Инженер Пса

— Ты не знаешь какое мы оказываем на девчонок влияние?

— Нет.

— С ребятами случайно заметили. Знаешь, во время боя все случиться может. Жалко девок. За спину откинешь, где прикроешь, где поможешь. Они начали в нас повально влюбляться. Вчера такая девка была своим парнем, которая сразу ставит границы, а на следующий день лезет обниматься и готова на все. Ну посмеялись. Мол девку переклинило. Потом повторилось и со второй. Начали наблюдать за этим явлением. Кнут и пряник. Стрессовая ситуация, потом пожалеешь и девка ломается. В голове что-то переклинивается. Иру начинают чуть ли не поклоняться. Уже не видят жизни без него. Привязка до смерти. Только порой мужику эта баба и не нужна. Она же без его внимания помирает. Единицы выживали, после отказов. Тогда мы их стали их ломать под любого ира. Чтоб плевать было с кем спать, кому, грубо говоря, служить. Но девки теряли себя. Становились куклами. — Игорь провел рукой по волосам Виты.

— Жестоко.

— Жестокость началась, когда появились батарейки. Те, кто наделен способностью набирать силу и отдавать по необходимости. Процесс этот, мягко говоря, неприятный. Так-то мы про себя решили, что в отряды девок брать не будем. Но батарейки были преимущественно женщины. Лучше всего научить их отдавать эту гребаную энергию удавалось через постель. А все равно ведь пожалеешь. Не можешь к ним относиться как к оружию. И все заново пошло. Начальству сказать не можем, потому что на иров и так косо смотрят. Одно время хотели нас и вовсе ликвидировать, как неудавшийся эксперимент. Но потом поняли, что мы побочный эффект сыворотки и получается, что ликвидировав наш отряд, иры никуда не денутся. Если бы мы доложили о том, что творится с батарейками, то опять привлекли бы к себе ненужное внимание. Это все удавалось скрывать, потому что на границе всегда большие потери.

— Это все плохо.

— А теперь объясняю, что было внизу. Я, дурехи, сказал, чтоб она меня ждала дома. Она ослушалась. Ее понесло к Академки вытаскивать моего сына из-под обломков. Пока не понял как она это почувствовала. Но до этого один раз уже мне жизнь спасла, подойдя в самый нужный момент. Как-то почувствовала, что мне нужна.

— Может из-за того, что парень твой сын, поэтому и почувствовала. Как этот механизм работает? Нам же не известно. По крови, по каким-то эмоциональным слепкам или ауре. — сказал Альхор.

— Все может быть. Исследования давно заморожены. Мы все только на своем опыте проверяем. Если бы она не получила свое за то, что проигнорировал приказ, то начала бы корить себя. В итоге довела бы себя до смерти чувством вины.  К тому же у Виты нестабильная сила. Она на эмоциях ее то выплескивает огромными количествами, то забирает слишком много. Намного больше чем может перегнать через себя, и получается опять выплеск энергии. Я специально ломал ее под себя. И жестче чем других. Затачивал ее, чтоб она о других даже не думала, чтоб контролировать ее энергию. Без этого она умрет. Пробовал с помощью чипов все это урегулировать. Она так силой маханула, что мне чуть руку не оторвала. Еще можно браслет приобрести на чёрном рынке, который будет контролировать ее энергию, но там цена большая, и я неуверен, что все это подействует. А девчонки всего двадцать четыре года.

— Думаешь, что такая жизнь лучше? У нее же глаза гореть не будут.

— Будут, но только рядом со мной. Она сможет по-настоящему жить, лишь со мной. А так депрессия и бессмысленность существования. — ответил Игорь, гладя ее по голове.

— Надо будет придумать, как это остановить.

— С Витой вряд ли получится повернуть все процессы вспять. А других девочек нужно обезопасить от нашего влияния на них. Но для этого надо возобновить исследования.

— Тогда продолжим работу по смене правительства. Я слышал, что задержали главу этого переворота. Хотел с ней переговорить. Оказалась это твоя девочка.

— Главная революционерка? Забавно. Какая она революционерка? Так, девчонка, что оказалась ни в том месте не в то время. Правда, с десяток раз, но это ничего не меняет.

— Ночь только началась. Пойду работать дальше. Все равно сна нет. — сказал Альхор.

Игорь хотел его спросить, как тот собирался переговорить с Витой, которая была задержана, но не стал. Показалось, что не все он должен знать, что может Альхор. Закрывались глаза. Она его вымотала. Да и сколько он не спал? Вторые сутки? Так и должно быть. Стареет. Раньше мог и по трое суток не спать. Но годы берут свое. Это надо признавать.

Четыре часа утра. Это сколько прошло времени? Он спал два часа? А чувствует себя как будто проспал все двенадцать. Вита потянулась. Устроилась удобнее и открыла глаза. Она улыбнулась ему так ярко, что Игорю захотелось ответить тем же. И плевать, что все это неискренне. Пусть она это делает только из-за того, что кто-то играл с генами и привязками. Идеальные солдаты те, кто не сможет предать. Или идеальные жены. Верные и любящие. Готовые за мужем пойти и в огонь, и в воду. Но ведь это навязанная вода. А может нет? Может судьба специально ему подкинула эту девочку, которая не может без него? Игорь верил в судьбу. Верил в грань. Знал, что рано или поздно хорошее сменяет плохое и наоборот. Может не все так и плохо?

— Так сладко спала. — сказала Вита. — Сегодня опять трудный день?

— Да.

— Я вчера думала что ты меня не простишь.

— Тебя прощу. Поругаю, а потом поцелую. — он наклонился к ее губам. Долгий грубоватый поцелуй. Вита лишь вздохнула, когда он прервал его. Она опять прижалась к его плечу щекой.

— Кажется, что весь мир перестал существовать. Мы с тобой прыгнули в пропасть и оказались на самом дне. Никого нет кроме нас. Я боялась грани. Почему-то раньше это пугало. А с тобой не страшно. Мне теперь ничего не страшно. Только тебя жалко. Ты же без меня пропадешь.

— С чего ты так решила? — он тихо усмехнулся.

— Если я однажды не справлюсь. Уйду за грань. Кто же тебя подпитывать будет? Ты ведь старый ворчливый пес. И сильный. Тебе не каждая батарейка подойдет. И как ты без меня здесь останешься.

— За тобой пойду. Я тебя одну не оставлю.

— Почему?