Святая (ЛП)

Мой отец.

Семъйяза молчит и не двигается. Он стоит совершенно неподвижно, страх волнами исходит от него, вместе с горем, и унижением от того, что он так напуган.

Отец делает несколько шагов в его сторону, и останавливается. – Семъйяза.- Костюм человека, который носит Семъйяза, становится прозрачным, неправильным, под воздействием жесткого излучения, исходящего от отца.

Волосы отца сверкают на солнце. Его кожа сияет. Семъйяза сдается первым, но пытается быть саркастичным.

- Что ты здесь делаешь, Принц света? Почему тебя так волнует эта безродная девчонка? – В сегодняшнем представлении он выделил себя роль супер-негодяя.

- Мне не безразлична ее мать, - отвечает отец. – Я уже предупреждал тебя.

- Да, и мне интересно, какие отношения у вас с Маргарет? – радость отца всколыхнулась. – Я обещал ее отцу присматривать за ней, - говорит он.

Ее отцу? Черт возьми! Чего я еще не знаю?

- И это все?

- Ты дурак, - говорит отец, встряхивая головой. – Уходи отсюда и никогда больше не беспокой ни ребенка, ни мать.

- Ты имеешь в виду детей? Есть еще мальчик, так ведь?

- Оставь их в покое, - говорит отец.

Семъйяза медлит, хотя я знаю, что он не собирается сражаться с отцом. Он не совсем псих. Но он поднимает подбородок, встречается взглядом с серебряным взглядом отца и улыбается.

- В них трудно не влюбиться, да? В тебе есть что-то от Ангела-хранителя, Майкл.

Сияние вокруг отца становится ярче. Он шепчет слова, которые звучат, как ветер в ушах, и вдруг я вижу крылья. Они огромные и белые, идеально белые, отражающие свет, так что на них больно смотреть. Я никогда не видела ничего более великолепного, чем мой отец – в горле застревают слова – это создание Бога и света, стоящее здесь и защищающее меня. Он мой отец. Я часть его.

- Я раздавлю тебя, как жука, - говорит он громко. – Уходи. И не возвращайся.

- С вашего позволения, - говорит Семъйяза, делая шаг назад. – В конце концов, я любовник, а не воин.

Затем он просто закрывает глаза и исчезает.

- Спасибо, - говорю я.

Он выглядит грустным. – Не благодари. Я подверг тебя еще большей опасности, чем ты знаешь. Теперь, - говорит он уже совсем другим тоном, - мне бы очень хотелось познакомиться с твоим парнем.

Мы ждем, пока прозвенит звонок. Люди наполняю коридоры. Они обходят нас стороной, держась на расстоянии от отца, глазея на него.

Отец выглядит немного напряженным.

- Ты в порядке? – спрашиваю я. Я думаю, не задело ли его высказывание Семъйязы о том, что отец играет роль Ангела Хранителя.

- Все хорошо, - говорит он. – Просто вокруг так много людей, мне приходится прилагать усилия, чтобы сдерживать сияние. В противном случае, они все упадут на колени в благоговении. – Звучит так, будто он шутит, но я знаю, что это правда. Он абсолютно серьезен.

- Мы не обязаны оставаться здесь. Можем уйти.

- Нет, я хочу увидеть этого ребенка Такера.

- Пап. Он не ребенок.

- Ты не хочешь нас знакомить? – спрашивает он с намеком на улыбку. – Боишься, что я перепугаю его?

Да.

- Нет, - говорю я. – Но не пытайся напугать его, ладно? Он довольно хорошо справляется со всем этим сумасшествием. Я не хочу давить на него.

- Понял. Не угрожать ему убийством, если он будет плохо с тобой обращаться.

- Пап. Я серьезно.

Джеффри появляется в конце коридора. Он разговаривает со своими друзьями, улыбается. Видит нас. Улыбка исчезает с его лица. Он разворачивается и уходит в другую сторону.

Отец смотрит ему вслед.

- Он скоро подойдет, - говорю я.

Он отсутствующе кивает, затем говорит: - Ладно, показывай дорогу. Обещаю вести себя хорошо.

- Тогда пошли. Его шкафчик там.

В конце коридора мы подходим к шкафчику Такера. Он уже там, как я и думала, перебирает свои записи. Учит в последний момент, чтобы сдать тест по испанскому.

