Высокое напряжение (ЛП)

Я вонзила свой меч в первого же увиденного Фейри с долгожданным рёвом удовлетворения.

«Один готов, впереди ещё тысяча», свирепо подумала я.

Я с головой нырнула в резню. Ублюдки думали убить Мак, думали захватить наш мир, долгие два года безнаказанно пытали и убивали наших людей.

Боковым зрением я видела Девятку, прорубающую себе путь к Зиморожденной, оставляя за собой искромсанных Фейри. Она — именно та, кого нам нужно было убить, чтобы выиграть немного времени до того, как родится другая принцесса, и я знала, что думал Риодан: убить её прежде, чем она станет смертоносной для меня. Сибдха-джай — мой криптонит. Включённая на полную силу, эта способность меня выключала, оставляла беспомощной. Мы понятия не имели, что рождалась новая королевская знать. Ни малейшего чёртова понятия. Мы слишком долго оставались отрезанными.

Я крутилась, я пронзала, я вертелась, я сражалась. В Элириуме я вернулась к жизни, будучи тем, чем должна была быть, делая то, что рождена была делать.

Фейри за Фейри падали от моего клинка. Затем Риодан очутился позади меня, и мы двигались в безупречной слаженности, сражаясь спина к спине.

— Я сказал тебе убираться нахер отсюда, — прорычал он через плечо.

— Скажи солнцу убраться с неба, — прорычала я в ответ.

— Оно убирается, когда наступает ночь. Я — ночь.

— Неверно с точки зрения науки. Солнце остаётся, просто ты его не видишь.

— Мы достигли своих целей. Отступай.

— Ты мне не босс.

— Грёбаный ад, как будто я этого не знаю. Что-то не так. Сука теряет Фейри направо и налево, и ей все равно. Она чего-то ждёт. Я даю отбой. Сейчас же.

Но было слишком поздно. Я спорила слишком долго.

Разрушительное, выжигающее душу жжение Сидбха-джай врезалось в меня и опалило мои внутренности в бесполезный пепел.

— Д-Джейн, — выдавила я. — Он д-должен б-быть где-то з-з-здесь. Н-найди его. Уб-бей его! — Этот ублюдок! Он не прятался со своей семьёй. Он работал на Двор Зимы, скорее всего, в обмен на предложенную амнистию, если он доставит им мой меч!

— Убью. Убирайся! — взревел Риодан.

Но я не могла. Ничто не работало правильно. Я вывалилась в медленный режим и упала на колени. Затем Риодан подхватил меня и забросил на своё плечо.

— Не касайся моей левой руки! — завопила я, становясь на дыбы над его спиной как кобра, отчаянно стараясь держать смертоносную конечность без перчатки подальше от него.

Принц просеялся прямо перед нами, атакуя меня ошеломительной сексуальностью, и когда он потянулся ко мне (я выгнулась, чтобы пойти к нему, пылала желанием быть его рабой, жаждала боготворить своего хозяина!), я сумела сохранить единственный клочок разума, сладко улыбнулась ему с совершенным обожанием и протянула свою левую руку, безмолвно умоляя его схватить меня с плеча Риодана и забрать в Рай.

Тёмное, нечестивое обещание горело в его взгляде. Кровь выступила на моих глазах, пока я протягивала свою смертоносную руку. «Возьми меня, возьми меня», повелевала я.

Он принял мою покорность как полагающееся ему королевское право и потянулся рукой.

Когда кончики наших пальцев встретились, взрыв высокого напряжения ударил мне в голову, прострелил моё тело и, когда он пробудился к смертоносной жизни, принц Фейри взорвался на тысячу фрагментов бледно-белой плоти и ещё более бледных острых костей.

Куски его усеяли клуб, и как только убийственная хватка Сидбха-джай отпустила мой разум, я мельком заметила бледное изумлённое лицо Зиморождённой в толпе.

Затем Фейри начали кричать и налетать друг на друга в торопливом бегстве.

