Мамонизация отряда (СИ)

В путь приключенцы смогли двинуться только утром следующего дня. Битва многих измотала, особенно Лидию, но теперь все бойцы уверенно держались в седле и могли двигаться дальше в приемлемом темпе. Дороги теперь были не такими спокойными, но разбойники и мамоно решили взять самоотвод от боевых действий. За что следовало действительно ценить и тех, и тех, так это за хорошо развитый инстинкт самосохранения. Говард всё-таки приобрёл в деревне лютню и теперь терзал её струны, жутко надоедая всему отряду. Маг отправлял элементалей в разведку и сообщал через равные промежутки времени: « Справа в кустах сидят пять гоблинов, расстояние сто шагов», «За поворотом разбойники устроили засаду, примерно дюжина человек» и чаще всего «Путь чист». Лидия странно ёрзала в седле и порой морщилась, что для неё было несвойственно, но на вопросы отвечала, что всё в порядке. А вот Шпиц и Леона разыграли настоящее представление. Девушке трудно было игнорировать вора, а тот не мог игнорировать женщин.

- Леона, не будь столь холодной! – Мужчина только руки не заламывал, зато молил вполне явно.

- Отстань. А то холодным станешь ты. Не сразу, конечно, будешь постепенно остывать.- Неизвестно почему, но мечница продолжала держать дистанцию между собой и вором.

- Но вспомни вчерашнюю битву, когда мы ковыляли к площади, опираясь друг о друга!

- Тогда ты вёл себя прилично.

- Я бы тебя облапал нежно.

- Я откажусь. Не люблю ходить заляпанной чужими потными руками. Прилипну ещё.

- А давай на следующем привале я помогу тебе обмыться? Ну там спинку тебе потру.

- Да я скорее мамоно доверю свою спину, чем тебе.

Маг и священница слушали этот концерт под треньканье Говарда и если не считать, что первому приходилось отвлекаться на разведку, а второй что-то мешало спокойно сидеть, то в принципе оба получали своеобразное удовольствие. За день отряд потревожило только появление слизи. Топор Говарда и меч Леоны не произвели должного эффекта. Разрубленная слизь очень быстро собиралась в единую массу и даже заползала на лошадей маленькими «слизьками», элементали мага сражались как могли, но только игнис заставила безмозглую мамоно притормозить. Знаменитый «эффект Лидии» заставил слизь неуверенно отползти к обочине. А больше всех не повезло Шпицу, он так хохотал над тем, как «лучшие из лучших» пытаются отбиться от слизи, что выпал из седла и оказался на земле. Кони чего-то испугались и понесли, остановить их удалось довольно далеко от места падения Шпица, так что вору пришлось неслабо пробежаться, уходя от заинтересовавшейся им слизи. По его словам, он так не бегал даже от стражи.

К вечеру они разбили лагерь в лесу, в стороне от дороги. Говард знал эти места, он быстро нашёл место, где купцы отдыхали во время своих путешествий. На поляне даже было видно кострище, выложенное камнями. Неподалёку протекал ручей. Место находилось на холме и ветер сдувал комаров, а валежины и валуны, наваленные вокруг поляны, могли помочь при обороне от разбойников. Именно здесь отряд и разбил палатки, а также стал готовить ужин.

- Далеко нам ещё плестись? – Спросила Леона, подвешивая котелок над костром.

- Не очень. – Говард пытался настроить лютню. – Завтра выйдем на границу нормальных земель и демонических. Немного проскачем вдоль границы, чтобы меньше подвергаться воздействию демонической энергии, и потом резко углубимся в эти земли. Дальше дело только за Лидией. Она поведёт нас в самое сердце этого смрадного царства. Лилим скорее всего там, где концентрация демонической энергии больше всего.

- А Лидия может чувствовать концентрацию демонической энергии? Кстати, где она?

- Только что ушла в лес, сказала, что хочет помолиться наедине.

- Может мне её поискать на всякий случай? – Шпиц решил, что терпеть творчество Говарда он не может, а к Леоне он наприставался сегодня достаточно.

- Да, Шпиц, сделай доброе дело. Не следует женщине одной блуждать в лесу. Монстры-монстрами, но в лесу и обычного зверья полно. – Согласился Говард.

