Серебряные крылья (СИ)

  Ну, уж врагами они не были точно. Да, в самом начале их общения между ними возникло некоторое недопонимание. Но сейчас это в прошлом.

  Дана всегда смеялась в ответ на его подколки, пропуская их словно бы сквозь себя. А иногда отвечала. Причем, так, что у него потом весь остаток дня горели уши. Или все это было игрой? И она таким образом пыталась защититься от него, сделать вид, что ее совершенно не трогают жалкие потуги однокурсника задеть всегда такую сдержанную и собранную старшину?

  'Она ведь актриса', - вдруг промелькнуло в голове молодого человека. Актриса, пусть и балета. Вирэн училась в Танийской Академии Классического балета - учебном заведении, выпускающем лучших из лучших. И одной из будущих Звезд должна была стать и Диана. Ведь ее исключили вследствие скудости таланта или недостатка прилежания. Ей просто не повезло оказаться в самом центре очень нехорошей истории. Она выжила. Но на этом ее везение закончилось.

  Александр не слишком интересовался проблемой межпланетного терроризма потому, что теракты были где-то далеко и не имели к курсанту Польскому никакого отношения. Если принимать близко к сердцу все без исключения беды человечества, то так и в психиатрическую лечебницу попасть недолго. Но когда это касается тебя, пусть и не напрямую, а даже косвенно, поневоле начинаешь задумываться, искать информацию, анализировать.

  И чем глубже Саша вникал во все это, тем меньше ему хотелось продолжать. У него в голове не укладывалось, как в наше время взрослые, образованные люди могут объявлять 'охоту на ведьм'. Суть творимого безобразия, это выражение передавало в полной мере.

  Секта 'Белый Путь' и ранее не отличалась разборчивостью средств ради достижения их Великой цели - установление в обитаемом космосе единственно-верного порядка и очищение его от скверны, окончательно перешагнули грань, отделяющую людей от нелюдей. Они перешли от просто массовых убийств, к массовым убийствам детей. И Андорский театр стал первым актом их новой политики устрашения. И, признаться, адепты Белого пути добились поставленных целей, пусть и не в полной мере. Деньги на указанные террористами счета переведены так и не были. Но со штурмом безопасники все же промедлили. А в итоге: всего двое детей остались невредимы. Остальные убиты. Причем эти счастливчики спаслись сами, решив в конце первого акта прогуляться по административному этажу.

  У любого адекватного человека возникал вопрос. Неужели нельзя было спасти хоть кого-то? Что если бы антитеррористическую операцию начали хоть немного раньше? Ведь Даниил Милин умер от кровопотери в машине скорой помощи. Рона Эванс - уже в больнице, через час после поступления. Двух первоклашек Нину Арину и Сару Боуэл не успели донести до полевого реаниматория. А если бы штурм объявили сразу после того, как террористы безжалостно расстреляли пятерых юных актеров, скольких детей не пришлось бы хоронить?

  Только убитые горем родители не являли собой образцы сдержанности и здравомыслия. Они, как обезумевшие звери жаждали крови виновных. Ну, или тех, кого виновными объявят. Самостоятельно докапываться до сути они явно были не способны. Итогом этого и стала газетная утка: 'Она, зная о готовящемся теракте, предпочла никому ничего не говорить, а просто спрятаться'.

  Но почему-то у основной массы людей не было желания докопаться до сути? Они съели то, что предложили им СМИ и попросили добавки.

  Это же так просто видеть только то, что лежит на поверхности и навешивать ярлыки. Отец Саши не раз и не два говорил ему, что о друзьях и врагах надо знать все: их прошлое, жизненные ориентиры на которые они полагаются в настоящем и планы на будущее. Для того, чтобы случайно не перепутать первых и вторых.

  А мама учила его не поддаваться первому впечатлению о человеке. Но сколько Елена Польская не билась над этим, ее самоуверенный сын раз за разом наступал на одни и те же грабли, ошибаясь в выборе друзей. Он окружал себя людьми, которые не были близки ему по духу, и ссорился с теми, с кем в глубине души хотел дружить.

  И только вчера Александр понял, как ошибся в этот раз. Кто его поддержал? Кто поручился за него перед куратором?

