Лара

Я взглянула одним глазом на россыпь драгоценностей (наверное, всю свою долгую жизнь копил) и тихонько прокралась к двери.

— И что же мне передать Совету, маэстро? — какой озабоченный голос у Вацлава.

— Даже не знаю, Вацлав. Во-первых, нельзя, чтобы красные пронюхали об этом. Пусть по-прежнему считают, что медальон заколдован. А нам для начала нужно взять у Ларисы кровь на анализ. Если моя догадка подтвердится, то, думаю, нам придется поступиться нашей гуманностью и выкачать из нее кровь для дальнейших экспериментов.

Я отшатнулась от двери. Да, вот и разрешилась дилемма: бежать — не бежать. К сожалению, протест против их варварских планов я могла выразить только одним способом и бросилась к окну. На нем снаружи стояла решетка, да еще и сигнализация явно присутствовала. Я чуть не завыла от отчаяния и снова подбежала к двери. За ней стояла тишина. Пойдя на риск, я приоткрыла дверь. Странно, что закрыть меня они не догадались. Наверное, никто не думал, что девушка способна оторваться от лицезрения драгоценностей. Не веря своему счастью, я поняла, что зал пуст. Видимо, они ушли куда-то внутрь магазина. Я хотела сразу же убежать, но, понимая, что рискую, вернулась к столу, попихала по карманам первые попавшиеся побрякушки (ну, разве я виновата, что Изольда не догадалась прихватить вместе со мной все мое имущество) и побежала к двери. Сейчас выйду и потихоньку смешаюсь с толпой. Главное, не бежать! Только распахнув дверь, я вспомнила о колокольчике, огласившем магазин нежным перезвоном, прозвучавшим для меня набатом. Черт! Первоначальный план отменяется. А значит, ноги — в руки и побежали! Наверное, я так никогда не бегала: до колик в легких, до рези в боку.

Не убегу, догонят. Вацлав определенно меня догонял, что-то шипя мне в след.

С криком: "Так не доставайся же ты никому (то есть я)!" — я рванулась на перерез машине. У машины тормоза оказались хорошие, так что она умудрилась остановиться, не сбив меня. В тот же миг передо мной выскочил красный спортивный автомобиль и резко остановился. Водитель буквально втянул мое бренное тело на пассажирское сидение и рванул с места. Вацлав еще долго бежал сзади. Ну и скорость.

— Ты, что сбрендила — под колеса бросаться?! — рявкнул мой спаситель (или погубитель?). — Что ты делаешь, дура?

Меня за всю жизнь столько раз дурой не называли, как за эти два дня. Едва отдышавшись, я присмотрелась к мужчине (или очередной вампир?). Если бы не Сережа, я бы, точно, влюбилась, причем, по самые уши. За рулем сидел черноволосый качок. Он был красив той мужественной красотой, которая мне всегда нравилась, даже жаль, что Сережка и в этом смысле не соответствовал моему идеалу (что поделаешь — любовь зла). Да уж, у незнакомца были черные выразительные глаза, сверкающие из-под тяжелых век, твердый рот, квадратный подбородок. И вообще — само совершенство, кроме тона. Правда, рокочущий бас тоже был очень хорош.

— А что мне делать? Спокойно позволить этим тварям выкачать из меня всю кровь? Может, еще спасибо им сказать?

— Ты чокнутая? Серебряные не убивают людей. Неужели тебе так трудно было отдать им медальон Гласа?

Я фыркнула от такой наивности.

— И ты туда же? Не знаю, кто ты такой, но раз уж мне от тебя никуда не деться, слушай: они, действительно, сначала хотели взять только медальон, но сегодня почему-то отказались от этой идеи (возможно, наконец, поняли, что этой проклятой штуки у меня нет) и решили сначала взять у меня кровь на анализ, а потом выкачать ее всю! — в конце я уже истерично кричала.

Мой спаситель как-то странно на меня покосился.

— Меня зовут Валентин Барский.

— Лариса, — вздохнула я, но, видимо, он и так это знает.

Глава 5

Ночь короче дня,

День убьет меня…

— Ну, и чушь! Плевать вы на солнечный свет хотели, — прокомментировала я песню "Арии", доносящуюся из динамиков, размахивая полупустой банкой пива.

— Кто это "вы"? — усмехнулся Барский.

— Ну, вы — вампиры.

Качек захохотал:

— Лариса, ты даже не знаешь, с кем распиваешь пиво!

— И с кем же? — спросила я заносчиво.

— Ну, уж кровь-то я точно не употребляю, ни в каком виде.

Валентин с усмешкой смотрел на меня из-под полуопущенных век. Мне стало не по себе, так как сидели мы вдвоем в его шикарном доме, пили пиво. Щекотливая ситуация, и как меня угораздило в нее попасть? Все-таки, Барский — это не студент четвертого курса. И я перед ним просто маленькая девочка — проглотит и не заметит.

