Секс и одинокий вампир

– Ты слаба, – ухмыльнулся Повелитель демонов. Он становился все больше и больше, пока не заполнил собой всю комнату. – У тебя не хватит сил удержать меня, ведь я всемогущ.

Кристиан стоял перед демонами. Я чувствовала, что он верит в меня. Наше сознание снова слилось воедино: мы стали единой волей, единым разумом, единым духом.

– Асмодей, шестьдесят седьмой дух ада, повелитель тридцати легионов, слушайся моих повелений!

– Тебе меня не одолеть! Ты слишком слаба, чтобы…

– Асмодей! – Мой голос зазвенел как колокольчик и заглушил рычание Повелителя демонов. Остальные бесы завопили и испуганно пригнулись. Асмодей извивался в агонии. Я набрала в легкие побольше воздуху и, собрав остатки энергии, произнесла: – Асмодей, повелеваю тебе вернуться в преисподнюю, которая тебя породила!

С воплем, потрясшим дом до основания, Асмодей превратился в клуб красного дыма, который с минуту повисел в воздухе и медленно растворился, не оставив и следа.

Демоны исчезли вместе с Асмодеем – хозяин увлек их за собой в темную пучину адской бездны, после них остались лишь черные отпечатки лап на полу.

Кристиан схватил меня за руку.

– Погоди, а кольцо?

– Оставь его. Дом сейчас обрушится.

И правда – тряска, начавшаяся, когда мы отправили в ад Асмодея, не утихала. Дом дрожал словно в лихорадке и крошился на куски. Мы пустились бежать по узкому коридору, подгоняемые грохотом и зловещим треском. Кристиан почти волоком втащил меня по лестнице на кухню. Не успели мы выбежать через черный ход, как третий этаж рухнул на второй, второй – на первый, а первый провалился в подвал. Я прижалась к Кристиану, и на нас посыпались обломки дерева, осколки стекла и прочий мусор. Дом превратился в руины.

Крепко сжимая друг друга в объятиях, мы стояли в саду, смотрели на развалины бывшей штаб-квартиры треста и молчали. Нам просто нечего было сказать.

Эпилог

Кристиан двигался внутри меня, проникал все глубже, все напористей, он проникал не только в мое тело, но и в мою душу, в мой разум. Вокруг наших разгоряченных тел плескалась вода: маленькое видение в ванной явно не было предназначено для того, чем мы сейчас занимались. Несмотря на боль в бедре, я крепко обнимала ногами Кристиана, который ласкал мою шею, лизал мою кожу, точно хотел попробовать ее на вкус. Наши тела двигались в извечном ритме. Он усыпал мою шею легкими поцелуями, а я водила ногтями по его скользкой от масла спине.

Ну же! Давай!

Какая ты нетерпеливая.

Его голос был так же мягок, как и волосы. Я легонько дернула его за мокрую черную гриву.

Сделай это сейчас!

Ты не замечала: меня очень возбуждает, когда ты чего-то требуешь.

Я согнула ноги, подняла бедра и почувствовала, как его твердое достоинство раздвигает мою жаждущую плоть.

Еще бы не заметить! Будь ты возбужден хоть чуточку больше, то проткнул бы меня до самой глотки. А теперь… просто… сделай… это!

Эллегра, моя Эллегра, – вздохнул он. Его зубы слегка покусывали нежную точку под ухом, а пальцы стискивали бедра. Он прижимал меня к себе все крепче и крепче, и вскоре уже было не различить, где кончается его блестящее от масла тело, а где начинается мое. – Как бы я без тебя жил?

Ну же!

По моей шее прокатилась волна острого, сладкого жара. Каждая моя клеточка принадлежала Кристиану; я дарила ему жизнь. Он торжествующе прокричал мое имя, и в тот же миг от наших тел разошлось ослепительное сияние. Я отдалась Кристиану и была вознаграждена дивным блаженством.

– Насколько помнится, мы собирались что-то обсудить? – спросила я, когда обрела наконец дар речи. Мы в обнимку лежали в ванной, теплая вода ласкала наши тела.

К черту обсуждения!

Я откинула голову и легонько укусила Кристиана за подбородок.

– Как ты вкусно пахнешь! От тебя веет жасмином, Кристиан, и еще тем особым ароматом, что остается после секса.

Он приоткрыл один глаз.

