Прелести вампирской жизни (СИ)

   Зверь вздохнул и расслабился в ожидании смерти.

   Хранитель... как жаль, что мы не можем использовать энергию Земли... Какая - то ты недоделанная полукровка, Майя. Могла бы хоть этот талант унаследовать! - Хам! - Ну и что, что хам?! У них хоть мечи есть, а у тебя что? Зубы? И те маленькие, тьфу. - Да ты на себя посмотри! Лохматый засранец! - Неправда! Не было такого! Такого не было! Хам, да, но не засранец! - Стой, что ты сказал? Мечи?

   Я вспомнила, как сражались хранители, вспомнила, как Дамиль учил меня создавать собственный меч, вот только тогда у меня не было столько энергии как сейчас. Пусть и осталась лишь половина накопленного тумана, но полагаю, этого будет более чем достаточно.

   Ты и вправду думаешь, подобное сработает?- А почему нет? - Но ведь это не настоящий вампир, не материальный вампир с аурой. - Ну и что? Это в жизни нужен материальный противник, а ведь и здесь у нас вполне реальный враг. - Как хочешь, но это будет последняя попытка. На большее я уже не способен. - Не хнычь, лучше сосредоточься и помоги.

   Звериное фырканье заставило мысленно улыбнуться. Сконцентрировавшись на части оставшейся энергии, мы потянули ее из глубин тьмы, заставляя сгущаться и материализоваться в подобие меча. Первый блин был больше похож на острую длинную палку, чем на ком, что вполне устроило нас обоих. Плюнув на осторожность, я взмахнула искрящимся оружием, разрывая ближайший клубок черных змей. Они извивались и дергались, словно ужаленные. Разрубленные мечем нити, больше не шевелились и не множились, покрываясь, словно трещинами и язвочками, медленно сгорали во тьме. Крик радости затмил лишь победный рык зверя, выхватившего меч и, принявшись размахивать им в разные стороны, уничтожая гадких паразитов.

   Спустя время, все они были истреблены, а мой верный друг, вернувший свою бездну законному хозяину (то есть себе), вовсю развлекался, наслаждаясь свободой.

   Я устало рухнула на колени, не в силах больше сдерживаться, дала волю невидимым слезам, которые, чувствовала, сейчас текут по щекам в реальной жизни. Подобные испытания меняют людей, именно это произошло и со мной. Зверь замер тронутый рыданиями, и наступила долгожданная тишина. Он приблизился ко мне и лизнул щеку, тыкая мордой в лицо. Я, всхлипывая, улыбнулась и обняла засранца.

   Тебе пора. Он, наверное, все еще ждет. - Думаешь? - Уверен!

   И растворившись во тьме, зверь исчез, фыркая себе под нос что-то о женской чувствительности.

   Звуки и запахи медленно касались измученного рассудка, заставляя продрать глаза и возвратиться на землю. У кровати, уронив голову на руки, словно застыв в мольбе, сидел такой знакомый и родной, прежний Ноа. Как мало я знала о нем и как сильно нуждалась в его заботе, нежности, любви. Протянув руку, робко коснулась черных волос.

   - И долго ты здесь торчишь? - Ухмыльнулась, потянув за ушко и сбрасывая одеяло. - Ой, а что это на мне? Нееет, только не говори, что сам переодел старые вещи?! Извращенец чертов!

   Ноа сорвался с места, оцепенев от столь радостного приветствия и, оклемавшись, бросился ко мне, заключив в объятья.

   - Задушишь... - Простонала ему в грудь, чувствуя, как дрожат его пальцы, зарываясь в белые волосы. Немного ослабив хватку, он прижался своим лбом к моему и, не открывая глаз, прошептал:

   - Прости меня... за все.

   - Шшш, не надо. - Протянула, легко касаясь щеки хранителя. - Я скучала, Ноа, даже там, во тьме. И желание вернутся, еще хотя бы раз почувствовать знакомое прикосновение, голос, увидеть тебя, заставляло бороться изо всех сил.

   Он глухо простонал, прижав еще сильнее к себе, словно пытаясь впитать всю боль и страдания, мучавшие меня так долго.

   - Ты же понимаешь, что больше я никуда не отпущу тебя, Майя. Никогда. Даже если ты заплачешь. - Рычал, припав к губам в страстном и одновременно столь нежном поцелуе, заставляя ноги подкосится и забыть обо всем на свете. Мы больше не могли молчать, хотя и не сказали тех волшебных заветных слов. Но каждый из нас выразил гораздо больше, заполнив пустоту сердец друг друга, и дав новое будущее, где нет места одиночеству.