Посланница ветра (СИ)

   - Наш мертвяк просто с тобой просчитался. Такой громадине, как ты нужна тройная доза. А может, и того больше.

   Рэй пожал плечами, а потом с подозрением посмотрел на меня:

   - А ты почему не спишь?

   - А у меня иммунитет! - не моргнув глазом соврала я. Хотя, это была почти правда. В зависимости от того, с какой стороны на это посмотреть. - Я себя к этой травке с детства приучала.

   - Ну и хорошо, - заключил мужчина. - Давай уже отсюда убираться.

   - Ничего не имею против.

   Мы заглянули во все комнаты, и мои самые страшные опасения оправдались. Кроме нас в этом доме живых больше не осталось. В одной из комнат мы обнаружили целый склад принадлежавших постояльцам вещей. Здесь была и одежда, и домашняя утварь, и даже детские вещи, отчего у меня защемило в груди. Стало понятно, откуда у трактирщика такие деньги, чтобы обладать восемью заговоренными свечами. Не обращайте внимания - это я завидую, ведь у меня самой была всего две таких. Свечу одновременно заговаривают три гадалки высшего уровня, а их не так-то легко собрать вместе. К тому же, обряд необходимо проводить целые сутки, не прерываясь на сон и еду. Даже по нужде отлучиться нельзя. Меня не раз приглашали для того, чтобы совершить этот ритуал. Но даже за очень большие деньги я редко соглашалась. Обычно я шла на это, только когда меня просили друзья.

   Похоронив четыре жертвы шема за домом, мы, наконец, покинули трактир. Мне было очень жаль оставлять добрых три бочонка темного эля, но трактирщик не поскупился на дурман-траву. На всякий случай, я провела обряд обхода. Это означало, что отныне все живые существа будут обходить бывшее прибежище шема стороной. Слишком уж нехорошая аура окружала трактир, и сейчас я кляла себя на чем свет стоит за то, что не заметила этого раньше.

   Солнце, как будто раскаявшись за свое вчерашнее поведение, весело освещало наш путь, разогнав все тучки, которые могли хоть сколько-нибудь помешать искуплению его вины. От вчерашней тишины не осталось и намека. Птицы весело щебетали, нахалки-белочки высовывали свои любопытные носики из-за веток и, развлекаясь, бросали в нас шишки. На их счастье, ни разу не попали. Я посмотрела вниз и увидела, что работяги-муравьи уже приступили к своим служебным обязанностям и тащили на себе огромные по сравнению с их собственными размерами веточки, корешки и листья. Некоторые трудяги решили проявить оригинальность, а может и глупость, и, взбунтовавшись, прекратили работать. Они побросали свою ношу и остановились. Ну надо же, оказывается, и муравьи забастовки устраивают. Но как это происходит и в человеческом племени, старшие товарищи тут же настучали по их бестолковым головам, и бедолаги снова взялись за работу, да еще им и сверху веточек наложили. Забастовка провалилась. Все как всегда.

   Наблюдая за муравьями, я немного отстала от Рэя, и мне пришлось его экстренно догонять, а иначе я могла и заблудиться. Возможно, у меня и появился топографический кретинизм только потому, что я люблю глазеть по сторонам. Вот и сейчас я отвлеклась на стайку птиц, синхронно перепрыгивавших с ветки на ветку. Можно было подумать, что они готовятся к какому-нибудь специальному птичьему соревнованию -- так ладно у них все получалось. Что-то меня опять не туда понесло. Пришлось снова ускорить шаг, а потом и вовсе перейти на бег.

   Один из солнечных зайчиков решил помочь своему золотому покровителю и радостно запрыгал по нашим головам, разбудив при этом Илая. Мальчонка потер глазки и недовольно осмотрелся. Мы уже шли по лесной тропинке, а трактир остался далеко позади.

   - Мы уже ушли? - запоздало уточнил малец.

   Удостоверившись, что да - мы действительно ушли, и нет - возвращаться мы не собираемся, мальчик с разочарованным вздохом слез с рук своего спасителя. Он походил немного взад-вперед, посмотрел по сторонам, вверх, вниз и поочередно на нас с Рэем.

   - Есть хочу! - заявил Илай.

   Мой желудок был с ним с ним солидарен, и мы с мальчуганом вопросительно уставились на Рэя. Тот лишь развел руками.

   - Есть хочу! - это уже была я.

   - Хорошо. Я понял. Сейчас кого-нибудь поймаю, но готовить будешь ты, - предупредил меня наемник.

