Освобожденная страсть (ЛП)

– Это правда? – прохрипела она.

Вал развел руки в умоляющем жесте.

– Я не мог тебе сказать. Я даже не представлял, что Дэвид знает.

– Ты что же думаешь, я совсем тупой? – рявкнул Дэвид. – Ты думаешь, мама не поняла, когда впервые увидела Серену? Маленькой, она была твоей точной копией. – Его голос вибрировал от гнева. – Это должно было быть таким облегчением для тебя, когда Патрис отдала свои чары Серене. Ты получил сразу две вещи: твоя драгоценная дочь была защищена, и ты наконец–то мог трахать Патрис...

Вал так сильно ударил сына, что тот отлетел к стене. Дэвид отскочил от стены и бросился на Вала, но в мгновение ока Тень оказался между ними, схватив Дэвида за рубашку и держа его на расстоянии вытянутой руки.

– Меня абсолютно не волнует, если вы поубиваете друг друга, но делайте это на улице. Фантом порвет меня на части, если его женщина окажется под перекрестным огнем.

– Она и так должна быть мертва, – выплюнул Дэвид и Серена онемела.

– О, мой Бог! – прошептал Вал. – Ты сделал это. Ты сдал ее Бизамоту.

– И что с того? Мама мертва из–за нее! Если бы ты не любил ее и Патрис больше чем нас... – Он вырвался из рук Тени и, спотыкаясь, отошел в угол, где стал, упершись головой в стену. – Мама не могла вынести того, что ты изменял ей. Все эти годы она мирилась с этим, но когда Патрис снова забеременела, это стало последней каплей. Ты подтолкнул ее к этому, отец. С таким же успехом ты мог сам преподнести ей таблетки.

Из–за правды, прозвучавшей в словах Дэвида, тень мелькнула во взгляде Вала.

– Я не хотел, что бы это произошло. Я любил твою мать. И я люблю тебя.

Стирая тыльной стороной ладони кровь со своего рта, Дэвид повернулся к Валу.

– Но Патрис и Серену ты любил больше!

Серену стало трясти от ярости. Если бы она не была так слаба, то сама бы ударила его.

– Ты подверг опасности целый мир, предал род человеческий, только чтобы отомстить?

Он отпрянул, как от удара.

– Я не знал, кто такой Бизамот. – У него на глазах навернулись слезы, но он безжалостно стер их, поворачиваясь лицом к Валу. – Я клянусь тебе, что не знал. И я не знал, что Серена должна умереть, пока ты чуть не сошел с ума, узнав, что ее кто–то преследует. Я просто хотел получить ожерелье. Я хотел быть особенным.

Вал потряс головой, будто пытался избавиться от дурных мыслей, и Серена точно знала, как он себя чувствует, она тоже была сбита с толку.

– Как ты узнал о Бизамоте?

– Он приехал в особняк, после того как узнал, кто такая Серена. Он сказал, что был магом. Я думаю, что он тогда уже планировал получить чары, но ты отправил ее в Египет. Я был зол...

– Потому ты хотел уйти, – прервал его Вал, и Дэвид недовольно кивнул.

– Бизамот заключил со мной сделку. Если я скажу ему, где Серена, он заберет у нее чары и отдаст мне Неофон.

– И ты поверил ему? – Серена уставилась на него как на идиота.

– Он вел себя так, будто ему плевать на ожерелье. Я думал, ему нужны только чары. А он стал интересоваться артефактами и решил использовать тебя, что бы заполучить и их тоже.

– Поэтому он охотился за дощечкой и монетой.

Вал горько рассмеялся.

– Ну, конечно же. Как только Дэвид обмолвился о них, Бизамот сразу сообразил, что закрытие Хэррогейтов серьезно нарушит его военные планы. Даже если с помощью Неофона врата между Адом и Раем будут открыты, демоны все равно не смогут выбраться на поверхность Земли, чтобы вести войну с людьми. По крайней мере, до тех пор, пока они не уничтожат Рай. – Хмыкнув с отвращением, он повернулся лицом к сыну. – Ты идиот. Ты хотя бы понимаешь, что даже если ты и получил бы ожерелье, тебе бы все равно не разрешили его хранить.

Дэвид вызывающе задрал подбородок.

– Хранителю Неофона даруются чары...

