Пробуждение (СИ)

— Ты знаешь, что такое "нестабильность"? — тихо спросил Гийон.

— Не знаю. В книжке написано, что это состояние развивается из-за неадекватной реакции организма на носительство вируса.

— Там много чего написано. И ни слова о тебе и твоем брате, так же как и о двух составных частях СаКаРа. Ты понимаешь, что они могут только за знание этого секрета убить тебя?

— Они сами не знают, чего хотят. Они расспрашивали меня о кодировках, о последних разработках Саши. Они словно слепцы, идущие на ощупь и не имеющие адекватного представления о реальном положении вещей.

— Ты понимаешь, какую тайну хранишь? Не знаю, как они вообще выпустили тебя, ведь об этих разработках ничего не известно…

— Думаю, они знали, что я стану помалкивать. А в противном случае меня можно с легкостью убрать со сцены, признав нестабильной.

— Ты говоришь, что вместе с тобой и братом работали еще пять человек.

— Да. Женю ты уже видел. Он вирусолог, как и я.

— Мне нужны имена каждого из оставшихся.

Кайлин обернулась и посмотрела на Гийона.

— Думаешь, здесь будет нить?

— Я просчитываю все варианты.

— Но тех девушек я не знала.

— Маловероятно, чтобы среди пробужденных всего города убийца выбрал именно твою бывшую коллегу. Конечно, бывают и случайности, но что-то мне подсказывает, что это дело как-то связано с тобой.

— Ты ведь работаешь на Цемеи?

— Откуда тебе это известно?

— Он приходил ко мне в Центр. У него такие же красные глаза, как у тебя. Он сказал, что мой дар окажет неоценимую помощь в твоих расследованиях. Уже тогда я заподозрила, что мой дар — это только предлог для работы со мной. Когда я встретилась с Маркусом и поняла, что вам ничего обо мне неизвестно, дело приняло новый оборот. С одной стороны — Центр, которому нужны кодировки. С другой — Цемеи, как представитель Закона. И я посередине. Я все надеюсь, что эти кодировки никогда не всплывут. Это оружие, Гийон. Какая разница, в чьи руки оно попадет?

— Сделанного не воротишь. Разница в том, что Центр ведет свою собственную игру по неизвестным правилам. И Закон, судя по всему, их не колышет.

— Как Цемеи нашел меня?

— У него есть свой информатор в Центре. Тот капнул, что тебя следует быстро у них забрать.

— Ты доверяешь Старко?

— Как самому себе.

— Слишком уверенно, Гийон, ты говоришь об этом.

— Ты доверяла своему брату?

— Да, конечно.

— А я верю своему отцу.

— Что-о-о?

— Старко — мой отец, Кайлин.

Кайлин отстранилась от него и прищурила глаза:

— Старко Цемеи — твой отец?

— Да.

— И ты молчал?!

— Вообще-то, я взял фамилию матери, чтобы не трубить об этом по всему Свету.

— Да все, наверняка, и так в курсе!

— Ну, — пожал плечами Гийон.

— То есть, тот процесс, что они устроили, тебе ничем не грозил?

— Ну, степени власти я бы мог лишиться.

— Но, Маркус сказал, что тебя вообще звания лишат!

— Он погорячился.

— Вот, скотина!

— Значит, если бы ты знала, что Старко — мой отец, не стала бы меня выгораживать?

Кайлин отвернулась от него и сложила руки на груди.

— Да, черт с ним, — усмехнулся Гийон и притянул ее к себе. — Смотреть, как ты пытаешься спасти меня, было очень приятно.

— Я хочу вступить в контакт с Мариной.

— И речи быть не может.

— Я могу увидеть лицо убийцы или понять мотив. Такой шанс нельзя упускать.

— Я сказал "нет".

— Того, что было, больше не повторится.

— Где гарантии?

— Я просто чувствую.

— Никаких контактов, пока не поработаешь с Нистеном и не научишься это контролировать.

— На это могут уйти годы, Гийон.

— Ничего не поделаешь.

— В таком случае, я не стану работать с ним вообще, — отрезала Кайлин.

