Возьми меня замуж (СИ)

— Очнулась. — Веронея наклоняется и берет меня на руки. — Надо идти, Ваше Высочество, скоро рассвет.

— Спасибо, Вея, — шепчу на ухо и выскальзываю из ее рук, — я в порядке, могу идти сама.

— Тогда надо двигать, — над головой звучит голос Ристана, — после такого светопреставления здесь скоро будут все рыцари Огня.

Он разворачивается и шагает в сторону городских стен, по тону, движениям и прочим неуловимым моментам вижу, что мужчина в замешательстве и не знает, как реагировать на произошедшее. Ничем не могу ему помочь, сама в шоке, но я-то хоть догадываюсь, чьи это проделки. В памяти всплывает фраза деда, — в сущности, он безвредный, главное, не дать ему полностью овладеть твоим телом, — а то, что я недавно этот самый контроль потеряла, сомневаться не приходится. Там на холме я видела демона, тело, конечно, было мое, но вот управляла им не я. Варга контролировал все: голос, движения, а я сидела бессильная и безвольная в сторонке и только завороженно наблюдала.

Идем цепочкой вслед за Счастливчиком, Веронея замыкающей. Защитники мои все еще на взводе, оружие обнажено, и оба, как на пружинах, реагируют на каждый звук. Поэтому, когда из темноты на тропу вышел старый «цыган», только природное любопытство Ристана спасло того от смерти.

Ла Вэй одним ударом опрокинул старика и наступил ему на грудь.

— Как у тебя хватило наглости вернуться, мерзкое отродье? — Клинок замер, царапая кожу на шее.

Старик лишь зашипел в ответ, нога наемника, как плита, припечатала его к земле.

— Не тяни, кончай с ним и догоняй нас. — Веронея подталкивает меня в обход лежащего тела. — Времени совсем нет.

Беру ее за руку и ловлю встревоженный взгляд.

— Подожди, пара минут ничего не изменит. — Мне тоже стало интересно, почему прожженный плут, несмотря на риск, вернулся.

Ристан ослабил нажим.

— У тебя пара секунд, говори.

— Люди добрые, ну что вы накинулись на старого человека. Где же ваше милосердие? — Запричитал «цыган» и тут же болезненно ойкнул.

Острый кончик меча прорезал кожу на горле.

— Осталась одна секунда, потратишь ее также бездарно?

— Хорошо, хорошо. — Захрипел старик. — Я хочу помочь вам.

— Ты уже помог, — зло процедил Счастливчик, — кому теперь хочешь нас продать?

— Да нет, — заторопился «цыган», — что было, то было, донес на вас, уж больно большие деньги за нее давали.

Старик кивнул в мою сторону.

— Не удержался, каюсь. Мне таких деньжищ за всю жизнь не заработать. Подумал, мне-то что, это их барские разборки. Подумаешь девка, мало их что ли, но после того, как я увидел ее ночью, поверил, не зря народ болтает про внучку Эстриала. Не зря. Я ведь местный, на то, что с нашей долиной сотворили, без слез смотреть не могу, а в городе что делается. Кошмар. Впрочем, скоро сами увидите. В общем, поверил я, что сможет она войну остановить, поэтому хочу помочь. Можете не верить, можете убить меня, но тогда вам в город не войти, не откроют вам. Скорее подстрелят, если заметят. Поэтому я и вернулся, чувствую должен помочь ей ради нашей долины, ради Города Ветров.

— Не убедил. — Рука Ристана надавила на эфес.

Касаюсь его плеча.

— Подожди. Я ему верю, пусть ведет.

Давление ослабло, и Счастливчик разворачивается ко мне, в его глазах странное удовлетворение и довольная улыбка.

— А я уж было испугался, что та милая девушка, которой я присягал на верность, умерла сегодня ночью. — Он вставил меч в ножны и рывком поднял Пошара на ноги.

— Живи, доходяга.

Веронея, нетерпеливо стоящая в стороне, решила вмешаться.

— А где твои сыновья, мы их ждать не будем.

Старик отряхнулся и вопросительно посмотрел на меня.

— Мы прощены?

Утвердительно киваю.

Пошар благодарно кланяется.

— Поверьте, вы не пожалеете.

Затем он закладывает два пальца в рот и коротко свистит. На свист, буквально в нескольких шагах, раздается шорох, и из-за груды камней показываются знакомые мулы и их погонщики.

