Джей и Джей (СИ)

Свобода. Он сделал еще шаг, пробуя носком крепость воздуха.

— Что ты делаешь? — закричала Джессика. Они вместе с Сэн подбежали к Джордану и затащили его обратно. — Ты с ума сошел?

— Джордан, с тобой все хорошо? — к ним присоединился не на шутку испуганный мистер Форд.

— Да, со мной все в порядке, — ответил Джордан, сердце которого готово было вырваться из груди.

Хотя бы ради этого, подумал он, стоило попасть на Мэй-8.

***

Первый год обучения прошел совсем не так, как рассчитывала Джессика. Она надеялась, что старания Терезы не пропадут напрасно, но у них с Джорданом оказалось только два общих предмета, и хотя шесть часов в неделю они проводили в одной аудитории, даже это время брат витал в облаках.

Проклятая поездка к океану изменила Джордана. Он стал еще более замкнутым, отказывался обсуждать с ней детали, избегал откровенных разговоров и все чаще запирался в своем блоке. Джессика забила тревогу, подключила к беседам с Джорданом психологов, рассказала о нем преподавателям, которые вели их общие занятия — историю корпораций и основы классической философии. Никто, казалось, не слышал ее. Они кивали, обещали помочь, но ровным счетом ничего не делали, а Джордан все больше отдалялся. Она уже не знала, какие книги он читает, с кем из знакомых переписывается, какие темы выбрал для проверочных работ. Теперь она была для него таким же другом, как Мэтью или Сэн, а может и хуже, потому что Мэтью и Сэн редко набивались ему в компанию, а она искала каждую возможность.

Кое-что из занятий «Деус-Дуо» заинтересовало ее. Если бы не заботы о брате, она могла бы посвятить предметам больше времени и добиться больших успехов, но из-за постоянных волнений ее оценки ухудшились, она плелась в конце групп, едва дотягивая баллов, чтобы избежать пересдач и бесед с воспитателями.

У Джордана, судя по спискам, дела шли лучше. На истории корпораций он выступил с превосходным докладом, проанализировав через призму государственной системы корпорацию «Космотэк». Его выводы были смелыми, речь — увлекательной. Он почти не запинался и говорил без шпаргалки, что произвело большое впечатление. Возможно, из-за этого доклада преподаватели отказывались разделять волнения Джессики по поводу брата.

Неожиданно для самой себя к концу первого года обучения Джессика завела подругу. Ей стала Сэн, подозрительная, умная девочка, которая в полной мере разделяла страсть Джессики к математике и программированию. Сэн работала над дружественным интерфейсом обмена данными для переводчиков. Рисовать анимацию ей помогал Джордан и первое время Джессика приходила к Сэн, чтобы узнать побольше о брате, а потом они разговорились и нашли много общего в своих взглядах на жизнь.

Сэн не знала, чего хочет после выпуска, как и сама Джессика. Ей понравились условия «Деус-Дуо», она надеялась, как, быть может, многие, что после завершения этого обучения все «само собой образуется». Или, как Джессика, рассчитывала самостоятельно найти выход. Подыскать работу, связи. Что угодно, чтобы улететь с райской Мэй-8, которая за пределами конгломератов оказалась настоящим адом.

— Придешь посмотреть на мой проект по графике? — спросил Джордан за обедом. Он сам подсел к ней и предложил в качестве взятки сдобную булочку. Им разрешали есть немного сладкого и оно превратилось в валюту. Как витамины в школе.

— Ты правда хочешь, чтобы я пришла? — удивилась Джессика. До этого момента они не разговаривали почти неделю.

— Конечно! Ты же моя сестра, Джес!

— Иногда мне кажется, что ты забываешь об этом, — ответила Джессика, но он то ли по рассеянности, то ли намеренно отказался понимать ее замечание.

Выпускной работой Джордана по графике оказался проклятый океан. Он изобразил его на огромном листе. Глядя на картину, легко было представить себя, стоящим над обрывом. Скала была заштрихована с маниакальной точностью, а волны, казалось, ожили и действительно били гладкую поверхность камня.

— Тебе нравится? — спросил Джордан. Преподаватели ходили по рядам, делая пометки в рабочих блокнотах.

— Реалистично, — ответила Джессика.

