня может и не оказаться рядом.

Глаза наконец-то привыкли к темноте, но без контактных линз всё вокруг расплывалось, так что, когда я перевернулась на бок, чтобы увидеть мага, передо мной были лишь неясные очертания его лица.

-- В таком случае я постараюсь во время следующего опасного приключения взять тебя с собой, -- пообещал он, и по голосу я поняла, что он улыбается. -- С тобой мне можно ничего не опасаться.

И хотя это была лишь шутка, услышать эти слова всё равно было приятно.

-- Но если быть серьезным, то я собираюсь продолжить свое дело, -- добавил он уже без усмешки.

-- И почему-то мне кажется, что ты не будешь стараться вести себя тихо и незаметно, -- заметила я, изо всех сил щурясь в попытках прочесть ответ на его лице, но ничего не получилось. -- И скоро и этот Роберт, и Чарльз узнают, что ты жив.

-- Рано или поздно они всё равно узнают, -- с совершенно философским спокойствием отозвался Джеймс, и я не уловила в нем ни малейшего признака тревоги. -- Думаешь, мы в первый раз пытаемся друг друга переубивать?

Что ж, и так понятно, что с Чарльзом они враги уже давно. Еще некоторое время я думала, а потом предложила:

-- Почему бы тебе не помочь ковену схватить этого колдуна? -- он застыл, и я, поняв, что только что сморозила, поспешила разъяснить. -- Я помню, что Рыцари тебя подозревают, но Алан на твоей стороне, и он пользуется в вашем ковене уважением. Ведь он может убедить Рыцарей не арестовывать тебя до второго жертвоприношения, а потом, когда они схватят настоящего убийцу, станет понятно, что ты тут не при чем...

Кровать скрипнула, когда Джеймс повернулся ко мне. Черты его лица по-прежнему были нечеткими, но то, что смотрел он прямо на меня, я видела ясно. Пожалуй, хорошо, что на мне не было в данный момент контактных линз -- что-то мне подсказывало, что выражение его лица мне бы сейчас точно не понравилось.

-- Я не имею никаких общих дел с ковеном вот уже сто тридцать лет, -- наконец отчужденным тоном сообщил он. -- И не собираюсь ничего менять.

-- Но почему? -- вырвалось у меня. Холодная уверенность в его голосе удивила меня.

-- По той же причине, по которой я когда-то ушел из ковена и стал темным магом, -- в этот момент я затаила дыхание, стараясь не пропустить ни слова. -- Наши взгляды с ковеном на многие вещи слишком сильно расходятся, и в 1885-м я понял, что способен идти своим путем, не опираясь на мнение других магов.

Последние слова прозвучали с откровенной враждебностью, и я спросила:

-- Ты воспринимаешь их как своих противников?

-- Обычно нет. Но, как только наши пути пересекаются... То, пожалуй, да.

-- И ты спокойно убьешь любого из них, если понадобится? -- в памяти сами собой всплыли слова Розмари, как пренебрежительно относятся темные маги к человеческой жизни. Но, по большому счету, мне не было никакого дела до всех темных магов, а вот отношение Джеймса я должна была узнать!

На этот раз он ответил не сразу, а когда заговорил, то взвешивал каждое слово. И мне было очевидно, что дело было не в том, что он не был до конца уверен в своем ответе, а в том, что он хотел сделать его максимально честным:

-- Не любого. Я не смог бы причинить вред ни сестре, ни Майклу, который был когда-то моим лучшим другом. Что же касается остальных людей... Ты, Искательница, тоже можешь быть спокойна: ты приложила все силы для моего спасения, и я этого не забуду. А другие... Я не сторонник насилия, но иногда без него бывает не обойтись.

Я молчала, осмысливая его слова, а Джеймс, словно почувствовав мое смятение, добавил:

-- Не забивай себе голову раньше времени. Тебе ничего не грозит, так что спи спокойно.

И -- странное дело -- несмотря на его жесткую правду, высказанную без малейших сомнений или угрызений совести, я действительно смогла заснуть и спокойно проспала всю ночь. Не знаю, что было тому причиной -- пережитая вместе опасность или этот неожиданный разговор по душам в ночной темноте -- но я чувствовала странную близость с человеком, который говорил со мной так открыто, не скрывая правды, какой бы она ни была.

Глава 30

Наше загородное уединение не продлилось долго. Уже на следующий день Джеймс уверенно объявил, что прекрасно себя чувствует и готов вернуться в Лондон в любой момент. Если бы не неотвратимо надвигающееся второе жертвоприношение, я бы, возможно, попробовала настоять на еще одном дне покоя, но сейчас у нас попросту не было времени. Поэтому, когда я утром собственными глазами увидела, с каким здоровым аппетитом темный маг поглощал приготовленный мной завтрак, я решила, что, раз выздоровление идет такими семимильными шагами, задерживаться в Марлоу и впрямь не имеет смысла. Когда мы проснулись, я первым делом изучила заштопанные раны и с облегчением убедилась, что за ночь они не воспалились. Джеймс безропотно вынес мое "медицинское обследование" и, пока я въедливо изучала длинные порезы на его груди и животе, только ехидно предложил:

-- Могу еще спиной повернуться. С той стороны я тоже ничего.

-- Спину я тоже посмотрю. Там один или два пореза точно были, -- в тон ему отозвалась я. Сейчас, зашитые, чистые, его раны производили гораздо менее тягостное впечатление, чем вчера, и я только сейчас подумала о том, что Джеймс уже второй день щеголяет передо мной без рубашки, а я даже не взглянула на него толком. Пожалуй, стоило восполнить этот пробел. Ну... Арнольд Шварценеггер явно не был его кумиром, и тренажерным залом Джеймс тоже никогда не злоупотреблял, но просто смотреть на него... было приятно. Я улыбнулась этой мысли и быстро, чтобы он не догадался, о чем я думаю, напомнила. -- Швы потом надо будет снять.

-- Я специально приеду к тебе. Не могу доверить это ответственное дело никому другому, -- ухмыльнувшись, пообещал он, и мне показалось, что мои мысли не остались для него тайной.

Ну и ладно. Настроение всё равно было удивительно приподнятым, и я отправилась на кухню выяснить, что там можно было съесть на завтрак.

К полудню мы приехали в Лондон. Машину вела я, и двигались мы к дому Майкла и Розмари -- я рассудила, что отправиться к ним в данный момент было бы разумнее всего, поскольку именно сегодня Рыцари и маги должны были окончательно спланировать свою засаду на колдуна. В дороге мы говорили мало -- я думала о надвигающейся ночи, которая должна была окончательно расставить всё по своим местам, маг пребывал в своих собственных раздумьях. Джеймс против выбранного маршрута не возражал и, когда я остановила машину у уже знакомого дома в богатом пригороде города, неожиданно вышел на улицу следом за мной.