Обмани. И они поверят в обман-1 (СИ)

– Что-о?

– Одеяльце, вышитое золотой нитью.

Я нехотя откинула подушку и сонно потерла глаза. Мама достала аккуратно сложенный сверток с ручной вышивкой по краям и протянула мне, позволив самой его развернуть. Моему взгляду открылось одно единственное слово, словно выжженное солнечным лучом на черном небе: «Эделин».

– Эделин, – прочитала я.

– Это имя дали тебе твои родители. Никогда и никому не говори его. Достаточно узнать имя человека, данное ему при рождении, и на его судьбу можно влиять.

Мама ушла на кухню готовить завтрак, а я еще долго сидела на кровати, гладила мягкое покрывальце и привыкала к новому имени.

Холодный пол взбодрил, но лишь ледяная вода из умывальника окончательно разбудила меня.

– Элин? – донеслось с кухни.

– Уже бегу, – я бодро подмигнула отражению в зеркале и побежала кормить нашу живность. Потом предстояло хлопотать с Катариной в огороде.

– Почему именно сейчас ты открыла мне мое настоящее имя? Ты ведь не хочешь расстаться со мной? – с опаской спросила я.

– Конечно нет, вот только никогда не знаешь, какой путь уготовят нам небесные старцы, – мама воткнула в землю садовые вилы и отерла со лба бисеринки пота. – Ты взрослеешь и наступит день, когда ты захочешь свободы. А я смогу оставаться спокойной, лишь зная, что ты в состоянии о себе позаботиться… Элин! Что я тебе говорила? – вдруг возмущенно выкрикнула Катарина. – Нельзя так выглядеть!

Словно белая лебедушка я стояла посреди огорода в бальном платье с широкими бретелями из нежного кружева и длинным шлейфом, как у королев, с волосами, волнами спадающими на плечи, и сияющей улыбкой во весь рот. Контраст с уставшей женщиной был колоссальный.

На самом деле, за образом этой красотки я валялась на земле без задних ног.

Как она одна справлялась со всем этим безобразием раньше? А еще говорят, земля дарит силу и спокойствие. Чушь. Болезнь спины она дарит, мозоли и отсутствие всякого желания жить, зная что впереди еще больше трети огорода нуждаются в обработке.

– Все! Не могу больше, – простонала я, глядя на кучу сухой ботвы.

– Элин!

– Да копаю я, копаю, – ответила я, стараясь не показывать своего плачевного состояния.

– Несносная девчонка!

– Ну в чем я провинилась, что вынуждена ковыряться в грязи в лучшие годы своей жизни? – я с трудом поднялась и развеяла иллюзию. – Может, стоило поступить в академию как Яспер, тогда единственным моим физическим трудом было бы перелистывание страниц в учебниках?! Даже Роиль Чансе и та умудрилась сдать экзамены в академию какой-то там горы. Везучая, бесовка! – я поправила съехавший на бок платок с размытым цветочным мотивом и продолжила выкапывать картофель.

– Не обольщайся на этот счет. Физическая подготовка у будущих магов должна быть на уровне.

– Когда мы уже закончим?

– Тащи картошку под навес. Дальше я сама справлюсь.

Ополоснувшись в тазу, я переоделась и поспешила в густо растущий лес. Привязала кобылу к торчащему ответвлению старого дерева с лопнувшей корой. Сколько я себя помнила, оно не подавало никаких признаков жизни. Я вышла на небольшую полянку, несколько раз обошла ее по кругу, улыбнулась и ступила в центр. Как всегда никого! Все заняты сбором урожая и его закладкой на следующий год.

– Ну, здравствуй, – передо мной все четче стали проявляться очертания крупного зверя.

Это была моя фантазия еще с детства. Не раз переделанная и продуманная до мелочей: синяя голова, чешуйчатое тело с жемчужным брюхом, темный, почти черный гребень спины с шипами на хвосте и огромные крылья. Сказочный дракон во плоти! Он уверенно стоял на четырех лапах; могучие литые мышцы словно молили о том, чтобы сорваться с места, пустить гибкое тело в полет и стрелой прорезать манящую синеву.

– Тоже рад меня видеть! – я задержала ладонь на границе иллюзии. На границе с темным роговым наростом с миндалевидными ноздрями, жалея что не могу почувствовать дыхание жизни вымышленного зверя, сотворенного с такой любовью.

