Второй шанс

На столешнице в кухне лежит раскрытая газета. В мойке скопилась стопка грязных тарелок, а посудомоечная машина продолжает пищать, хотя в последний раз ее запускали на прошлой неделе. Открываю дверцу, закрываю снова, и писк прекращается. В вазе для фруктов нахожу новую записку от мамы.

Кам.

В понедельник процесс, придется работать все выходные.

Ищи меня в офисе; если понадоблюсь.

Прости! Скучаю. Целую, обнимаю.

Люблю.

Мама.

Бросаю записку обратно в вазу. Юристам часто приходится работать по выходным, особенно если юрист — разведенная женщина. Наливаю в кружку холодный кофе, засовываю на тридцать секунд в микроволновку и, вынув, пью без молока, разглядывая передовицу делового раздела в газете. Пролистываю статьи о бизнесе, спортивные новости на последующих страницах меня не интересуют, а на полноцветную обложку я не заглядывал… с августа.

В животе бурчит. Открыв шкаф, достаю кукурузные хлопья и одну из разнокалиберных тарелок. Половина посуды исчезла — вилки, ложки, стаканы. С таким же успехом отец мог забрать их все: мы с мамой практически перестали есть дома.

Беру телефон и набираю номер отца, чтобы отругать его за это.

Отец поднимает трубку после второго гудка.

Алло?..

Отодвинув телефон от уха, держу его перед собой на расстоянии вытянутой руки, потрясенный тем, что он ответил. Но что я хотел сказать? Слышно, как он дышит в трубку, ожидая ответа.

Кам? Дружище, это ты?

Зажимаю рукой динамик — не хочу его слышать.

Положив трубку, я в течение нескольких секунд смотрю на нее, потом поднимаю и неизвестно зачем, размахнувшись, бросаю ее на рычаг. Повторяю эту операцию снова и снова, пока от трубки не откалывается кусочек пластика. Оставляю ее болтаться, повиснув на проводе, и трубка, покачиваясь, ударяется о стену до тех пор, пока не начинает испускать короткие гудки, сигнализирующие о том, что ее следует вернуть на место во избежание отключения линии.

Держась рукой за столешницу, наклоняюсь и разглядываю лежащие на полу кусочки пластика.

Нога продолжает болеть.

Если бы Вив была здесь, я бы всего этого даже не заметил.

По крайней мере, она бы нашла что сказать.

Нужно снова сходить на перекресток. Если и есть возможность увидеть ее хотя бы еще раз в жизни, то только там. Я видел привидение, другого объяснения случившемуся я не нахожу. Даже если это была не Вив — в этом нет ничего удивительного, на свете полным-полно мертвецов, — то она должна быть где-то рядом. Она наверняка там, нужно просто ее найти…

Не может быть, чтобы Вселенная была ко мне так несправедлива.

Глава пятая

Стою на перекрестке. Над головой звездное небо. Вив улыбается мне с фотографий. Отхожу на полквартала влево, потом, вернувшись, не останавливаясь, иду в другую сторону. Возвращаюсь к месту поминовения, но ни там, ни на улице никого нет.

На перекрестке тихо и пустынно.

Воздух, который и раньше не был теплым, становится морозным, как зимой. Хорошо, что на этот раз я захватил куртку. Сажусь на камень и дышу на руки, чтобы согреться. Ужасно хочется курить. В кармане куртки есть пачка сигарет, но я ее не достаю. Наверное, привидение можно встретить где угодно, но я видел его один раз в жизни, и это было здесь. Жаль, я не уделял достаточно внимания передачам о призраках, которые так любила Вив. «Нужно быть готовым, Кам, — говорила она. — Что, если и нам однажды посчастливится встретить привидение?» Сдерживая желание закурить, пытаюсь сообразить, что мне известно о контактах с потусторонними силами, но, к сожалению, ничего, кроме неразборчивых аудиозаписей и свидетельств очевидцев, наблюдавших, как в доме сам собой гаснет свет, припомнить не могу. Никогда не видел привидения, давшего интервью на камеру или сказавшего нечто членораздельное в диктофон.

Зато я прекрасно помню, что видел накануне вечером. Только почему это была не Вив?

Поднимаюсь, прохаживаюсь туда-сюда, заглядываю за столб.

Ничего.