— Милая, может, я тебя и разочарую, но мне от тебя не это нужно, — он как-то чувственно выделил слово "это" и гаденько улыбнулся.

Я сглотнула: он еще и мысли читает?

— У тебя все на лице написано, — Барский встал и прошел к окну.

Я осторожно поставила пиво на столик, мечтая запустить им в его наглую рожу.

— Честно говоря, меня это тоже интересует… только не с вами, — туше! — Но позвольте узнать, как вы оказались в нужном месте, в нужное время? И, главное, зачем?

Барский даже не смутился, непробиваемый, что ли?

— Давай договоримся так: сейчас ты идешь спать в гостевую комнату, завтра я отвечу на некоторые свои вопросы, касаемые вампиров. Это стратегически важно в данной ситуации.

— Но у меня есть еще вопросы, касающиеся вашей таинственной персоны.

— Нет! — отрезал Барский. — Никаких вопросов у тебя нет. И запомни: ты нуждаешься во мне гораздо больше, чем я в тебе. И, что самое главное, мне было бы легче просто убить тебя, чем тратить так бездарно свое бесценное время.

— Так в чем же дело? — мое самолюбие было уязвлено. — Оставил бы меня Вацлаву, и все дела.

— Наверное, просто решил скуку развеять.

— Ну, я надеюсь, когда ты наиграешься и захочешь вернуть меня обратно, хотя бы предупредишь? И, между прочим, я бы предпочла просто вернуться домой, а не слушать подробности об этих чудовищах, — передернула я плечами.

Барский подошел и положил руки на подлокотники моего кресла, наклонившись к самому лицу. И взгляд у него был злой и раздраженный.

— Эти… чудовища вошли в твою жизнь еще до твоего рождения. И так просто из нее не уйдут. Так что это не обсуждается, — он выпрямился и подошел к книжной полке. — Вот, почитай на сон грядущий, — в меня полетела книга.

Я машинально ее поймала и вскочила с кресла. Мне, точно, не нравится этот качок. Он меня бесит!

"История Среброкровных". Так вот что вы подкинули мне, господин Барский!

Но лень — великая штука, ничем не переборимая и, главное, очень мною лелеемая и любимая. Как бы я не осознавала, что мне просто необходимо срочно воспользоваться неожиданным подарком в виде истории вампиров, записанной на двухстах потрепанных страницах (как говорится, познай врага своего… или полюби?), но, когда передо мной встал выбор: спать или заниматься этим очень важным чтивом, — я, как вы понимаете, долго не раздумывала. Просто по наивной, но такой неискоренимой студенческой привычке положила книгу под подушку (в надежде, что знание само через сон в голову запихнется) и со словами: "Перед смертью не надышишься", — со спокойной душой легла спать. Но, то ли затхлый запах старой книженции повлиял на мой мозг, то ли в кои-то веки студенческая хитрость сработала, но мне всю ночь снились какие-то совершенно невероятные и очень реалистичные сны.

Началось с того, что я очутилась в пустоте перед огромными воротами. И, как ни странно, чем ближе я к ним подходила, тем дальше они оказывались. Вдруг сзади раздался громкий рык, обернувшись, я увидела в метрах ста от себя огромного пса, тело которого состояло из сплошных мускулов стального цвета и ни грамма шерсти. На шею чудовища был одет шипастый ошейник. Не долго думая, я развернулась и побежала к воротам, но это был бег не на одном месте, как это бывает во сне. Нет, я полетела, словно ветер. На этот раз ворота оказались радом почти мгновенно. Я выставила руки, готовясь встретиться с преградой, но почему-то провалилась сквозь них и по инерции кубарем покатилась дальше. Я как-то реалистично, с кряхтением поднялась с земли и огляделась: позади меня ворота сотрясались от напора собаки, которая оглашала округу низким рычанием, вокруг же была все та же пустота, создавалось впечатление, что тонешь в тумане. Пройдя немного вперед, я увидела сначала ступени, а затем и узкий фасад старинного здания. Вокруг слышался какой-то неясный шепот, и, чем ближе к ступеням я подходила, тем громче он становился, постепенно заглушая даже рык за воротами. "Иди сюда, не бойся, иди к нам", — шептали невидимые голоса. Я чувствовала себя героиней тупого фильма ужасов, которые я всегда терпеть не могла, но, повинуясь правилам ненавистного жанра, я медленно шла вперед, поеживаясь от неясных жутких предчувствий. И вот я уже протягиваю руку, чтобы открыть покрытую резьбой дверь, как она начинает сама открываться. Я уже приготовилась к тому, что руку, по меньшей мере, кто-нибудь схватит, или же, следуя закону жанра, откусят, но тьма за дверью всего лишь обдала меня прохладой, втягивая внутрь. Двери широко распахнулись, и в помещении вспыхнул свет.