Предательство Атлантиды (ЛП)

Он поклонился, но отрицательно покачал головой.

— Увы, леди, мое сердце уже занято, я нашел единственную настоящую любовь.

Нимфы надули губы, но тут же с достоинством сдались. Они могли подчинить себе волю любого мужчины, кроме тех, кто по-настоящему любил. Раз они так легко отказались от идеи его зачаровать, вероятно, вся сила любви к Фионе была для них очевидна.

— Очень мило, — сказала одна.

— Любо-любо-любовь, — сказала вторая, покусывая пальцы на ногах Деклана. Деклан покраснел еще сильнее.

— Мы любим девственников. Нет, он, конечно, больше не девственник, но… — сказала третья и потерлась грудью о спину Деклана. Он громко застонал, но тут же рванулся из бассейна к Кристофу.

— Ты хотя бы эту штуку можешь как-то спрятать? — Кристоф старался не рассмеяться, но удержаться было все сложнее.

— Они украли мою одежду, — объяснил Деклан, прикрывая себя руками и приплясывая на месте.

Кристоф пожалел парня, но нужно было двигаться дальше, пока фэйри не передумал.

— Похвали их, польсти им, а потом спроси про свою одежду, — посоветовал он. — Но комплименты должны быть роскошными. Нимфы любят, когда ими восхищаются. И догоняй меня как можно скорее.

Кристоф двинулся дальше, не дожидаясь ответа Деклана, и поравнялся с Гидеоном, как раз когда фэйри открывал следующий проход.

— Он может пойти с тобой, как мы договаривались, раз уж его сестре так необходимо убедиться, что с ним все хорошо, — сказал фэйри, словно бы оказывая милость своему подданному. — Я оставлю дверь открытой для него.

Кристофу в жизни не хотелось ничего больше, чем прихлопнуть этого отвратительного ублюдка, как монстра, коим он, собственно, и являлся. Не сейчас, не сейчас, не сейчас. Скоро.

Пространство за следующей дверью было похоже и одновременно не похоже на предыдущее. Здесь тоже был лес, но очень древний и пронизанный силой. Ни одна нимфа не осмелилась бы здесь резвиться — это было место серьезной магии. Гидеон шел первым и указывал дорогу — и в этот раз они увидели средоточие двора, серебряный трон, увитый живыми виноградными лозами. На троне Мейв нэ Феранзель, одетая только в тонкое, как паутинка, платье, целовала Дэнала так, словно от этого поцелуя зависели ее жизнь и будущее.

Кристофу очень хотелось отвернуться, чтобы не смотреть на столь интимную сцену, но тут он вспомнил, как именно Дэнал попал в Летние Земли.

— Дэнал, — позвал он, следя за тем, чтобы не приближаться к трону. — Это Кристоф. Ты — это все еще ты?

Дэнал медленно поднял голову, и Кристоф увидел, что в темно-синих глазах появилось что-то новое. Магия фэйри, смешанная с магией Атлантиды.

Кристоф опоздал.

— Я согласился добровольно и от чистого сердца, Кристоф. Возвращайся домой в Атлантиду. Я был рыцарем Мейв и служил ей три года по календарю фэйри, по своей воле останусь тут и дальше. Долг обязывает меня выполнить обещание, которое я дал Мейв.

— Твой долг? А как насчет твоего долга Атлантиде?

Печаль озарила лицо Дэнала.

— Я там не нужен. А Мейв нуждается во мне. Я принадлежу этому месту, по крайней мере, сейчас.

Кристофу было уже нечего добавить к сказанному, кроме, пожалуй, последнего:

— Береги себя, мой друг, пусть у тебя все будет хорошо, — произнес Кристоф и понял, что это была правда — Дэнал действительно его друг. Это он сам, Кристоф, отталкивал от себя остальных атлантийцев из Семерки, чтобы оставаться одному, лелея гнев и боль предательства, Если уж сейчас у него, наконец, получилось найти любовь, то он может принять и остальные связи тоже. — Береги себя.

Дэнал встал и поклонился Кристофу.

— И ты тоже береги себя, мой друг.

Сев обратно на трон, Дэнал послал Кристофу сообщение по ментальному атлантийскому каналу:

«Остерегайся силы Гидеона, но помни, что тщеславие — его пагубный порок. Мейв сделала все, что могла, чтобы спасти Фиону, но Гидеон намного сильнее ее сейчас, так что пока она не в состоянии ему противостоять. Мейв позволила Деклану вернуться домой, так что его контракт в Летних землях выполнен, и он может их покинуть. У принцессы фэйри есть право отпустить пленника, хотя похитил его Гидеон. Возможно, ей придется дорого за это заплатить, так что, если получится, уничтожь Гидеона».