— Я очень старался, — сказал Джордан, — уйму времени на него потратил. Мне хотелось, чтобы ты поняла.

— Что поняла? Что тебе понравился океан?

— Нет, — Джордан стиснул кулаки. — Вернее, да. И нет в то же время. Я хотел, чтобы ты поняла, что я не собирался прыгать.

— С чего ты взял, что я решила, что ты прыгнешь?

— Мне так показалось тогда. Мне кажется, ты решила, что я подумываю о самоубийстве или вроде того. Разве нет?

— Нет, конечно, — Джессика попыталась говорить беззаботно. — Зачем ты говоришь такие глупости? Конечно, я знаю, что ты не собирался прыгать. Но там был такой ветер, и все произошло очень быстро.

— Ладно, — ответил Джордан, спрятав ладони в карманы. — Хорошо, значит, ты так не подумала. Это хорошо. Мне ведь очень понравился океан, понимаешь?

— Уж наверное, раз ты потратил на него столько времени, — она еще раз подошла ближе, чтобы разглядеть тончайшие линии, из которых Джордан создал скалу.

— Мне здесь очень нравится, Джес, и я хотел сказать тебе спасибо. Если бы не ты, я никогда не попал бы сюда. Мне бы в голову не пришло, что здесь так хорошо. Так что спасибо, Джес.

Она растерянно посмотрела на брата. Он глядел в пол и спрятал руки в карман, не пытаясь провернуть одну из своих актерских штучек. Просто стоял, как загнанный в тупик зверь, и не скрывал своего смущения.

— Ладно тебе, — сдалась она, — перестань. Просто я волнуюсь за тебя. Мы совсем не общаемся.

— Разве? — удивился Джордан. — Мне кажется, мы совсем недавно обсуждали поэзию.

— Да не в поэзии дело, — сказала Джессика. — Дело ведь в том, что все изменилось, и мы уже не живем, как раньше.

— Мы ведь уже не дети, Джес.

— Да, не дети, но мы все еще брат и сестра.

Он подошел к ней и взял за руки:

— Конечно, мы с тобой брат и сестра. Так будет всегда. Понимаешь? Неважно, сколько мы разговариваем. Ты всегда будешь моей сестрой.

Она почувствовала, как к горлу подкатывают слезы.

— Джес, я это понял, стоя там, перед океаном. Вот почему мне там так понравилось. Там чувствуешь себя живым. Мы с тобой брат и сестра, и неважно, где мы, что делаем, кто с нами рядом. Никто не отберет у нас это.

— Ты опять книжек начитался, — ответила Джессика, отводя взгляд, чтобы он не заметил, что она плачет.

***

Мистер Селден появился на втором году обучения. Он пришел в аудиторию и первым делом закрыл все окна наглухо и включил крошечные лампы, которые едва рассеивали нависшую над студентами темноту. Мистер Селден преподавал вводный курс психологии отношений, куда Джордан попал с доброй половиной других студентов. Сэн, Мэтью и Джессика на курс не попали, но мистер Селден вел у них основы психологии и по их рассказам ничего похожего на зловещую темноту он не устраивал.

— Так мы видим мир, — сказал мистер Селден в оглушительной тишине, где каждый боялся лишний раз пошевелиться, чтобы не выдать себя. — Крошечную его часть, которая приходится на нашу жизнь. Один из самых распространенных страхов — страх темноты. Страх одиночества. Он сидит в нас с тех пор, как родители, няни, воспитатели впервые оставляют нас наедине с темнотой. И в этом мраке мы выдумываем монстров, некоторые из которых вырываются наружу.

— Вы говорите о преступлениях? — спросил Дэнни, один из лучших студентов курса, увлеченный философ и начинающий теолог.

— Я говорю о темноте, молодой человек, — осадил его мистер Селден. — Темнота — не преступление. Она часть нас самих. Вы когда-нибудь оставались в одиночестве?

— Конечно, сто раз, — ответил Дэнни. Он любил вести диалоги с преподавателями, провоцируя их на интересные замечания, а Джордан предпочитал с последнего ряда следить за перепалкой. Сейчас он заметил, что мистер Селден довольно молод, что было редкостью среди преподавателей «Деус-Дуо».

— О чем вы думали в это время? — спросил мистер Селден.