Аполлион (ЛП)

Мой рот широко открылся от удивления.

— Что?

— Солдаты, — ответил Дионис. — Смертные солдаты — солдаты такого «будь тем, кем ты можешь» рода. Возможно, их около пяти сотен.

Я едва не упала со стола.

— Как такое возможно? — задала вопрос Леа. Затем она с силой зажмурила глаза, скривив черты лица. — Он использует внушение.

— Нет, — Маркус покачал головой, когда повернулся к Аполлону. — Ни один чистокровный не сможет контролировать так много смертных. Ни даже когда в его окружении сотня чистокровных.

— Это бог, — Аполлон выглядел так, словно испытывал отвращение.

Мой желудок вздулся от этой мысли. Использование смертных подобным образом было неправильным на стольких многих уровнях. Они никогда не смогут выжить в борьбе против Стражей и Охранников, неважно как много у них оружия. Мы были просто гораздо быстрее и лучше подготовлены. Смертные будут лишь пушечным мясом и ничем более. Это было возмутительно.

Ярость, наполнявшая комнату, была настолько густой, что я практически могла ощутить её.

— Я не понимаю, — Дикон пробежался рукой по голове, обхватив свою шею. — Как мир смертных не смог обратить внимание на нечто такое?

— Кто-то из смертных должен занимать высокий пост в армии, кто-то кто может организовывать подобного рода призывы и давать отчасти разумные обоснования этому, — губы Аполлона вытянулись в тонкую линию. — Как минимум, так я бы сделал.

— И они могут установить нечто вроде чрезвычайного положения, — добавил Маркус. — Ни осталось неповрежденной ни одной части США, и я начинаю задаваться вопросом, волнует ли вообще этого бога вероятность разоблачения.

Айден сжал край стола.

— Я полагаю, это очевидно, что риск разоблачения не важен. Проклятье, может быть даже запланирован.

Все взгляды обратились к нему.

— Подумайте об этом. Зачем еще богу организовывать все это? Или соглашаться со всем чего хочет Люциан? — Айден задал свои вопросы. — Свести счеты с богами и затем что — управлять Олимпом? Или управлять Олимпом и областью смертных?

Дрожь пронеслась по моим плечам. Моё самое безумное воображение не могло даже вообразить глубину последствий, если мир узнает, что боги существуют — и кроме того, если мир закончит тем, что будет управляться кем-то одним.

— Мы не можем позволить этому случиться, — сказала я.

Взгляд Аполлона встретился с моим.

— Нет. Мы не можем.

Я отвела свой взгляд, так как прямо сейчас я не хотела думать о том, что остановка этого бога означает. Я прочистила горло.

— Меня удивляет, понимают ли вообще Люциан и Сет это?

— А не все ли равно? — спросила Леа, как всегда в раздраженной манере.

Мои губы изогнулись в ухмылке от её тона.

— Полагаю, не важно, но ты должна задаться вопросом кто кого использует. И что случится с ними в конце, если бог одержит победу. Планирует ли он сохранить их в своем окружении или избавиться от них? Они вообще хоть подозревают об этом?

Большинство собравшихся людей в комнате плевать на это хотели — столь очевидно это было — но Маркус шагнул в сторону, где сидела я, и прислонился к столу по другую сторону от меня.

— Я сомневаюсь, что они знают. В некотором смысле, неважно, за что они несут ответственность, это прискорбно.

— Прискорбно будет, если они преуспеют, — Дионис встал и потянулся руками вверх, над своей головой. — Ну, я пошел.

Аполлон кивнул, и Дионис поклонился присутствующим, разведя руки в стороны с напыщенным выражением лица. И затем он исчез.

Я покачала головой.

— Ладно. Кто еще думает, что он был как наркоман «под кайфом»?

Руки взметнули вверх во всей комнате, и я широко улыбнулась.

— Итак, завтра утром мы выезжаем в Университет? — спросила Оливия, когда потянула за упругий локон. — Вы не считаете, что если этот бог настолько вероломный и умный, он не догадается, что Алекс соберется поехать туда? Я имею в виду, даже если он использует Люциана и Сета для своих крайне зловещих планов, он же все еще нуждается в Алекс, верно? Потому как он, вероятно, контролирует Сета, или хочет контролировать.