Я, чуть не плача, борюсь с отчаянием. Но мне почему-то все время кажется, что девушка где-то рядом.

Неожиданно я слышу какой-то посторонний звук. Напряженно прислушиваюсь. Поначалу он совсем слабый, но постепенно становится все громче, как будто его источник постепенно приближается. В нем слышны отчетливые металлические нотки, но производить такие звуки может только человек, это несомненно. Похоже, кто-то…

Плачет?

Ориентируясь по звуку, направляюсь к кустам, откуда, как мне кажется, доносятся приглушенные рыдания. Звук усиливается; мне снова становится страшно и хочется бежать. Обернувшись, я вижу за столбом слабое зеленоватое свечение, которого раньше там не было. Из него выходит девушка. Свет становится ярче, и я, не отрываясь, наблюдаю за тем, как она вытирает слезы с призрачной щеки.

Она бросает на меня такой же затравленный взгляд, как и в прошлый раз. Девушка испугана, но смотрит прямо в глаза, и я отворачиваюсь первым. Обхватив себя одной рукой за талию, она прикладывает другую руку к губам и издает тот похожий на приглушенные рыдания звук, который привлек мое внимание.

Ты здесь одна?

Что? — переспрашивает девушка, очевидно, не поняв вопроса.

С тобой есть кто-то еще? — говорю я, чувствуя, как по спине течет холодный пот.

— Ты меня не узнаешь? — спрашивает девушка, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.

Я изо всех сил стараюсь припомнить, где мог ее видеть, но все бесполезно. У девушки длинные прямые волосы, но цвет определить трудно из-за зеленого свечения. Она небольшого роста, с хорошей фигурой — как у Вив, — хотя это определенно не она. Это лицо, практически лишенное макияжа, большие темные глаза — я бы наверняка вспомнил их, если бы знал девушку. Маленький, вздернутый нос, пухлые губы. Думаю, личико выглядит мило, когда она улыбается.

Но я никогда ее не видел, это точно.

Качаю головой, дав понять, что не знаю ее.

Девушка бессильно опускает руки; ее глаза становятся печальнее. У меня появляется ощущение, как будто я, собирая картинку из кусочков, обнаруживаю, что не хватает какого-то очень важного фрагмента. Если передо мной привидение, должны быть веские причины для того, что я вижу ее, а не Вив. Если это, конечно, не розыгрыш…

Девушка продолжает нервно переминаться с ноги на ногу, поглаживая какой-то предмет, который она держит в руке. Присмотревшись, я понимаю, что это.

Эту зажигалку подарила мне на день рождения Вив, и мне не нравится, что странная девушка держит ее в кулаке. У меня возникает мысль, что, храня у себя коробочку с моими инициалами, она владеет частью моей души. Может, она считает и меня, и зажигалку своей собственностью? Рассердившись, я хочу вырвать у нее зажигалку, не задумываясь над тем, как призрак может держать ее в руке. Дотронувшись до ее пальцев, я неожиданно чувствую, что они теплые и твердые — совсем как мои. Отдергиваю руку и смотрю на нее — теперь моя ладонь и пальцы испускают такое же зеленоватое свечение, как у девушки. Я открываю рот и беззвучно кричу. Поднимаю руку выше — свечение исчезает. В тех местах, где ее пальцы касались моей кожи, ощущается покалывание.

Девушка тоже смотрит на руку. Глаза ее так широко распахнуты от удивления, что можно даже видеть белки — с зеленоватым отливом, как и все остальное.

Быстро делаю несколько шагов назад.

— Кам, постой!

Зацепившись ногой за камень, я падаю на спину. Кажется, сердце вот-вот остановится, но через секунду я уже на ногах. Выбежав на середину пустой улицы, я останавливаюсь и оборачиваюсь. Девушка держит на ладони мою зеленовато-серебристую зажигалку, как будто предлагая ее мне. Нет уж, спасибо, назад я не пойду. Не желаю приближаться к этой странной девушке. Но это моя зажигалка…

Ее подарила мне Вив.

Разобрать выражение лица девушки на расстоянии невозможно. В голову приходит миф, о котором нам рассказывали на факультативных занятиях по истории в прошлом году. Древние греки считали, что мужчина может стать жертвой чудовища в обличье женщины. Думаю, для меня все было бы уже кончено, если бы монстр появился передо мной в обличье Вив,