Любовь и магия (сборник фэнтезийных рассказов) (СИ)

Тёмный рыцарь и чародейка наблюдали, как принцесса и её избранник приносят брачные обеты, в ожидании своей очереди. На лицах их застыли улыбки, совсем несоответствующие словам тихого диалога:

— И что это была за выходка с благословением? — спросила девушка. — В плане такого не было.

— Я импровизировал, — отозвался мужчина.

— И что тебя навело на подобную мысль? Я же предупреждала…

— Осенило при виде нацеленных на меня арбалетов. Объявление войны в таком ракурсе показалось мне неудачной идеей.

— Я сто раз говорила, что не выйду за тебя.

— А куда ты денешься? Королевское благословение равносильно приказу. И мы будем вместе до конца дней.

— Импровизировал он, — проворчала чародейка. — Врёшь ты всё, ведь с самого начала так и задумывал. Смотри, как бы я тебя за это во сне не прирезала…

— Я весь в твоей власти, — заверил воин. — Если и умирать, то только от твоей руки.

— Но учти, даже не думай, будто я стану стирать твои портянки, — поразмыслив, предупредила девушка.

— Мы всё же во дворце, на это слуги есть, — напомнил мужчина.

Позже, в тишине супружеских покоев, в уюте брачного ложа чародейка спросила:

— А этот твой волшебный конь действительно зачарованный принц, и теперь заклятие с него спадёт?

— Ничуть не бывало, — хмыкнул её супруг.

— Впрочем, в этом можно найти и определённые преимущества… Повезло принцессе — супруг по ночам мужчина, а днём конь. Как раз можно с пользой использовать его в обоих качествах. Да и вообще, можно его оседлать, взнуздать, дать шенкелей… — рассуждала чародейка.

Покосившись на неё, рыцарь призадумался, так ли уж была хороша идея с браком.

— А кто его всё же заколдовал, и кем он был раньше? — вернулась к прежней теме девушка. — Если он простой человек, то почему превращается в коня?

— Да никто его не заколдовывал, — отмахнулся мужчина. — И с чего ты взяла, будто он человек, превращающийся в коня? На самом деле, он конь, превращающийся в человека. Обыкновенный конь-оборотень.

— Принцессе этого лучше не сообщать, — через несколько минут, отойдя от шока и перестав хохотать, выдавила чародейка. — Лучше вообще никому не говорить, что принцесса вышла замуж не за принца, а за коня…

— Да, между прочим, знаешь, я ведь на самом деле… — начал рыцарь, с трудом сдерживая усмешку.

— Ничего не говори! — остановила его чародейка. — Ничего не хочу знать!

— Я хотел только сказать, что на самом деле очень тебя люблю, — договорил он, прерывая её возмущённую тираду поцелуем.

Восточный ветер

Комментарий к Восточный ветер.

Когда поднимается восточный ветер — случиться может всё, что угодно… Ведь этот ветер дует из иной реальности и иного времени. Что он принесёт с собой на этот раз?

Порыв восточного ветра донёс вонь помойки. Я сплюнул и, в последний раз затянувшись сигаретой, отбросил окурок. Осмотревшись, свернул в ближайший проулок, чтобы хотя бы стеной отгородиться от ветра. Восточный ветер и без того никогда не предвещал ничего хорошего, а терпеть ещё и запах…

Я прислонился спиной к стене, но всё равно чувствовал затылком насмешливый взгляд кого-то, словно стоящего позади, ощущал призрачное дыхание над плечом. Я чувствовал это присутствие постоянно, но особенно сильно — когда поднимался восточный ветер. И убежать от невидимого преследователя было невозможно, иногда я даже представлял, что он не стоит у меня за спиной, а едет у меня на закорках. Возможно, эта картина была ближе к истине, поскольку преследователь на самом деле был частью меня. Моей худшей половиной, как хотелось думать, но если быть честным перед самим собой, то скорее моей истинной позабытой сутью.