Кристоф кивнул:

«Понял. Спасибо, Дэнал. До встречи».

Гидеон продолжал идти, направляясь к дальней стене, и Кристоф последовал за ним. В этот раз они вошли в комнату, хотя и полную цветов и деревьев, но все же больше похожую на огромную спальню, чем на что-то, сотворенное природой.

Фиона, одетая в зеленый шелк, сидела — несчастная, сжавшись в клубочек — в середине кровати.

— Ну что ж. Ты ее увидел. Она невредима. Покажи мне, как работать с «Сиреной». Я знаю, что она зачаровывает оборотней на гораздо более серьезном уровне, чем тот, что был мне доступен до сих пор. Целые страны покорятся моей воле с таким камнем в моем распоряжении. — Голос Гидеона дрожал от волнения и жадности.

Фиона в шоке уставилась на Кристофа.

— Ты здесь? Ты правда здесь? Столько недель спустя?

— Это была иллюзия, ми амара. Я провел здесь столько же времени, сколько и ты — несколько часов, а не недель.

Она отрицательно покачала головой, недоверие легко читалось на ее лице. Кристоф ненавидел саму мысль, что любимая была одинока и напугана, что верила, будто он не пришел за ней. Возможно — что он никогда за ней не придет.

Еще один пункт в список причин, по которым Гидеона необходимо убить.

— Она отказывалась есть и пить, пока ты был без сознания, соглашалась брать еду только из рук Мейв, — угрюмо сказал фэйри. — Ты отлично ее натаскал, атлантиец. Но сейчас, когда у меня есть ты и «Сирена», я так же сломлю и сопротивление Фионы.

Кристоф смотрел на любимую, не отрывая глаз, пил ее взглядом. Его душа полностью раскрылась для любимой и звала ее стать частью воина сейчас и навсегда. То, что девушка замерла, давало воину надежду, что она чувствовала это.

— Скажи все добровольно, атлантиец. В противном случае у меня есть для тебя особый подарок. — Гидеон хлопнул в ладоши, и несколько зачарованных оборотней вместе внесли в комнату какой-то тяжелый предмет.

— Совершенно особый подарок, Кристоф из Атлантиды. Сделай то, о чем я тебя прошу, или я посажу тебя в этот сундук — я же знаю, как ты его любишь.

Гидеон махнул рукой, и оборотни отодвинулись в сторону. Когда последний из оборотней отошел, позволяя Кристофу увидеть предмет, что-то в душе воина задрожало и разбилось.

Снова.

Сундук был тем самым, в котором его запирали в детстве. Как ни странно, ящик стоял перед ним. Кристоф опять ощутил себя четырехлетним, и ему снова хотелось умолять о милости, понимая, что ни к чему хорошему его мольбы не приведут.

И молить все равно, потому что больше он сделать тогда ничего не мог.

Кристоф сжал губы, не позволяя стону сорваться с них, и снова заставил себя собраться. Снова заставил себя быть сильным — ради Фионы.

Гидеон откинул голову назад и засмеялся. Он смеялся долго и громко.

Кристоф поклялся, что убьет его уже хотя бы за этот смех. Прочие причины станут просто глазурью на торте возмездия. Этот смех над убийством родителей и муками маленького мальчика был судьей, присяжными и палачом.

— За это ты умрешь, — мягко сказал он.

— Думаю, я должен заставить тебя влезть в этот сундук просто для моего развлечения, — ответил Гидеон, и отвратительная улыбка появилась на его лице. — Полагаю, прямо сейчас.

Внезапно фэйри оказался за спиной Фионы и прижал серебряный нож к ее горлу.

— Или я убью ее.

— Мать своих будущих детей? — Кристоф гордился тем, что голос его не дрогнул.

Гидеон пожал плечами.

— Найду другую. Но ты, твои боль и ужас такие вкусные. Прямо как жизненная сила твоих родителей много лет назад. Я должен заполучить и твою тоже. Лезь в ящик.

Фиона закричала, по ее шее потекла тонкая струя крови.

— Не делай этого, Кристоф. Не позволяй ему сломать тебя. Меня он убьет в любом случае. Беги отсюда, сейчас же. Спасайся.