   Нашел чем пугать. Не первый год, как говорится, замужем. В смысле, по лесам шляюсь. Если бы я не умела готовить, то давно бы уже с голоду померла. А поскольку охотник из меня аховый, то я научилось готовить практически из всего, что не ядовито и не слишком противно выглядит, а вкус всегда можно подправить приправами, коих у меня пруд пруди.

   Тем временем Рэй сбросил плащ и походную сумку, и я могла хорошенько рассмотреть красиво очерченные мышцы на его руках, да и чего уж тут таить, полюбоваться ими. Одет мужчина был в кожаный жилет на шнуровке и кожаные же штаны. Как я и предполагала, почти все его тело было обезображено шрамами. По крайне мере там, где я могла видеть. Они явно были застарелыми. Похоже, со временем он научился лучше уклоняться от ударов противников.

   Внезапно Рэй охнул и побежал к ближайшим кустам, настойчиво попросив его не беспокоить. Да уж, никудышная из меня гадалка получилась, могла бы и предвидеть, что так случится. Как говаривала моя Наставница: знал бы, где упадешь - подпихнул бы туда другого. Ничего, мы пойдем другим путем. Все равно иного выхода нет.

   - Илай, - обратилась я к скучающему мальцу. От нечего делать он бросал в дерево небольшие камешки. Недовольный таким недостойным поведением дятел вылез из дупла и так посмотрел на Илая, что тот, мгновенно присмирев, аккуратно положил свои снаряды на землю и перебрался поближе ко мне, - ты гречку любишь?

   - Гречку? - он сморщил веснушчатый носик, но, поразмыслив, обреченно вздохнул. - Сейчас я все люблю.

   - Вот и ладненько! - я довольно хмыкнула и полезла в свой вещь-мешок, одновременно давая ценные указания мальчугану. - Ты здесь рядышком хвороста насобирай. Да смотри мне, чтоб сухой был. Я проверю.

   Илай хоть и сильно не любил выполнять чужие приказы (сказывалось то, что он был единственным чадом у пожилых отнюдь не бедных родителей), но спорить со мной не стал и поплелся за хворостом. Да уж, голод - не тетка. И не дядька. И вообще даже не дальний родственник. Как только дело доходит до усмирения не на шутку разозленного отсутствием пищи желудка, как большинство людей тут же забывают значение слова "гордость".

   Добыв котелок, мешочек гречневой крупы, большую флягу воды и немного соленого сушеного мяса, я с победным кличем расселась на траве. И встретилась с испуганным взглядом Илая. У него даже глаз задергался. О! Оба глаза.

   - Т-тетенька, а от-ткуд-да это?

   Я непонимающе на него уставилась. И тут до меня дошло: он же никогда не видел заговоренного вещь-мешка! Если честно, то я не была уверена, есть ли еще такие хоть где-нибудь. Наставница рассказывала, что это самый настоящий артефакт, но я ей не очень-то верила. Больно уж он новехоньким выглядел. К тому же, иногда она любила надо мной подшутить, и я никогда не могла понять, где правда, а где вымысел. И все же я действительно не встречала больше таких вещь-мешков.

   - Не бойся, - улыбнулась я Илаю. - Это у меня мешочек такой волшебный.

   - Волшебный? - глазки мальчика загорелись и, слава Небесам, перестали дергаться. Сейчас Илай был похож на обычного маленького ребенка, увидевшего чудо. Он смотрел на меня восхищенными глазами, в которых читался неподдельный интерес. К вещь-мешку, разумеется. Однако это милое зрелище длилось недолго, потому что мальчонка тут же надул губы. - Хочу такой же! Сейчас же! - для убедительности он даже топнул ногой. Наивный ребенок. - Сейчас же дайте мне такой же!

   - А шиш с маслом? - предложила я ему альтернативу, наполняя котелок гречкой и водой. - Хворост давай.

   Мальчик послушно передал мне охапку, но от своего не отступился.

   - Хочу! Хочу! Хочу! - заныл он.

   - Хоти! Хоти! Хоти! - эхом отозвалась я.

   Осознав, что со мной его обычный фокус не пройдет, Илай уселся напротив меня, демонстративно сложил руки на груди и повыше задрал нос. Однако он с любопытством поглядывал, чем это я таким интересным занимаюсь. А я занималась жизненно важным делом - добычей огня. Я старалась. Очень старалась. Но как всегда подлая стихия отказалась работать со мной на пару. Глядя на мои жалкие попытки высечь хоть искорку, вредный мальчишка расхохотался и отобрал у меня огниво. У него все получилось сразу, отчего я даже присвистнула, и мы смогли благополучно разжечь костер.