Да и чем я лучше него? По меркам нынешнего общества он практически воплощение зла, но это честное, неприкрытое зло, не оправдывающее свои поступки абстрактным долгом или обстоятельствами. Хороший враг — мёртвый враг, и кончен сказ. Никаких глупостей, вроде пределов необходимой самообороны и прочей дребедени, выдуманной людьми в последнем веке. И не мне, помнящему времена, когда это было нормой, судить.

Хотя, может быть, эти обрывки памяти всего лишь галлюцинация или игра больного воображения. Как невозможно собрать мозаику, большая часть кусочков которой потеряна, так и я не могу восстановить картину своей жизни. Даже об относительно недавних событиях многие воспоминания отсутствуют. Я помню, как приехал в этот город, но понятия не имею, откуда, где я был до этого. Да и был ли это я? Или я возник только в поезде, подъезжающем к перрону? Я помню, что не раз уже обдумывал подобное, а также и бесполезность таких мыслей.

Твёрдо уверен я мог быть только в одном — если задул восточный ветер, значит, непременно что-то случится.

— Эй, закурить не найдётся? — раздался голос в паре шагов от меня.

Я медленно повернулся. Пятеро парней перегородили выход из проулка. У меня оставалась возможность убежать в обратную сторону, но я знал, что из этого ничего не выйдет.

— Я бы не советовал, — устало выдохнул я.

— Курить? — насмешливо уточнил заводила гоп-компании.

— Опасно для здоровья, — продолжил я, имея в виду вовсе не курение.

— А ты проспонсируй на лечение.

Парень достал нож. Зря он это. Никто никогда не слушает моих предупреждений.

У меня потемнело в глазах, следом исчезли звуки, запахи, ощущения. Я словно провалился в бездонную пропасть, влез в забитый наглухо ящик, погрузился внутрь себя и рассеялся по бесконечной пустоте космоса, сжался в точку чёрной дыры и сколлапсировал сверхновой звездой — всё это одновременно.

Это он вышел на свободу. Облачился в моё тело, как в доспех, сбросил меня с коня жизни и отобрал поводья воли. Пред нами враг — скорее в бой.

В такие моменты мне всегда открываются видения. Из моего прошлого или его — не знаю. Ещё один кусочек мозаики или очередная галлюцинация.

Огромный воин в доспехах на вороном коне на вершине холма. Он взмахивает гигантским мечом, подавая сигнал, и армия устремляется в битву, сталкивается с противником. Две волны, ощетинившись острой сталью, с криками схлёстываются, накатывают друг на друга. Боевые кличи переходят в вопли боли и стенания умирающих.

Полководец пришпоривает жеребца и мчится вниз, в гущу схватки. Его меч разит без промаха. Хоть лицо его и скрыто под забралом шлема, я знаю, что на губах воина улыбка яростного торжества. Он — это я. Я был им, а он будет мной. Но мы не одно целое. Не знаю, почему.

Полководец проносится сквозь вражескую армию, как нож сквозь масло. Никто не в силах сдержать его напор. Перед ним встаёт отряд из десятка рыцарей — личная охрана вражеского предводителя. Им удаётся задержать воина ненадолго и убить его коня. Но и спешенный воин продолжает разить противников. И вот он уже втаптывает в грязь их останки. На его доспехах несколько вмятин, но броня не пробита, ран нет.

Он поднимается на холм. На вершине двое. Темноволосая девушка с белоснежной кожей и золотыми глазами, одетая в чёрное платье. И чудовищный демон, покрытый усеянной шипами костяной бронёй.

Демон бросается на врага. Воин встречает его мечом. Обманное движение вбок, бросает что-то левой рукой под ноги монстру. Чудовище окутывают клубы зелёного дыма. Порыв восточного ветра уносит дым, не оставив и следа демона.

Воин срывает шлем и отбрасывает в сторону.

— Я победил! — провозглашает он.

— Ты проиграл! — возражает девушка.

Она взмахивает рукой. Воин оборачивается. На поле боя мертвецы обеих армий поднимаются на ноги, берут в руки оружие и нападают на живых.

— Нет! — кричит полководец.

Он поднимает руку с мечом к небесам. С острия срывается молния. Немедля молнии начинают бить с ясного неба, разя без разбора мёртвых и живых. Вскоре поле боя превращается в выжженную чёрную пустошь.