Любовники (СИ)

Ори смотрел, как Фалюмина выходит со двора в сопровождении по уши довольных братцев Дуринсонов. От чего-то ему было одновременно радостно и ужасно одиноко и тоскливо. Так и не разобравшись в этих странных чувствах, Ори вернулся домой и поставил чайник. Чтобы привести мысли в порядок, ему требовалось напиться чаю или чего покрепче. Но покрепче пока было нельзя, поскольку предстояла очень тонкая работа с детскими украшениями.

Да, братец, похоже, по уши влюбился ты в эту девчонку! сочувственно заметил Дори, помогая Нори перетащить станок-камнерез ближе к окну. –Сам на себя непохож!

Ори вздрогнул, бросив на брата быстрый взгляд. Глаза его полыхнули красным.

Знаешь, я думаю, это касается только меня и Фал! спокойно произнес он. –И прошу тебя, больше не касайся этого, брат!

Дори удивленно проводил взглядом неширокую спину младшенького.

-Слышь, а Ори-то уже совсем взрослый, – впол-голоса заметил Нори, вынырнув из-под станка. –Вырос наш малыш, и заметить не успели.

Дори вздрогнул. Из кухни донеслось звяканье, грохот и приглушенный мат на кхуздуле.

-Угу, – кивнул он, – вырос- не то слово!

Фалюмина въехала в дом на спине Фили, хихикая и щекоча носом светлые заросли старшего принца. Кили сделал попытку проскользнуть мимо острого дядькиного ока, но Торин ловко перехватил его у самой двери.

-Думаю, ты в курсе, что эта…кхммм… девушка мне не слишком нравится, – сказал король, сжав железными пальцами плечо юноши. –Она всего лишь ваша наложница. Запомните это. И пусть не попадается мне на глаза.

Хорошо, дядя… кивнул Кили, стараясь не разжигать гнев Торина ещё больше.

-И то, что я позволил вам поселить её в этом доме… это лишь потому, что вы оба просили за неё. Но помните, один неверный жест, одна ошибка с её стороны, и девчонка может убираться на все четыре стороны, – жестко произнес король. Затем развернулся и ушел.

Кили кое-как доплелся до спальни. На душе у него было тяжело, несмотря на то, что сердце переполняла радость от того, что Фал с ними. Он закрыл за собой дверь и улыбнулся, глядя, как Фили и Фал целуются, стоя посреди комнаты. Сердце болезненно сжалось. Одна ошибка, один неверный жест и это маленькое нежное чудо отнимут у них…

-Кили, – девушка нежно улыбнулась. –У тебя такое лицо… что случилось?

-Ничего, – младший принц подошел и обнял Фалюмину и брата, прижав к себе, – просто рад, что мы, наконец, дома.

Вскоре братцам пришлось уйти, так что Фал осталась одна и со скуки принялась бродить по комнатам выделенного им с братьями крыла дома. Дверь на половину, где жил Торин, была заперта. Фал осмотрела комнаты за теми дверьми, что были открыты, и обнаружила там много чего интересного и необычного. В хижине, где она провела почти всю жизнь, никогда не было такого изобилия различных предметов, да и в доме у Ори тоже. А здесь её словно захватили все эти странные и необычные вещи, от принадлежности некоторых приходилось только догадываться. Повертев в руках странную штуковину ярко-красного цвета, девушка отложила её, намереваясь позже расспросить Кили о ней и о других заинтересовавших её предметах. Она покинула предпоследнюю комнату и подошла к большой двери из тусклого металла, покрытого патиной. Несмотря на то, что выглядела дверь совсем запущенной, открылась она легко и девушка очутилась в большой зале, где у стен и рядами на огромных полках стояли и лежали книги. Фалюмина восхищенно вскрикнула. Книга у них в хижине была только одна, та, по которой отец учил её магии. Но о существовании подобного она знала и теперь, видя перед собой такое изобилие, не помнила себя от восторга. У затянутого решеткой-вязью окна на пюпитре лежала большая книга, открытая на странице. Фалюмина подошла и сдула с неё пыль, всматриваясь в строки, выведенные каллиграфическим почерком. К её удивлению она смогла прочесть некоторые слова, они были написаны рунами, очень похожими на те, что были в книге отца. На соседней страницы было стилизованное изображение змея с двумя передними лапами и языками пламени, вылетающими из пасти.

