Долгий, долгий сон

Я вздохнула и попыталась вырваться. Отто не выпустил мое запястье.

«Я люблю тебя, — подумал он во мне. — Мы можем быть семьей». Он очень нежно поцеловал меня в висок, и я неожиданно для самой себя улыбнулась.

Тогда он отпустил мою руку, и молчаливое присутствие исчезло из моего сознания.

— Спасибо, — прошептала я вслух. — Я тебя напугала?

Отто кивнул, но глаза его были прищурены. Он провел рукой по моей щеке, и внезапно в моем мозгу вспыхнула мысль о колючей стене диких роз, окружавших прекрасный замок. Замок Спящей красавицы. Только, в отличие от всех, Отто увидел меня не заколдованной и покорной принцессой, терпеливо ждущей пробуждающего поцелуя Прекрасного принца. Я была не принцессой, а розовой оградой — дикой, колючей, непроницаемой и неприступной, способной целых сто лет сдерживать людей, пытавшихся пробиться к беззащитной невинности, которую я оберегала. Я была колючей оградой, знавшей, кого можно пропустить внутрь.

Я нахмурилась.

— Кого же я защищала?

Глаза Отто улыбнулись, и он приложил руку к моему сердцу. Себя. Он прикоснулся к своему сердцу. Меня. Он скрестил руки и развел их в стороны, обозначая весь мир. Потом озорно дотронулся до моего носа, и я тут же увидела его мысль. «Я тебе доверяю». Только «я» было у него не совсем похоже на «я». Набики говорила правду: мысли Отто не всегда можно было точно перевести на наш язык. Его «я» означало одновременно «мы», и его семья была частью этого слова.

Внезапно раздался сигнал сотового. Я вздрогнула. Отто сунул руку под рубашку и достал голофон.

— Зачем тебе сотовый? — спросила я.

Он посмотрел на меня и покачал головой. И я тут же все поняла: Отто не мог разговаривать с людьми, но они могли говорить с ним. Он издал уголком губ цокающий звук, очевидно, активирующий входящий звонок. В тот же миг на ладони Отто появилось лицо Брэна.

— Отто, ты нашел Роуз?

Отто кивнул и протянул мне сотовый.

— Гхм… Привет, — смущенно выдавила я.

— Роуз, слава богу! Ты в порядке?

— Да, а что?

— Мне только что звонил дед. Пластин ворвался в ЮниБилдинг.

Я вытаращила глаза.

— Что?

— Вынес стену и принялся крушить пункт охраны. Они пытались его остановить, но с такими механизмами это гиблое дело. Он устроил жуткий погром, а люди, пытавшиеся ему противостоять, теперь в больнице. Убедившись, что тебя там нет, он снова исчез. Вся полиция поднята на ноги, они пытаются его отследить, но эта дрянь так запрограммирована, что у нее включается скрытый режим на всех точках доступа ЮниКорп. Ни одна наша камера наблюдения его не видит! Все компьютеры ЮниКорп автоматически расшифровывают его изображение и стирают все следы. Вот почему он может незамеченным шастать по всему Юнирайону! Совершенно очевидно, что он действует по приказу кого-то в ЮниКорп.

— Что с Ксавьером? — крикнула я, даже не пытаясь скрыть свой страх.

— Дед в порядке. Он едет к тебе. Я тоже сейчас буду, мне нужно пять минут, чтобы пробежать через кампус. Ты с Отто?

— Да, мы в общежитии. Слушай, вообще-то я не готова…

Мы решим все вопросы, не касающиеся твоей неминуемой гибели, позже! А теперь просто забудь, ясно? — заорал Брэн, и я поняла, что он прав.

— Хорошо. Гиллроя нашли?

Лицо Брэна помрачнело.

— Да. И мы не думаем, что это он наслал на тебя эту пакость.

— Почему?

— Потому что его нашли мертвым в комнате отеля. Забит до смерти, — сухо сообщил Брэн. — Мы узнали об этом с запозданием, потому что он зарегистрировался в отеле под именем Джейнс.

Но я все равно не поверила.

— Почему же тогда он сказал, что его с души воротит при мысли о том, что со мной будет?

— Наверное потому, что он так думал, — хмыкнул Брэн. — Он имел в виду, что ты состаришься и перестанешь быть такой симпатичной. Он всем такое говорит, даже Хилари. Он просто был пьян.