  Морье. Да, умный. Правда, настолько застенчивый и нерешительный, что вызывал у Саши лишь жалость. Талин, который, казалось бы, не умеет быть серьезным. Но они поручились за него перед Авериным.

  Даже Вирэн поверила ему. Хотя уж кого-кого, а жертву более, чем злой шутки никто бы не упрекнул за нежелание встать на сторону предполагаемого обидчика. Улики, ведь, на лицо.

  Риз и Анднрс. Его... не то, чтобы враги. Слишком громкое это слово для девятнадцатилетних мальчишек, не поделивших лидерство в группе. Соперники - это уже ближе. Они проявили к нему больше участия, нежели те, кого он еще вчера друзьями.

   Ну, Рей - ладно. Это золото, а не парень. Уравновешенный. Благородный до неприличия. Уверенный в себе. С головой на плечах. Саша ему даже завидовал ему немного. Во все времена за такими ясноглазыми командирами солдаты с готовностью идут на верную смерть. Потому, что заражаются их спокойной уверенностью в том, что так надо.

  А Джейсон? Вот уж от кого Польский сочувствия не ждал. Слишком явная неприязнь сквозила между ними. С чего она взялась, молодой человек представлял себе смутно. Просто так получилось.

  Саша, стараясь отогнать свои такие глупые и несвоевременные мысли, сжал кулаки, больно врезаясь ногтями в ладони. А потом он посмотрел на Диану и ему стало страшно. По бледному безжизненному лицу девушки не пробегали ни тени эмоций. В глазах застыли безысходность и пустота. Побелевшие губы растянуты в искусственной полуулыбке.

  Там на возвышении, под прицелами десятка автоматических винтовок и сотен глаз, стояла, скорее шарнирная кукла, нежели девочка, чей смех заставлял улыбаться даже Ледяного Адмирала.

  Вы знаете, что хуже смерти? Обреченность. Это Александр Польский сейчас видел ясно, как никогда. Страх прекратить свое существование - ерунда в сравнении с тоскливым ожиданием последней минуты и пониманием, что никто тебя не спасет.

  А ведь все в действительности так и есть. Никто из формалистов, протирающих штаны в штабе ЦПТ и не подумает объявить начало операции до появления первых жертв среди заложников. А-ну, как Белое Братство резко осознает ценность человеческой жизни и, раскаявшись, сложит оружие, а потом сдастся властям?

  Молодой человек в бессильной злобе до боли закусил нижнюю губу. Почему все так?

  - Курсанты, - женский голос, донесшийся из динамика гарнитуры, словно ножом полоснул по его натянутым нервам. - Через тридцать секунд будет объявлен штурм. По возможности найдите укрытие. При этом, постарайтесь не привлекать к себе внимания. Начинаю обратный отсчет. Двадцать. Девятнадцать...

  Саша заполошно оглянулся. Ни рекламных стендов. Ни скамеек. Даже искусственных кустиков или деревьев по близости не наблюдалось. Зато сцена - вот, в десяти шагах. Где тут спрячешься? Бежать, при этом не привлекая внимания? И куда? В толпу. Не подстрелят, как затопчут. Только люди услышат выстрелы, начнется паника.

  - Двенадцать. Одиннадцать.

  Итого: десять секунд на то, чтобы решить, как он поступит. Вариант с поиском живого щита не рассматривался. Спрятаться за женщинами и детьми, чтобы потом остаток жизни видеть их в кошмарах?

  Проигнорировать приказ и ввязаться в драку с боевиками? Это даже не смешно. Есть менее изощренные способы самоубийства, нежели бросаться с голыми руками на человека с оружием в полном защитном комплексе.

  Взгляд Дианы он поймал почти случайно и почувствовал жгучий стыд. Ну, хорош! Ничего не сказать. Первая мысль - за кем бы спрятаться. Вторая - с кем бы подраться.

  - Восемь, - голос женщины звучал уже по-другому. Более напряженно и громко. Или это ему только казалось? - Семь.

  А в первую очередь надо было подумать о том, как увести Диану с основной линии огня. Не факт, конечно, что ее это спасет. Но тут уж, как повезет. Однако крошечный шанс выжить, он не просто мог - обязан был дать.