Пробираясь через густой подлесок, Шпиц старался найти следы ушедшей служительницы, но сам едва не заблудился. При всей своей ловкости и памяти, которая помогала запомнить кратчайшие пути отхода, Шпиц был горожанином. Он мог уговорить самые скрипучие половицы замолчать, но сучья в лесной подстилке сотрудничали с вором реже. К тому же для мужчины все деревья выглядели одинаково. И тем не менее Шпиц шёл через лес и даже пересёк ручей. Когда он понял, что идёт по звериной тропе, то решил вернуться в лагерь. Честно говоря, вору в голову почему-то пришла мысль, что Лидия может тайно общаться с монстрами. Да и это странное желание помолиться в одиночестве. Ручей встретил мужчину весёлым журчанием, однако Шпиц понял, что перешёл его в другом месте. Чтобы не заблудиться окончательно, нужно было вернуться к месту переправы. В мягкой почве он отметил следы, похожие на следы свиней, а простая логика подсказала ему, что в здешних лесах свиньи бывают свирепыми и обладают парой внушительных клыков. Встреча с ними может быть первой и последней в жизни. Однако выше по течению раздался странный подозрительный звук, даже два звука. Что-то хлюпало не в унисон с ручьём и раздавалось сдавленное мычание. На этот раз вор «договорился» со всеми сухими ветками и смог пройти практически бесшумно. То, что он увидел, слегка отведя ветку куста, за которым прятался, привело Шпица в такое изумление, что он не мог оторваться от этого зрелища.

На противоположном берегу ручья стояла Лидия, прислонившись к толстому дубу с таким расчётом, чтобы её не было видно со стороны лагеря, зато мужчина видел всё в мельчайших подробностях. Лидия, зажав подол одеяния в зубах, ласкала себя пальцами между ног. Она с таким остервенением тёрла и мяла свои лепестки, что, казалось, они покраснели от её действий, а не от возбуждения. Соки разве что в пену не взбивались, разлетаясь брызгами в стороны. Второй рукой она сжимала то одну, то другую грудь. Закатившиеся от экстаза глаза показывали, как ей было хорошо сейчас. Стоны скрадывал зажатый в зубах край одежды. Шпиц находился с подветренной стороны и отчётливо чувствовал запах развратной женщины. И это невинная монашка, которая заставила его каяться вместо того, чтобы насиловать? Только гордость держала вора в руках, не позволяя схватить себя за напряжённый ствол. Почему-то это зрелище завораживало мужчину и не давало двигаться. Он смотрел на это несколько минут, пока бурный фонтан соков не оповестил о том, что женщина достигла оргазма. Лидию затрясло, а затем она просто повалилась на землю. Однако через пять минут она спокойно встала, вымыла ладони, воровато огляделась по сторонам, но Шпица не заметила. Подол снова оказался задран, но теперь монашка тщательно смывала следы своего греха с бёдер. Когда женщина скрылась среди зарослей подлеска, вор с шумом перешёл из положения полулёжа в полностью лежачее. Он не знал, что ему делать. Хотелось плакать от досады, что она не выбрала его, и хохотать над той, кто таким вот образом блюл своё целомудрие. Интересно, а Леона так же борется с долгим воздержанием? Шпиц поставил себе задачу проследить и за мечницей.

В лагерь он вернулся позже Лидии, та вела себя как ни в чём не бывало .Мужчина решил постараться вывести монахиню на чистую воду и начал разговор как бы издалека.

- Я вот заметил, пока вы рубили монстров, что те почти не трогали детей. Более того, они предпочитали сношаться с мужчинами. Разве это не странно?

- Отнюдь. – Отрезал рыцарь. – Это всё-таки женщины, хоть и монстры. Им хочется секса и еды. Удобно получается. И удовлетворилась, и наелась, стерва! Знает, что кроме мужиков никто не сможет дать монстрам отпор.

- Не согласен. Я видел нескольких крестьянок, которые отгоняли монстров от своих мужей вилами. Да и бодрые старички тоже держали удар. Неужели похоть монстров сильнее их голода? Я уже не говорю о том, что из людей никто не пострадал, кроме нескольких укушенных девушек, да и те просто обратились в таких же волчиц.