– Красавец!.. Мой дар – мое проклятие! Ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы ты стал настоящим… другом. Я ведь никому не могу доверить свою тайну… Катарина не в счет. Она больше чем друг, она мама.

Он опустил веки и морда чуть подалась вперед, проходя сквозь мои пальцы. Я усмехнулась.

– Зато у меня богатая фантазия! Знаешь, что мы сейчас сделаем? Острые концы крыльев высветим синим пламенем. Вот так… Ух… Аж голова закружилась.

Дракон перенес вес тела на задние лапы и расправил крылья, хвастаясь результатом.

– Красотища! – с восхищением протянула я. – Могу ведь, когда захочу!

Несколько раз в месяц я позволяла себе скрываться ото всех в лесу и экспериментировать со своим даром. Катарина оставалась в блаженном неведении. Мне приходилось быть предельно осмотрительной.

Наигравшись, я развеяла крылатого друга, подошла к дремлющей кобыле и отвязала повод.

– Ну что, старушка, хочешь домой? – я поскребла нежный нос пегой, забралась в седло и направила ее в сторону деревни.

Под копытами хрустели сухие ветки. Мы неспешно брели, оставляя следы от подков на мягкой от перегноя земле; огибали стволы гигантов, не дающих молодняку дотянуться до света и набраться сил. Что-то спугнуло огромную птицу и она хлопнула метровыми крыльями у меня за спиной. Я придержала старушку и оглянулась, но источник шума исчез среди густых крон, отбрасывающих мрачные тени.

Волной накатила тревога. Сердце учащенно забилось в груди. Прицокнув, я вынудила пегую поспешить.

За несколько последующих дней чувство защищенности сменилось ожиданием чего-то плохого, но я упрямо продолжала молчать.

Вы вправе считать меня созданием юным и неопытным в силу семнадцатилетнего возраста, но поделись я с Катариной своими страхами, мне бы пришлось рассказать ей все! Признаться маме, что ослушалась ее, я не смогла. Струсила.

ГЛАВА: 6

Два раза не живут, а много и таких, которые и одного жить не умеют.

Ф.Рюккерт

Неохотно принимаемые Лариусским королевством эмигранты уверяли, что Леги Тьмы – безбожные палачи, дети мерзкого мира, демоны, способные опустошать одаренных. Их сила обжигает пламенем своего безумия. Всюду, куда ступают эти твари, земля становится бескровной и немой пустыней. И пока Империя была в состоянии сдерживать натиск Легов – мы спали спокойно. К тому же небольшое королевство, обнесенное природными заслонами, считалось недосягаемым: непроходимые скалы с одной стороны и необъятные просторы водной глади с другой служили гарантом тихой и мирной жизни.

Однако время Тьмы приближалось. Видимо пришел и наш черед испытать боль и страдания.

– Да хранят тебя Духи Земли!

Катарина припечатала кобылу по крупу и та тяжело рванула с места. Глотая слезы, я оглянулась и увидела лишь размытую фигуру мамы, быстро удаляющуюся от меня. Мы понимали, что наши пути расходятся навсегда. Не медля и мгновения, Катарина выкупила мой шанс на спасение ценой своей жизни.

– Мама…

Проклятая ночь, возлюбившая смерть. Луг, перечеркнутый копытами белогривой лошади. Крик, требующий выхода. Боль, сжигающая изнутри. И тяжесть от осознания, что ничего не исправить. Все, на что я была способна, это хлестать бока кобылы и безутешно реветь. Стоило мне обернуться, чтобы сказать прощальное «спасибо», как полыхающий огнем горизонт высветил фигуру черного всадника…

Погоня была стремительной. Немногим не добравшись до холма, взмыленное и обессиленное животное рухнуло подо мной, забрав с собой единственную надежду на спасение.

Во мраке ночи всадник хищной птицей настигал меня.

– Милостивые духи… – рвано выдохнула я и подняла голову на холм, он совсем близко, за ним резкий обрыв и река. Левее пролесок, очерченный серебром месяца, и дорога, до которой мне уже не добраться.

От безысходности в глазах застыли слезы, а тело налилось свинцовой тяжестью. Казалось, сама тьма раскрыла свои объятия, готовая проглотить мою боль с последним вздохом. Осталось лишь закрыть глаза, покориться судьбе, принять свою смерть.