Я похолодела. Гиллрой был придурком, и я не любила его даже сейчас, когда он умер. Но если он не собирался меня убивать, то я не хотела его смерти, каким бы придурком он ни был, какие бы гадости он ни говорил и ни думал в подпитии!

— Но кто же тогда пытается меня убить? — спросила я дрожащим голосом.

— Мы до сих пор не знаем. Где Отто?

Отто забрал у меня сотовый.

— Отто, подержи ее на месте до моего прихода. Я буду у вас через минуту.

Но это оказалось слишком долго. Тень заполнила дверной проем зала. Резкий электронный голос с сильным немецким акцентом разорвал тишину.

— Ты — Розалинда Саманта Фитцрой. Пожалуйста, сохраняй неподвижность для сканирования сетчатки.

Глава 26

У меня не было времени отреагировать. Меня остановили дважды — сначала тело Отто, загородившее меня от Пластина, а потом его сознание, обрушившее на меня бурный поток охранительной паники.

Я чувствовала сразу несколько течений мыслей Отто. Он лихорадочно сортировал все, что я знала о Пластине. Он уже знал, что это чудовище методично и не чувствует боли, но при этом его легко отвлечь. Я даже уловила очень отчетливую мысль: «Гори ты, тут нет красок!» и увидела, как Отто обшаривает взглядом комнату в поисках какого-нибудь подходящего оружия. Потом он с силой нагнул мою голову вниз. «Затихни, ни звука! Он может использовать образец твоего голоса для подтверждения идентичности. Если он решит, что это не ты, то может уйти. Я попробую отвлечь его, а ты ползи к двери».

Прежде чем я успела напомнить ему о том, что случилось с Гиллроем, Отто бросился бежать, держась ближе к углам комнаты, чтобы не попасть в поле зрения Пластина. Когда я ползком забралась за кресло, Отто незаметно выдвинул журнальный столик, поставив его между мной и Пластином. Но мой убийца просто прошел по столу, разбив его в щепки, и схватил меня за щиколотки.

Я с визгом забилась за второе кресло. Пластин одним ударом расколол его над моей головой. Клочья обивки разлетелись во все стороны, подушка пролетела через комнату. Я перекатилась на бок, мое истощенное стазисом сердце протестующе затрепыхалось от напряжения. Я не могла отдышаться, но сумела кое-как встать на ноги. Пластин по-прежнему стоял между мною и дверью. Я оказалась в западне.

Тогда я попыталась спрятаться за мебелью и краем глаза заметила Отто. Он поднял что-то с пола — это оказалась подушка от уничтоженного кресла. Отто быстро разорвал ее и вытащил подкладку. Потом сгруппировался, как кошка, и прыгнул на спину Пластину. В следующий миг голова и плечи Пластина скрылись в чехле от кресельной подушки, а Отто посмотрел на меня и кивнул в сторону двери.

Мне не нужно было повторять дважды. С колотящимся в горле сердцем я промчалась мимо своего временно ослепшего убийцы. И на бегу заметила, как его пластифицированная рука дотянулась до Отто!

Я была уже возле двери, когда услышала хруст. У меня оборвалось сердце. Я обернулась как раз в тот миг, когда раздался крик. Никогда в жизни я не слышала более ужасного крика. Представьте себе человеческий вопль, но не на человеческом языке. Однажды я слышала, как кричит кролик, пойманный собакой, — это было на одном из выездных благотворительных банкетов, куда я отправилась с мамой. Тогда у меня кровь застыла в жилах. Но крик боли, вырвавшийся у Отто, был в тысячи раз страшнее. Затем раздался звук разрываемой ткани — это Пластин сорвал с головы чехол, а вместе с ним и Отто. Мой друг с размаху ударился о стену, изогнув руку под неестественным углом, а потом сполз вниз и затих на полу слабо шевелящейся кучей. Но при этом он по-прежнему находился между мной и Пластином!

Я не могла этого допустить. Ужасный конец Гиллроя доказывал, что Пластин физически устраняет любые препятствия. Когда он наклонился и схватил Отто за рубашку, я бросилась вперед и протиснулась между ними.

Как только сияющие глаза Пластина остановились на моем лице, он тут же разжал руку и выпустил Отто. Тот свалился на пол со стуком, отдавшимся болью у меня в голове. Пластин схватил меня за руку.