Дракон… прошептала девушка, всматриваясь в полустертое изображение. Переворачивать листы она не рискнула. Книга выглядела совсем ветхой, страницы из тонкой кожи слоились и казались очень хрупкими. Зато взятая ею с полки первая попавшаяся книга оказалась чудесным собранием легенд Сердца Мира. Страницы её были сделаны из прочной паутины, налепленной и спрессованной так, что стали очень плотными, хотя и очень тонкими листами. Ничтоже сумняшеся, Фал взяла книгу с собой. Прикрыв дверь, она вернулась в спальню и подбросила поленцев в камин. С того дня, как она впервые очутилась в доме Ори, наслаждением, ничуть не меньшим, чем слияние, было для неё живое тепло огня. Она словно оживала от этого ощущения жара, впитывающегося в её вечно холодную кожу. Отец не любил огня, и даже то, что еду можно было готовить на огне, было для девушки открытием. Обычно ящериц, мелкую живность и рыбу они с отцом съедали сырыми.

Налив себе горячего вина и положив рядом полоски сушеного мяса на закуску, Фалюмина принялась за чтение. И первая же легенда поразила её. В ней рассказывалось о молодой женщине, прекрасной и нежной принцессе гномов, попавшей в плен к Темному Племени. Её возлюбленный искал её повсюду, окунаясь в самые кошмарные и темные подземелья, вступая в битву с Грызущими, барлогами и прочими обитателями Глубин. Он отыскал свою возлюбленную, ставшую рабыней Повелителя Гоблинов. Её подвергали пыткам и мукам, но она не согласилась стать супругой чудовища. Её возлюбленный отыскал её и забрал с собой, убив Великого Гоблина и разметав полчища его слуг. Но его возлюбленная недолго жила после возвращения. Тьма проникла в её сердце, и принцесса угасла за одно недолгое лето.

Фал была поражена этой легендой. Перечитав её несколько раз, она поставила закладку и на время отложила книгу, пытаясь осмыслить эту печальную повесть. И сама не заметила, как задремала.

Ей снились братья, стоящие в озере и обнявшиеся. Светлые волосы Фили смешались с темной гривой младшего. Они стояли, прильнув друг к другу, словно прощаясь. А потом внезапно она увидела битву. Чудовищную бойню, где сражались люди и орки, и эльфы с гномами. Она видела братьев, заслоняющих своего дядю и павших под ударами мечей и топоров. Она видела Торина, окровавленного и казавшегося мертвым. А потом вдруг увидела совсем другую картину. Прелестную нежную принцессу гномов, с грустью смотрящую на распустившийся цветок. И почему-то заметила, что в волосах принцессы, заплетенных в косы, те же украшения, что Ори вплел в её собственные. Её разбудило прикосновение. Открыв глаза, она увидела Кили, сидевшего на краю постели и с нежной улыбкой перебиравшего её волосы. Фили у камина стаскивал с себя промокшую одежду. За окном грохотал гром и сверкали молнии.

-Вижу, ты добралась до библиотеки, – Кили взял книгу и открыл на закладке.- И как тебе?

-Пока что очень странно, – девушка пожала плечами. –Я не понимаю, что случилось с той принцессой… она ведь вернулась на поверхность и стала супругой своего любовника. Почему же она умерла?

-Брррр, я здорово замёрз! Кили, тащи постель к камину!

Вдвоем с младшим принцем Фал потянула постели ближе к огню, предварительно аккуратно отложив книгу на шкафчик с принадлежностями для письма. Фили с блаженным стоном уткнулся в грудь девушки. Кили уже поглаживал её спинку и от его рук по телу Фалюмины словно бегали тысячи мурашек. Она притянула к себе старшего принца, впившись в его губы, а ладошками растирая ледяное тело.

-Думаю, гроза будет всю ночь и все завтрашнее утро, – муркнул Кили, вытягиваясь на постели. Его брат оторвался от поцелуя, ухмыльнувшись.

-В любом случае, это будет хорошее утро!

-Более чем, – хихикнула Фалюмина, обвивая его шею и увлекая на постель.

Фили и правда продрог до костей и им с Кили пришлось потратить немало времени прежде, чем старший принц согрелся. Они уснули далеко заполночь, когда огонь в камине почти погас и только уголья тлели злобными красными глазами. Но Фал уютно устроилась между горячими телами братьев. И ей было хорошо и тепло. А ещё она, кажется, начала понимать, почему та принцесса угасла, очутившись на поверхности после пребывания во Тьме… С этими мыслями девушка погрузилась в сон.