— Ну, давайте пошли, пошли. — Засуетился, как ни в чем не бывало старик, и наш караван вновь выстроился в привычном порядке, как и вначале пути.

Иду следом за Ристаном, взгляд в ноги, а мысли далеко. Как мне относиться теперь к демону, спас он меня или поимел. Как ни крути и то, и другое. Ощущения жутковатые, какой-то паразит может выбросить тебя из твоего собственного тела. Прямо, сказка, про лису и зайца. Бр-р-р. Все, шутки кончились, никаких реверансов и разговоров с этим так называемым помощником.

— Зря вы поверили этому отребью.

Вздрагиваю от неожиданности. Веронея подошла вплотную и говорит громко, не нагибаясь ко мне. Приходится быстро переключаться, хотя сначала даже не пойму о ком она говорит. Произношу на автомате.

— Человек должен иметь право на второй шанс.

Женщина кивает.

— Боком нам этот шанс еще выйдет.

Ну, что тут скажешь, все может быть, но мне кажется, старик был искренним, во всяком случае, мне хочется в это верить.

Городские стены уже совсем близко и нависают над нами темной громадой. Ров сухой и в этом месте сильно раскопан, так что мы спускаемся вниз без всяких проблем. Прежде чем начать подъем, один из сыновей издает громкий и очень похожий на испуганную птицу вопль.

Вздрогнув, чертыхаюсь, — предупреждать надо.

Остановились, ждем, пока откуда-то сверху из темноты не доносится крик.

— Пошар, ты что ли, старый хрен?

Старик, задрав голову, орет в ответ.

— Я, кто же еще, не стреляйте.

— Поднимайтесь.

Лезем вверх в полной темноте, но Пошар знает куда идет и, завернув в каменные складки стены, выходим к потайной двери. Невысокая, но толстенная дверь открывается беззвучно. Выходят два воина в броне и в шлемах.

— Кто это с тобой, старик?

— Беженцы, ищут защиты у Матери Ветров. — Неожиданно отвечает «цыган». — Не бросать же их на погибель.

Старший из стражи вздыхает.

— В городе и так не протолкнуться, а ты еще тащишь.

Пошар вынимает из мешка большой круглый каравай хлеба и протягивает его стражнику.

— Я знаю у тебя доброе сердце, ты не оставишь людей погибать в беде.

Тот кивает напарнику, чтобы взял хлеб.

— Ладно, проходите. — Он отходит в сторону, пропуская нас в черный проем двери и уже в спину бросает. — Кстати, а что там за буря была. Все сверкало и гремело, так что аж здесь наверху жутковато было. Зеленые молнии и вой такой странный… Никогда такого не видел. Вас не застало?

Старик охотно оборачивается.

— Нет, рядом прошла, мы сами перепугались, но пронесло, слава Матери Ветров.

Пошар, пропустив всех нас, шагнул в проход последним.

Считаю шаги двадцать, двадцать пять, да какой же толщины у них стены. Настоящий тоннель, по-другому и не скажешь, узкий, темный с резкими поворотами, непрошенному гостю здесь не позавидуешь. На стенах чадят факелы, пахнет гарью. Наконец, наш провожатый стучит в дверь, звякает железом заглушка смотровой щели, и в темноту коридора проникает серый предрассветный луч.

Сгибаюсь и прохожу в проем. С удовольствием вдыхаю свежий воздух, хотя свежим его можно назвать только в сравнении с факельной копотью тоннеля. Сильно пахнет мочой, навозом и еще бог знает чем. Люди лежат прямо у стены, кто на голой мостовой, у кого нашелся пучок соломы подстелить под голову. Тут же в импровизированных загонах мычит скотина, впритык стоят телеги и возы. Настоящее столпотворение, яблоку некуда упасть.

Старик остановился.

— Вам туда, — он ткнул в узкую щель улицы, — все время вверх, не ошибетесь.

Несмотря на предательство, я благодарна этому дядьке. Без него нас бы точно не пустили в город, доказывай им, что ты внучка Эстриала, а не обычная нищенка. Еще не факт, что поверили бы.

Хочу сказать ему что-нибудь доброе, подхожу и внезапно для самой себя обнимаю старика. Абсолютно искренне и душевно, этот человек поверил в меня и не побоялся выйти, хотя и Ристан, и Вея, не задумываясь, отправили бы его на тот свет, и ведь он это знал.