Гийон почувствовал, как кровь начинает закипать в его жилах. Она опять начинала все с начала. Как с ней можно говорить, если любая из его просьб непременно обращается в протест? Гийон промолчал и задумался. Может, это он не подобрал правильный подход? Ей нельзя приказать. Ей нельзя ничего навязать. Ее можно только попросить. Но, как попросить, чтобы она обязательно согласилась?

Гийон зарылся носом в ее волосы, вдыхая их чудесный аромат.

— Ты не заставишь меня, — ответила она.

— А я и не собирался. Неудобно перед Нистеном. Я выдернул его из дома только ради того, чтобы он с тобой поговорил.

— Из дома? А как ты его вообще нашел?

— Пришлось обзвонить человек двадцать, чтобы найти его номер, а потом долго убеждать, что твой дар особенный и достаточно редкий.

— И как он согласился на это?

— Я сказал, что ты — пробужденная.

— И это сработало?

— Он слишком любит свою жену и понимает, что он — единственный из Гильдии, кто может тебе помочь.

— Почему "единственный"?

— Потому что с пробужденными из Гильдии нейрами кроме него никто больше не работает.

— А причем здесь его жена?

— А он не сказал?

— Нет.

— Она тоже нейрами. Может предсказывать будущее. Только дар ее открылся после пробуждения, и это чуть не закончилось печально.

— Они решили, что она — нестабильная?

— Ее опекун так решил.

— А как они встретились с Нистеном?

— Ее опекуном был брат Нистена.

— А теперь Нистен ее муж.

— Да.

— Поэтому он работает с пробужденными? Защищает тех, кто все еще в своем уме, но на кого начинают показывать пальцем?

— Да.

— И он уделил мне свое время.

— Да.

— Гийон, — Кайлин повернулась к нему лицом.

— Что?

— Если за две недели я все равно ничему не научусь, ты позволишь мне проконтактировать с ними, пока еще не будет совсем поздно?

— Наверное.

— Такой ответ меня не устраивает.

— Ладно, я согласен.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что нашел его для меня.

— Перемены, Кайлин? Ты начинаешь употреблять слово "спасибо"?

— Уж не знаю, к добру ли это.

— Чем займемся? — спросила Сианна, наливая себе очередную кружку кофе и присаживаясь за стол на кухне Гийона к остальным.

— Будем разбираться с бумагами, — ответил начальник, насаживая на вилку очередной кусок мяса из своей тарелки. — Пока на улицах творится невесть что, все останутся здесь.

— Мне надоела форма одежды в виде халата, — ответила Сианна.

— Могу предложить только свои рубашки.

— Я так и поняла. Ладно, давайте распределим обязанности.

— Хорошая идея, — согласился Гийон. — У нас куча материала, из которого нужно вычленить главное. И пока мы вынуждены ютится здесь под одной крышей, можно попробовать собрать все воедино.

— Восемь трупов, семь мест преступлений, — покачал головой Маркус. — И Кайлин, которая лично знала одну из них. Что еще тебе известно, Кайли?

— Кроме того, что она работала с СаКаРом — ничего, — уклончиво ответила Кайлин и потянулась за хлебом.

— Итак, — продолжал Гийон, — каждый займется изучением материалов двух конкретных эпизодов. Затем мы попытаемся собрать головоломку и посмотрим, что из этого получится.

— А чем займусь я? — спросила Кайлин, откидываясь на спинку стула.

— Ты изучишь материалы по каждому из эпизодов.

— Я скорее состарюсь, чем во всем этом разберусь.

— А я и не прошу, чтобы ты вникала во все подряд. Обрати внимание на то, что тебе покажется интересным.

— Везет, — засмеялся Рихтор. — В принципе тебе можно вообще ничего не делать.

Кайлин показала Рихтору язык и улыбнулась в ответ.

— Такой ты мне нравишься больше, — прокомментировал Рихтор и подмигнул Гийону.

— Какой такой? — удивилась Кайлин.

— Удовлетворенной.

На кухне повисла тишина, которою разрушил хохот самого Гийона.

— В точку, — подтвердил он, пригибаясь к столу от смеха.

Кайлин поняла, что злиться бесполезно, а над правдой действительно стоит посмеяться. Она улыбнулась и похлопала Гийона по спине.

— Это и тебя касается, — ответила она и тоже засмеялась.