Мгновения жизни (СИ)

― Придумаем что-нибудь, ― ответила Эйлин, стараясь поддержать его, ― не останавливаться же теперь, правда?

― И то верно, ― ответил он и вздохнув, игнорируя свою усталость, вытянул её из кресла, ― раз уж Трейси согласилась остаться на ночь, то я просто обязан показать тебе океан. В конце концов, это преступление, быть впервые в Лос-Анджелесе и не устроить пикник на берегу океана.

― Поддерживаю, ― слабо улыбнулась Эйлин и так и не отпуская руку мужа, с удовольствием пошла за ним следом, решив, что коробки в отличие от времени, уж точно никуда не денутся.

========== Глава 17. Ускоренный курс трансгрессии ==========

― Научи меня трансгрессировать, ― сказал Тобиас, нарушая утреннюю тишину и заставляя Эйлин отложить очередной конверт со счетами, глядя на мужа со смесью интереса и удивления.

― Дозрел?

― Дозрел, ― кивнул он. ― А еще это необходимость и, наверное, немного зависть, ― чуть заметно улыбнулся Тобиас, ― я признаю, что по прежнему отдаю предпочтение обычному транспорту, но у тебя это выходит настолько естественно и просто, что я сдаюсь. Я хочу этому научиться.

― Хорошо, ― просто пожала Эйлин плечами, ― но учти, я понятия не имею как следует учить людей трансгрессии, и сама научилась этому довольно быстро. ― Она поднялась из-за стола и предложила провести пробный урок прямо здесь и сейчас, рассудив, что такой порыв нельзя игнорировать и оставлять на потом.

― Есть правило трех «Н» ― нацеленность, настойчивость, неспешность, ― начала она, и легонько стукнула мужа по лбу, когда он, перебив, сказал, что всё это уже читал в книгах и прекрасно знает, ― решил учиться, так будь добр помолчать, ― парировала Эйлин, сузив черные глаза, ― нацеленность, настойчивость, неспешность, и уж коли ты такой начитанный, нацель себя на придверный коврик, неспешно расслабься, представляя, как твое тело становится легким и настойчиво пожелай очутиться там, где я сказала. Вот так, ― произнесла она и в ту же секунду с хлопком оказалась возле входной двери. ― Все ясно?

― Уж куда там, ― пробубнил Тобиас заметно нервничая и стирая рукой выступившую на лбу испарину. Вздохнув, он закрыл глаза, мысленно представляя себе коврик и концентрируясь на желании перенестись туда за секунду и вдруг, ощутив знакомое покалывание во всем теле, открыл глаза и поспешно сел на диван.

― Что не так? ― приподняла бровь Эйлин, прислоняясь к книжным полкам, ― снова боишься расщепиться? Тоб, я прекрасно знаю, что делать в этом случае, но расщеп такая редкость, что я уверена в том, что тебя это не коснется.

― Одно дело, когда ты нас куда-то переносишь, у тебя опыта больше, ― сказал он нахмурившись, ругая себя за трусость, ― мне нужен волшебный пинок, ― проворчал Тобиас и добавил: ― и вообще, это просто противоестественно. Я не могу понять физику того, как это происходит!

― Так позвони в Кардифф, ― фыркнула Эйлин, думая, что ей уже порядком надоели эти разговоры, длящиеся достаточно долгое время и ровным счетом ничем не заканчивающиеся. ― В этот раз ты хотя бы захотел попытаться, ― пробормотала она возвращаясь к почте, и, раскрыв очередной конверт ойкнула, читая его содержимое.

Услышав её возглас Тобиас в страхе повернулся, думая о худшем, но подойдя и заглянув за плечо жены, немного успокоился, увидев печать университета.

― У них нет оснований! ― злобно рявкнула она и опрокинув стул бросилась к телефону, с такой силой прокручивая диск набора номера, что Тобиас заранее попрощался с несчастным аппаратом.

Взяв со стола письмо он со вздохом прочитал извещение об отчислении Эйлин Снейп в связи с превышением всех допустимых правил, касающихся посещения семинаров и лекций, установленных учебным заведением, а также задолженностью по сдаче экзаменов.