– Ты меня утомила, Эллегра. Вместо того чтобы петь дифирамбы моей удали, сочинять сонеты моей мужественности и услаждать мой слух хвалебными одами, ты жалуешься на еле ощутимый запах, оставшийся после наших занятий любовью. Это не дело. Я возьму это себе на заметку и постараюсь, чтобы моя будущая Возлюбленная была свободна от этого предрассудка.

Я провела пальцем по левому соску Кристиана.

– Да что ты все заладил про какую-то другую Возлюбленную! Считаешь себя очень остроумным, да?

Он прикрыл глаз.

– Не считаю, а знаю, что я остроумен.

Я фыркнула и ущипнула его за сосок.

– Ты тоже считаешь меня умницей и очень сексапильным. Забыла, что я умею читать твои мысли?

Я приподнялась и провела рукой по его груди.

Ты надменный, самовлюбленный и властный тип; словом, обладаешь всем набором качеств, которые я не терплю в мужчинах.

А ты независима, упряма и бездумна – эти черты я не терплю в женщинах.

Я просунула руки ему под спину и поцеловала во влажные губы.

Тогда почему я тебя так люблю?

Он надменно улыбнулся и обхватил меня ногами.

Потому что я люблю тебя, а любовь Темного – высшая награда для любой женщины.

Я ущипнула его за особо чувствительное место и была вознаграждена надменным сексапильным поцелуем.

– Наконец-то! Боже, я уж и не надеялась, что вы покажетесь! Мы вас целую вечность прождали! Хоть бы заскочили на минутку, сказали бы, как все прошло, а потом уж предавались страстной любви.

– Рокси, не хами!

– Вот еще, я никогда не хамлю, просто я вся испереживалась. Тебя-то не было, когда они вернулись. Бедняжка Элли была ни жива ни мертва: Кристиан буквально волоком втащил ее в дверь, а Ноэлль отправилась на руины штаб-квартиры треста. Сказала, нужно проверить, не ошивается ли там какая-нибудь нечисть. Что за руины? Что с домом-то стало? Какую нечисть она отправилась разыскивать? Как только я получу исчерпывающие ответы на эти простые вопросы, я упакую чемоданы и отправлюсь домой к мужу.

– Давно пора, – прошептал Рафаэль на ухо Джой.

Та легонько подтолкнула его локтем, но потом прижалась к нему и переплела пальцы с той его рукой, что лежала у нее на животе.

Я окинула взглядом кабинет Кристиана, и меня вдруг охватила такая тоска, что глаза защипало от слез.

В чем дело, Возлюбленная?

– Привидения. – Я сглотнула застрявший и горле комок. – Мне не хватает привидений. Они так любили эту комнату и телевизор… А теперь, когда дом разрушен…

Кристиан сжал мою руку.

– Мы их непременно разыщем, Эллегра.

– Асмодей, наверно, превратил их в фантомы, – хрипло сказала я и, отвернувшись, утерла слезы. Кристиан прижал меня к груди и дал выплакаться, а сам вкратце поведал о наших приключениях. Его задушевный низкий голос обволакивал словно мягкое одеяло, но даже он не мог успокоить душевную боль: мои друзья-призраки отдали жизни ради меня, и я приняла эту жертву.

– Думаю, с ними все в порядке, Элли, – задумчиво протянула Джой. – Мне кажется, Асмо-как-его-там было не до них: он мечтал поскорее сцапать вас с Кристианом.

Я что-то пробормотала, уткнувшись в черный свитер Кристиана.

– Да и к тому же это были очень умные призраки, – добавила Рокси. – Ну, Джем, правда, умом не блистал, а у морщинистой уэльсской бабульки явно винтика в голове не хватало, но все остальные – довольно смекалистые ребята. Такие не дадут превратить себя в фантомы.

Я шмыгнула носом и зарылась в свитер, пропитанным чудесным ароматом Кристиана. Как хорошо, что он есть. Даже если я повинна в том, что навлекла вечное проклятие на шестерых призраков, я буду страдать не одна.

Кристиан всегда меня поддержит и утешит.

– Мы вернемся к тому дому, как только зайдет солнце, – тихонько прошептал мне на ухо Кристиан, – и поищем твоих призраков.

Я кивнула, шмыгнула носом и постаралась успокоиться. Кристиан усадил меня на колени.