Бессмертные. Часть 1 (СИ)

-Это был приказ Дамблдора, Повелитель. Я не мог ослушаться и обмануть его доверие, иначе мы бы потеряли слишком многое. Он бы не понял отказа…— поспешно объяснял профессор.

-Интересно… И ты предположил, что я твои действия пойму? Пойму то, что ты нарушил мои планы своим вмешательством?— тихо рассмеялся Волдеморт.— Да ты оптимист, Северус.

-Конечно, вы поймете, Повелитель…— уверенно заявил он.— Вы же знаете наверняка, кому я служу и чьи планы боюсь нарушить больше всего. Но в этот момент я попал в ловушку и выбрался из нее так, как смог, пытаясь выбрать путь наименьшей потери. Прошу прощения, но я счел свою персону для вас полезнее персоны девчонки…

В кабинете воцарилась тишина. Волдеморт задумался и наконец ответил:

— Твои рассуждения логичны, Северус, и мне понятно твое желание сделать правильный выбор… Проблема лишь в том, что правильного выбора в твоей ситуации не существовало. За тобой много вины, и я действительно начинаю подозревать тебя в предательстве, находя логику в словах моей верной Беллатрикс. Ты рушишь мои планы, не являешься на вызов и практически не даешь никакой информации. И, более того, ты убиваешь моих людей, Северус. Конечно, нам придется сложно без зельевара твоего уровня, но мы всегда можем найти кого-либо равноценного. Или почти равноценного, благо Империус Люциуса действует в высшей степени прекрасно. А теперь, Северус, у тебя есть три минуты, чтобы убедить меня в том, что ты нам нужен, полезен и достоин жить.

Северус безразлично выдавал давно продуманную версию, думая о том, что нисколько не пожалеет, если убедить в чем-то Темного Лорда ему не удастся. Но мелькнувшие внезапно в воспоминаниях умоляющие болотно-зеленые глаза поменяли систему ценностей в секунду. Он должен выжить. Обязан. Он обещал. И он все с большим упорством и желанием говорил Темному Лорду о приказе Дамблдора, о недопустимости такого отношения к чистокровным магам, которое демонстрировал ныне покойный Кэрроу, с особенным мстительным удовлетворением говорил о том, что не являлся на вызов по причине серьезного ранения от преследовавших его Пожирателей во главе с Беллатрикс, и несколько раз сделал на этом акцент на ее имени, и в конце концов о снах Поттера и приказе Дамблдора именно ему, Северусу, с неблагодарным мальчишкой заниматься.

Волдеморт слушал с большим интересом, перемещаясь по комнате из стороны в сторону, не перебивая и изредка кивая в знак одобрения. Когда голос Северуса наконец стих где-то под высоким потолком комнаты, Темный Лорд, наконец, остановился и занял свое привычное место в кресле за столом. А затем, без предупреджения, была долгая, резкая боль и много крови. Потом провал в памяти и кратковременный выход из забытья, ровно для того, чтобы услышать звонкий холодный голос:

-Это последний раз, Северус. Постарайся больше не дать мне повода для сомнений.

После— снова провал, гораздо дольше предыдущего. Сейчас он понимал, что он просто метался в бреду и лихорадке, но в тот момент ощущение у него было такое, что он постоянно, все время находился в каком-то душном и тяжелом сне, из которого не мог выбраться, не мог проснуться. Иногда он чувствовал чьи-то прикосновения и слышал голоса, но не мог их узнать. Зато ему все время снилась она.

Вот она слабо улыбается и подходит ближе. “Вернитесь, пожалуйста!” Вот она касается его рукой… Мерлин, он бы все отдал, чтобы это не прекращалось! Но даже во сне понимал, что никогда не сможет преодолеть разделяющую их пропасть. Зато, отчетливо осознавая нереальность своих видений, он мог позволить себе в них гораздо больше. Он мог прикасаться в ответ, брать ее за руку, осторожно обнимать и даже целовать робко, несмело, в уголок рта. Во сне стирались границы возраста, происхождения, субординации и положения в обществе. Как он потом понял из рассказов Люциуса, именно в такие периоды они с Нарциссой никак не могли сбить его температуру, несмотря на литры вливаемых в него зелий.

