Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

Словом, проверка за проверкой, но ловчая сеть начала разворачиваться стремительно и неудержимо. С Габраэлом уже успел связаться канцлер, с усмешкой сообщив повелителю, что только что на его канцелярию вышли ночные гильдии со слезной просьбой позволить им самим разобраться со случившимся. Дескать, честным ворам и убийцам работать невозможно. Да мы их сами… того… поимеем и оприходуем. Чтоб не мешали людям жить!

Габраэл только оскалился. Ярость, бушевавшая в нем весь день, всколыхнулась с новой силой. И вылилась в приказ вычистить столицу от всей мрази. Первый советник лишь головой одобрительно покивал, заранее предвидя, к чему приведет его рассказ. Но и ночников можно понять — они сунулись со своим предложением от полной безысходности, в надежде, что хоть кто-то из них избежит частого гребня, что начал прочесывать Нилару и ее окрестности.

Наконец, устав от эмоций, Габраэл встал из-за стола, намереваясь отправиться в спальню. Вышколенные слуги давно уже зажгли многочисленные канделябры в залах и переходах охотничьего замка, и король как-то не сразу заметил, что за окнами наступила ночь.

Пройдя в свою спальню, Гирр-Эстег небрежным жестом отослав слуг: уж раздеться то он и сам сумеет. Слава богам, что последние известия порадовали. Всех бывших пленников удалось отыскать. И слава богам, что никто из них не успел пострадать. В подвале в основном находились течные Дарующие. Но было и несколько совсем юных Защищающих, Хранящих… И даже один Говорящий с богами. Обычно Безымянные не отличались красотой. Их ценили за магический дар и силу. Но этот мальчик оказался на редкость привлекателен. Хотя и в своеобразной манере. Видимо подбирали по особому заказу.

Спальня встретила короля тишиной и уютным полумраком от слегка притушенных ламп. Крошечные лампы под разноцветными колпаками часто располагались на столиках и в нишах стен, заливая комнату довольно ярким светом. Пахло расплавленным воском, вином, смолистым дымком от камина и еще чем-то неуловимым… знакомым на самой грани памяти.

Тихий шелест шелка заставил Габраэла резко обернуться и непроизвольно сморщить в оскале верхнюю губу.

Кто посмел?!

И почему чувство опасности не предупредило?!

Резко отдернув тяжелый полог, закрывавший пространство подле кровати, король увидел коленопреклоненную фигурку.

Милую, трогательно-беспомощную и красивую особой, изысканной красотой юности.

Понятно, почему охрана пропустила это чудо в спальню. Он ведь сам, прежде чем расстаться, несколько раз привозил в замок этого Дарующего.

— Эльмин, что ты делаешь в МОЕЙ спальне? — Габраэл, не мигая, смотрел на умоляющую мордашку бывшего любовника. Этого мальчика из клана Эссеритов на свое несчастье он выбрал в ночь Летнего карнавала. И мальчишка не нашел ничего лучшего, чем сыпануть в ароматическую лампу возбуждающих трав, от которых у Габраэла едва не сорвало крышу. Как он брал его в ту ночь… вспомнить страшно!

А когда немного протрезвел, приказал любовнику вместе с семьей покинуть столицу. Но мальчишка буквально на коленях умолил Гирр-Эстега не отправлять его с родней в изгнание. Сопляк объяснил все временным помешательством. И Габраэл решил закрыть глаза на происшедшее. К тому же сам мальчик его устраивал. С ним так легко было спускать напряжение. Красивый, глупенький, жаркий в постели… Вот только Гирр-Эстегу не понадобилось много времени понять, что за любовником выстроилась целая когорта жадных родичей, которым сколько ни дай — все мало!

А еще король никак не мог забыть, как повелся на дурман. Словно обычный оборотень. Хотя обычно был слабо восприимчив к ядам любого толка. Но сколько он не расспрашивал Дарующего, откуда тот взял столь убойное зелье, тот лишь хлопал длиннющими ресницами и лепетал, что купил в одной из городских лавок. И ведь, паршивец, ни слова не врал! Но вот кто именно подстроил ситуацию с продажей, любовник не знал. А догадки к делу не пришьешь.

А уж желание малыша Эльмина быть в каждой бочке затычкой ради получения материальных благ!..

В конце концов, терпение короля лопнуло. Ему нужен был партнер для разрядки, а не тот, кто вечно что-то канючит для себя и своей семьи. Так что юный Эссерит с треском и плачем вылетел из дворца и жизни (как тогда считал Гирр-Эстег) короля.