– Если ангелы считают человека достойным! – взревел Вал. – А ты не достоин!

– Я никогда не был достоин в твоих глазах. – Дэвид направился к двери и после короткого кивка Вала, Тень пропустил его... но перед этим что–то шепнул Дэвиду на ухо, отчего его колени подкосились. Уняв дрожь, он медленно покинул комнату.

Не глядя на Серену, Вал тяжело опустился на стул.

– У меня нет слов, чтобы объяснить, – начал он. – Поэтому просто спроси все, что ты хочешь знать.

Серена была в шоке и ничего не сказала. Тень был тем, кто сломал лед.

– О, это круче любой мыльной оперы. Не то чтобы я разбирался в этом. – Он снова оперся на дверной косяк. – Итак, мистер агент... почему ты никогда не говорил Серене, что так сказать, взбивал тесто, из которого она была вылеплена?

Да, она тоже хотела бы получить ответ на этот странно сформулированный вопрос. Вал уткнулся лицом в ладони, и ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его.

– Как я мог сказать тебе, когда я не был честен со своей собственной семьей? Я, честно говоря, не думал, что они знали. А после того как умерла Патрис, не было никакого смысла говорить. Я знал, что с монахинями ты была в безопасности, и о тебе хорошо заботились. – Он поднял голову и посмотрел на нее покрасневшими глазами. – Я был трусом. И из–за этого мой сын ненавидит меня. Ненавидит свою собственную сестру. Мне очень жаль. Мне так жаль.

– Что будет с Дэвидом? – спросил Тень таким тоном, который сказал, что он сам займется этим, если ответ Вала не удовлетворит его.

Его прерывистый вздох закончился рыданием.

– Этот вопрос оставим для "Эгиды". – Он поднялся на ноги. – Я сейчас вернусь.

Тень подождал пока Вал выйдет, а потом пробормотал: – Иногда семья – это хреново.

Боже, он был так прав.

– Кстати о семье... я думаю, что ты должен знать, почему Фантом не пришел увидеть твоих сыновей. – Тень открыл, было, рот, но Серена прервала его. – Он боится, Тень. Он боится чувств… Боится поделиться собой, будто каждая его часть, которую он отдаст кому–то, будет окончательно потеряна, если его отвергнут… Он чувствует, что потерял тебя и Призрака – ведь теперь вы с вашими семьями… А больше у него никого нет…

– Почему тебя это волнует? – грубо спросил он. – После всего того, что Фантом сделал с тобой, ты должна ненавидеть его.

– Я все еще люблю его… Я не могу просто отключить это… – Она вздохнула и плюхнулась обратно на подушку. События сегодняшнего дня подорвали все, что осталось от ее здоровья.

Тень пересек комнату и опустился на кровать рядом с ней. Он осторожно взял ее за руку, и его татуировка – родовой знак, как он назвал ее однажды – начала светиться, распространяя ощущение приятного покалывания по ее венам.

– Интересные вы: люди, – пробубнил он себе под нос. – Как только ты начинаешь думать, что все они кучка дебилов, появляется один и заставляет сомневаться – кто же в действительности из нас дебил?

Серена сонно улыбнулась.

– Я полагаю, что это был комплимент. От демона. Вот тебе на.

– Ага. Как только ты начинаешь думать, что все мы кучка дебилов...

Появляется один и заставляет тебя влюбиться в него.

Глава 28

Эти чары просто фантастика!

Фантом и Ривер с легкостью добрались до "Купола Скалы", и были практически не задеты армией демонов, кишащей повсюду. Фантом мог принять облик одного из них, чтобы стать менее заметным, но какое в том удовольствие?

Нет, он проходил сквозь орду демонов, как нож сквозь масло. Его длинный кожаный плащ развивался на ветру и хлопал по лодыжкам, лязг оружия звучал райской музыкой в его ушах. Со стороны братьев было предусмотрительно захватить с собой его боевое снаряжение.

Несколько демонов попытались на них напасть, видимо, были придурками – но чары мешали их атакам. Они то спотыкались, то наносили удары друг другу, то вообще теряли Фантома из виду... да уж, чары были классной штукой.

На верхней ступеньке лестницы, ведущей к мечети "Золотой купол", прямо под арочной колоннадой, Ривер потянул Фантома в сторону и сказал:

– Если все это плохо для меня закончится, ты знаешь, что делать.