Однако недели через две их старания увенчались успехом. Северус пришел в себя и даже начал пробовать самостоятельно передвигаться по тесной комнатушке одной из комнат своего давно полузаброшенного домика в Коукворте. Первой его осознанной мыслью было внутреннее утверждение, что так больше нельзя. Несколько дней он восстанавливал в памяти записи того самого ритуала по обмену душами, и по всему выходило, что привязки не должно было быть.

Тогда что с ним происходит? Откуда у него все эти мысли, непонятные эмоции, желания и фантазии? Должно быть, он сходит с ума. А может, это просто приворотное зелье? Смешно, но за все свои тридцать шесть лет он еще ни разу не пробовал приворотного зелья на вкус. Он он прекрасно различал даже их самые тонкие и неуловимые запахи и испарения, и был уверен, что напоить его зельем без его ведома было невозможно. Раз пять за всю его карьеру в Хогвартсе ученицы пробовали это сделать, но он всегда с кривой усмешкой демонстративно брал другой бокал. Последний случай, кстати, был совсем недавно, в прошлом учебном году, но он никогда не интересовался личностью загадочных авантюристок.

Пэнси, конечно, девочка способная, но природная самоуверенность Северуса не позволяла допустить и мысль о том, что она могла его обойти. К тому же это не в ее характере. Слишком себя уважает, чтобы таким образом привлекать чье-то внимание. Да и зачем бы ей это было нужно? Нет, точно не зелье, решил Северус, но на всякий случай выпил сильнейшее отворотное. Бесполезно. Сны не прекратились, и каждую ночь он просыпался, проклиная свое подсознание за то, что оно вообще допускает такие мысли. Проводить какие-либо магические манипуляции он пока не мог, так как был еще очень слаб, хоть и яростно оспаривал это утверждение, если его высказывал Люциус.

Малфой-старший посещал его ежедневно, подолгу с ним беседуя и интересуясь его самочувствием. Кстати, он значительно успокоил Северуса, утверждая, что в бреду он называл только имя Кэрроу, что было не очень приятно, но предпочтительнее имени Пэнси. Хорошо, хоть Нарцисса перестала здесь ночевать, контролируя каждый его шаг, и теперь ограничивалась только передачей ему с эльфом завтрака, обеда и ужина.

А спустя три дня после того, как Снейп очнулся, его посетил сам Волдеморт. Его визит был недолгим, и весь смысл их беседы сводился лишь к тому, что Северусу необходимо было приготовить зелье, эффектом подобное тому ритуалу по обмену душами в сочетании с модифицированными ими зельем старения. Только оно должно было не менять, а отнимать. И не души, а отмерянные годы. Время, если угодно. Иными словами— жизнь. И Северус мог это сделать. Другой вопрос: стоило ли? Он теперь понимал смысл принесенных ему Джокером волосков единорога и фестрала. Это были основные необходимые ингредиенты. В замешательстве Северус всю неделю перебирал в памяти ингредиенты и записывал формулы, осознавая невозможность связаться с Директором. Теперь было ясно, чего хочет добиться Лорд и для чего ему дети. Ему нужны были по сути не они, а их время и жизни…

Джокер крутился рядом, но послать весточку с ним было невозможно— вдруг перехватят. Наиболее безопасным вариантом был Патронус, но на него у Северуса пока не хватало магических сил, и он очень нервничал, чувствуя себя беспомощным, словно котенок. Но вот— неделя подошла к концу и восстанавливающие зелья наконец возымели достаточный накопительный эффект.

Этот шанс нужно было использовать. Глубоко выдохнув, профессор взмахнул своей палочкой, призывая на помощь серебристую лань. Потом часто заморгал и недоверчиво огляделся. Затем— в панике отшатнулся. Серебряный волк, то ли утомившись ждать указаний, то ли обидевшись на такой, мягко говоря, прохладный прием, надменно развернулся и исчез, оставив словно молнией пораженного профессора наедине с повисшим в спертом воздухе маленькой комнатушки вопросом “что это было?”

Лани больше не было. Был волк. Парные патронусы… И он знал, чья пара ему явилась. Только сейчас он понял, что представлял в момент вызова. Ее прикосновение. И чего он ожидал? Следовало успокоиться и не паниковать раньше времени. Дня через три надо попробовать снова.