Но теперь мальчишка вновь пробрался в королевские покои. Даже в загородном замке его достал!

— Покинь это место. Немедленно, — равнодушно приказал Габраэл и принялся раздеваться дальше, не обращая внимания на то, с какой жадностью следит за ним все еще стоявший на коленях юноша. Какой плотоядный огонь разгорается в его глазах при виде обнажающегося тела короля. Как юркий язычок Эльмина все чаще и чаще облизывает его припухающие губы.

И только когда в спальне откровенно запахло возбужденным до предела Дарующим, Гирр-Эстег соизволил перевести взгляд золотых глаз на этого дурака, что продолжал на что-то надеяться.

— Ты еще здесь? — Делано удивился Габраэл, расстегивая пояс брюк. — Знаешь, малыш, ты единственный, у кого не хватает мозгов игнорировать мой приказ. Вернее, мозгов у тебя не было изначально, если ты и твоя родня до сих пор не поняли, что давить на меня бесполезно. Впрочем, тебе ум и не требовался… другими достоинствами брал. Вот только мое терпение закончилось. Я же ясно дал тебе понять, чтобы ты ко мне не приближался. И скажи спасибо, что я лишь отсылаю тебя из столицы, а не вышвыриваю вон из королевства! Что непременно сделаю, если твоя семья не угомонится.

— Ваше Величество… я сам… сам пришел к вам… — прошептал Дарующий, метнув разгневанный взгляд в сторону вошедшего в спальню слуги. — Моя семья не знает…

— Так я и поверил, — скривился Габраэл, бесцеремонно скидывая штаны. А чего этот Дарующий еще не видел? Жаль, что король не мог переступить через собственный принцип не обижать тех, с кем делил постель. Но как-то раньше мужчине не приходилось отгонять от себя настолько настырных любовников. Прежние фавориты расставался с ним по доброй воле. Но этот типус клеился к его величеству как банный лист. И ладно, если бы мальчишка любил его по-настоящему! Так нет, от короля сопляку нужно было лишь одно — власть и богатство для себя и своей родни.

— Господин Эльмин, — накинув на голое тело домашнюю тунику, Габраэл повернулся к настырному гостю. — Наш разговор окончен. Я не желаю видеть при дворе ни вас, ни вашу семью. А если и это до вас не дойдет, то весь ваш клан навсегда покинет Гирр, случайно забыв здесь свои родовые земли.

— Государь! Прошу вас!.. — Эльмин вскинул на короля молящий взгляд синих глаз. Волосы цвета вороного крыла рассыпались по хрупким плечам Дарующего. Крайне умилительная и тщательно продуманная поза. А то мужчина не разобрался в низменных прихотях этой душонки.

— Прошу! Наедине… Поговорите со мной наедине. А потом, будет на то ваша воля, я уйду.

Габраэл раздраженным кивком отпустил слугу, садясь в кресло.

— Я жду, — король как-то отстраненно рассматривал своего подданного. Что и говорить — мальчик уродился настоящей картинкой! Тугие локоны, что спускаются ниже округлой попки, густые ресницы, изумительное тело и яркая синь больших, столь наивно распахнутых глаз.

Великолепный образчик Дарующего! Еще бы мозгов побольше, да родни б поменьше.

— Государь, я так люблю вас! — Начал старую песню сопляк.

— О, да! — Саркастически отозвался король. Внезапно разговор начал его забавлять. Особенно принимая во внимание тот факт, что Габраэл мог с точности до интонации предсказать каждую фразу бывшего любовника. — Я это знаю. Особенно ты обожаешь те безделушки, что я тебе дарил. И власть, что пыталась получить твоя семья через постель со мной.

— Ну, зачем вы так, государь?! — Трагично всплеснул белоснежными руками Эльмин. Он на коленях подполз к креслу его величества, чтобы молитвенным жестом прикоснуться к коленям мужчины, скрытым бархатом туники. — Я жить без вас не могу!

— Что, уже деньги закончились? — Равнодушно поинтересовался Габраэл, сверху вниз взирая на разыгрываемую перед ним сцену. А ведь когда-то мальчик ему действительно нравился. Но это было до того, как он узнал истинную сущность этого лицедея… и его особенность в подпитии направо и налево хвастаться своим положением фаворита. А еще брать взятки у тех, кто желал добиться благосклонности владыки и всячески подмазывал его любовника в надежде на быстрое решение своих проблем.