― У меня льготное обучение по программе сотрудничества с работниками больницы! ― возмущалась Эйлин с невидимым собеседником. ― Но у меня грудная дочь, и я все равно не отстаю от программы, вы не имеете права меня отчислять, ― горячилась она рассказывая о своих блестяще оцененных заданиях, по недоразумению не сданном экзамене и, по-видимому, так и не добившись справедливости, с досадой швырнула трубку. ― Идиоты! ― рявкнула она злобно посмотрев на Тобиаса, будто бы он целиком и полностью был виновником этой ситуации, и, порвав в клочки конверт, что держала в руке, ушла наверх, громко хлопнув дверью.

― Ага, ― обратилась она к расплакавшейся от громкого звука дочери, ― мне вот тоже сейчас также раскричаться хочется, и между прочим, твоя заслуга тут тоже присутствует, ― проворчала она качая край детской кроватки и наблюдая как Шарлотта, держа маму в поле зрения, постепенно успокаивается.

― Может оно и к лучшему? ― осторожно спросил Тобиас, на удачу касаясь её плеча и выдыхая, от того, что Эйлин не начинает выяснять отношения, а только сердито поджимает губы. ― Было бы сложно постоянно перемещаться сюда из Америки.

― Знаю, ― проворчала Эйлин скрестив руки на груди, ― но сам факт моего отчисления очень сильно бьет по гордости, каким бы своевременным он ни был. И потом, ― снова разозлилась она, ― я училась не просто так, я собиралась работать по этой специальности, тратила время и нервы, и в итоге вновь осталась ни с чем!

― Я думаю, что в Лос-Анджелесе тоже есть университеты и у тебя еще будет возможность восстановить свое обучение, ― старался успокоить жену Тобиас, но глядя как она все больше злится со вздохом спустился обратно в кухню, рассудив, что ей просто нужно время.

― Я собираюсь к станции, встретить Северуса, не хочешь со мной? ― спросил он несколько позже, снова заглядывая в спальню, решив, что двух часов вполне достаточно, для того чтобы прийти в чувства и улыбнулся, видя, как Эйлин все еще хмурясь откладывает книгу, и уже с менее обиженным видом начинает собирать дочь на прогулку.

― Как думаешь? ― спросила она, пытаясь засунуть руку ребенка в кофточку, ― может организуем переезд уже к концу месяца? Думаю, что Шарлотта уже может перенести путешествие через портал, я успею уволиться и займусь домом…

― Можно, ― помолчав, ответил он нехотя и с досадой осмотрел спальню, ― хоть кому-то там нравится.

― Тебе тоже понравится, ― припечатала Эйлин не терпящим возражения голосом и передав ему ребенка вышла из комнаты.

― Везет тебе, ― обратился Тобиас к дочери, ― тебе-то все равно где жить, ты еще нигде не привыкла.

Словно в подтверждение его слов Шарлотта счастливо улыбнулась, и глядя на Тобиаса такими же, как и него, чайного цвета глазами, засунула в рот погремушку.

Известие о скором переезде пришлось Северусу не по нраву. Вернувшись домой он первым делом, по привычке разложил свои вещи в комнате, проверил сестру, порадовавшись что большее внимание она уделяет купленным им лично погремушкам и собирался уже пойти навестить Лили, когда мама, остановив его буквально на пороге, рассказала о своих планах, мгновенно испортив настроение.

― А я могу остаться тут? ― в который раз спрашивал он сидя на ступеньке лестницы и, также как и Эйлин, злясь, пожимал губы,― хорошее у меня лето будет, без друзей, в этой вашей Америке. А я вообще-то договаривался о встречах в Лондоне!

― Возьмешь портал у отца и, так уж и быть, можешь пригласить Лили на пару недель, ― скрепя сердце разрешила Эйлин, ― если, конечно, она сама захочет там побывать. И хочу напомнить, мне нужна твоя помощь, мой вечно гуляющий сын.

Северус фыркнул, но спорить не стал, и, лишь поморщившись хмуро посмотрел на маму.

― Мне сейчас вещи собирать прикажешь, или можно немного отдохнуть? ― ехидно спросил он и получив в ответ такое-же ехидное разрешение на отдых, взял фотоаппарат, подаренный родителями на день рождения и вышел из дома в изначально задуманном направлении.

Лили была на улице и Северус, уже издалека заметив рыжую гриву волос, мелькающую рядом с белым крыльцом дома Эвансов, ускорил шаг.

― Они переезжают! ― без предисловий сказал он, чем заставил Лили подпрыгнуть от испуга и выронить из рук детку мандрагоры, которая, ударившись о землю, пронзительно закричала.