Все в комнате умолкли, и я почувствовала себя подобно маленькому муравьишке под увеличительным стеклом.

Я мельком взглянула на Аполлона, но он пристально смотрел на глобус, стоявший на столе.

— Сделать какой-либо шаг будет так же опасно, как и отсиживаться здесь, — в итоге ответил Маркус. — Но в Южной Дакоте, нам будет безопаснее.

— Алекс тоже там будет в большей безопасности, — пробормотал Люк, уставившись на свои руки.

Я открыла было рот, но заговорила Леа.

— Ну, я думаю, наша работа состоит в том, чтобы убедиться, что Сет и этот бог не доберутся до Алекс.

Мой рот теперь действительно распахнулся от удивления.

Она бойко мне улыбнулась.

— Не могу позволить тебе снова стать всецело психо-Алекс и покончить с миром, который мы знаем.

— Она права, — ухмыльнулся Дикон.

Я прищурила глаза.

— Погодите. Ребята, я не хочу…

— Что? — Айден слегка толкнул меня своим локтем. — Ты не хочешь, чтобы мы прикрывали твою спину?

— Дело не в этом, — я пристально смотрела на Аполлона, но проклятье, этот глобус пленил его. — Если там будет бог, охотящийся за моей задницей…

— Изящной задницей, — прошептал Айден, пока изучал носы своих ботинок. Легкая ухмылка появилась на его лице.

На мгновение я уставилась на него.

— К тому же Сет разыскивает меня, это… это на самом деле будет опасно. Я не хочу, чтобы вы, ребята, рисковали своими жизнями ради меня.

Леа фыркнула.

— Чёрт. Алекс, твоё эго вне контроля. Ты знаешь меня. Я быстрее кину тебя на встречу демона в любой другой день, но, если держать тебя в стороне от них, означает спасти миллионы жизней, тогда я в твоей команде. Так что это больше, чем просто ты.

— Я знаю, что это больше, чем я, — мои щеки запылали, и идиотская ухмылка Дикона не помогала. — И я знаю, что ты бросишь меня прямо к демонам, но я не хочу видеть, как кто-то из вас пострадает.

— Каждый, кто находится здесь, осознает риск, Алекс, — голос Маркуса был суровым, напоминая мне о проведенных днях в Ковенанте, когда он проводил большую часть своего времени, крича на меня. — Никого не заставляют делать это.

— И никто из нас не собирается делать что-либо еще, — Оливия выдавила нерешительную улыбку. — Каждый из нас потерял людей из-за того, что происходит. У нас у всех есть причины на то, чтобы добиться прекращения этого и не допустить повторения этого в будущем.

— Даже я, — сказал Дикон. — Я не получаю свои «нормальные» двенадцать часов сна с тех пор, как это ухудшилось, и это чертовски катастрофически.

Айден закатил глаза.

— Каждый готов бороться, — Лаадан пересекла комнату, улыбнувшись, когда встала рядом с Маркусом. — Это не только твоя битва.

— Это никогда не было лишь твоей битвой, — внес поправку Солос.

— Другими словами, — сказал Маркус, его глаза цвета нефрита встретились с моими, — ты в этом не одинока. Ты никогда не была одинока.

— И ты не будешь одна, — тихо подвел итог Айден.

Ух ты. Я думаю, я вроде как влюбилась в каждого в этой комнате прямо сейчас, даже в Леа. Слезы прожигали мне глаза, и я слегка склонила голову вперед, чтобы никто не смог разглядеть этого. Дело в том, что с тех самых пор как я осознала, чем всё это может закончиться — скорее всего, закончится — никогда ещё я не была так одинока. Но сидя здесь, слушая их…

— Время для групповых обнимашек, — намекнул Дикон.

— Заткнись, — сказала я, но в итоге рассмеялась.

Айден обнял меня за плечи и притянул меня к себе. Прямо перед всей комнатой, наполненной полукровками, чистокровными и богом, он поцеловал мой висок.

— Ты просто должна принять, что это не будет лишь касаться тебя. Это будет касаться всех нас.

Я подняла голову и посмотрела на всех них, в нерешительности по поводу того, что сказать.

Люк улыбнулся.

— Я знаю. Мы потрясные.

Я снова рассмеялась.