- Hola, - говорю я, опираясь на шкафчик рядом с ним. Внезапно я начинаю нервничать. Я собираюсь представить отца моему парню. Это серьезно.

- Привет, - говорит он, не поднимая глаз. – Что случилось на политике? Ты просто ушла.

- Нужно было кое-что уладить.

- Как будет по-испански прогульщица? – иронично говорит он. - Mi novia, la chica hermosa que huye [45].-

- Так.

- Прости, - говорит он, все еще не отрывая глаз от тетради. – Я паникую из-за теста. Клянусь, у меня ладони потеют, а сердце колотится и меня сейчас удар хватит. Кажется. Никогда еще такого не было. Но у меня меньше трех минут, чтобы забить мозги полезной информацией.

- Так, ты можешь просто прерваться на пару секунд? Я хочу тебя кое с кем познакомить. – Он поднимает глаза, видит отца, стоящего позади меня. Замирает.

- Такер, это мой отец, Майкл. Пап, это Такер Эвери. – Отец улыбается, протягивает руку. Такер тяжело сглатывает, смотрит, потом пожимает ее.

- Сэр, - выдавливает он. Смотрит на меня. – Твой отец?

- Он появился вчера, чтобы помочь нам, с тех пор как мама…

- Приятно с тобой познакомиться, - тепло говорит отец. Думаю, отец часто тепло разговаривает. Он приятный человек. – Я так много слышал о тебе. Прости, что отрываем тебя от учебы, но я хотел познакомиться с молодым человеком, который украл сердце моей дочери. – Украл – очень подходящее слово. Я бросаю на отца острый взгляд.

- Рад знакомству, сэр, - говорит Такер. – Вы преподаете физику в нью-йоркском университете, правильно? – я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на отца. Я еще не спрашивала его именно об этой лжи.

- Я в творческом отпуске, - говорит отец.

Гладко. Очень гладко.

- А, хм, понял, мило, что вы приехали помочь, - запинаясь, говорит Такер. Он не знает, что сказать. – Я, эээ, действительно восхищаюсь вашей дочерью.

Что-то не так. Лицо Такера ужасно бледное. Оно фактически становится зеленым.

Я вижу капельку пота у него на лбу. Боюсь, что его может вырвать даже от подавленного сияния отца. Пора закругляться.

- Ну, я просто хотела представить вас друг другу, готово, а у Такера важный тест через минуту, так что мы пойдем. – Я обвиваю своей рукой руку отца и подталкиваю его, бросаю на Такера взгляд, который, надеюсь, он примет за извинение за то, что мы вот так набросились на него. – Позвони мне, ладно?

- Ладно, - говорит он. Он не возвращается на испанский. После звонка он еще долго стоит, опершись о шкафчик, и ловит ртом воздух.

ГЛАВА 16. КВАДРАТНОЕ МОРОЖЕННОЕ

Когда мы входим, Анжела играет на скрипке. Ей нравится это делать на сцене «Розовой Подвязки», в ярком свете, заполняя театр музыкой. Я не узнаю эту песню, но она прекрасна, мелодия западает в память, пока льется в сторону меня и папы, стоящих в дверях.

- Чудесная песня, Энжи, - говорю я.

- Ох, Клара, Господи, как ты меня напугала. Я думала, ты под домашним арестом. Не то, чтобы я не была рада тебя видеть. На этой неделе я изучала некоторые дикие теории – истории, которые анализируются в книге Еноха на протяжении веков. Впечатляющий материал.

- У меня тоже есть новости. Можешь спуститься?

Она спускается по лестнице. Ничего так не привлекает Анжелу, как новости. Как только ее глаза привыкают к тусклому свету в зрительном зале, она видит отца.

- Святое дерьмо!

- Не совсем. – Должна признать, я наслаждаюсь удивлением Анжелы.

- Ты – Интенджа, - выпаливает она.

- Привет, - говорит папа. – Я Майкл. Отец Клары.

Больше нет котов в мешке. Кажется странным, что они с мамой так старались держать все в тайне, а теперь он ходит и представляется моим отцом, словно это самое обычное явление. Но это его сущность, понимаю я. Он просто не в состоянии скрывать, кто он на самом деле.

- Отец Клары…- глаза Анжелы, как два блюдца. – Отец…

- Да.

- Но это бы значило…

- Мы очень доверяем тебе, Анжела, - говорит он. – Ты должна хранить эту информацию втайне от всех.