Я оттолкнулась вверх, запуская себя как ракету с плеча Риодана, взметнувшись высоко в воздух и отчаянно стараясь убраться подальше от него, потому что напряжение все ещё искрило и трещало во мне.

Выбитая из равновесия, я совершенно промазала мимо потока, грохнулась на пол, перекатилась и вскочила на ноги.

Что бы я ни спустила с цепи в себе, это ещё не закончилось, даже близко не истощилось — это все ещё нарастало, нарастало, и я понятия не имела, как это контролировать.

— Дэни, возвращайся сюда! — проревел Риодан.

Мне нужно было что-то сделать прежде, чем он схватит меня. Прежде, чем я пошлю разряд в него. Я не стану убивать Риодана. Я делала это дважды и возненавидела оба раза.

Я резко развернулась к Зиморождённой и махнула рукой в её сторону в то же самое мгновение, как она вскинула на меня две бледные, худые, ледяные руки.

Разряды молний срывались с кончиков моих пальцев, одна за другой, раскалывая её призванные льдом оружия, прорываясь сквозь них, пока я посылала свою силу к ней…

Святой ад, она просеялась! Я промазала!

В ярости я выпустила ещё больше разрядов в стены, в пол. Если я не могла убить её, я хотя бы могла стереть их ужасающий клуб с лица нашей земли. Я выпускала энергию из своего тела мощными порывами молний, затем внезапно я…

Плыла в пространстве, кристально ясном и холодном, окружённая бесконечностью звёзд на окрашенном туманностями холсте чёрного бархатного неба.

Оно было бескрайним, но я была огромной. Оно было древним, но и я тоже. Оно было вне времени, но и мне не было конца.

Там был ветер. Его порывистые, завихряющие волны бились о моё тело. Ощущалось все так, будто я могу поймать один порыв и взлететь выше, выше, прежде чем направить позаимствованную инерцию и нырнуть под луну, вероятно, рикошетом отскочить вокруг звезды.

Я всегда думала, что космос неподвижен, но это не так, он жил и плыл, переливался и менялся. Здесь не пустота, а какое-то… тёмное вещество, которое отрицало понимание, материя Космоса, изобилующая возможностями, как будто все мечты, надежды и желания, которые когда-либо существовали и будут существовать, устроились глубоко внутри сверхплотных молекул тьмы, которую мы никогда не сможем постичь, и время от времени что-то проходило среди этих крыльев, или мелодии, рябью прокатывалось по этому тёмному веществу, тревожа его молнией и песней, разрядами экстремально высокого напряжения, изменяя, пробуждая, начиная нечто новое, сшивая вещи воедино такими способами, которые отрицали постижение, создавая связи, куя схемы и симметрию из хаоса.

Затем я ощутила грандиозный бриз и повернула свою голову, какой бы она ни была, к ветру. Огромный чёрный Охотник плыл рядом со мной, легонько покачивая головой, когда она билась о волны, растянув губы в тихом пыхтении, и он повернул свою гигантскую голову, чтобы остановить на мне взгляд одного сияющего оранжевого глаза. «Готова?»

Я нахмурилась. «К чему?»

«Я лечу».

«Я это вижу».

«Ты тоже летишь».

Что он говорил? Что я могу остаться здесь, с ним, летать среди величайших неизведанных территорий всего? Раскрыть секреты Космоса, содержащие его древние тайны?

«Все это и намного больше».

Но мои люди. Это не мой мир. Мой вновь в опасности, и вероятно, всегда будет в опасности. Мой мир нуждался во мне. Мне нужно было сделать работу.

Я закрыла глаза, желая, чтобы все это ушло.

Когда я снова открыла их, я стояла, постоянно моргая, ослеплённая внезапным резким светом, дисгармоничным перемещением.

Я находилась в клубе, но ситуация изменилась, пока я дрейфовала в космическом видении. Выжившие Фейри исчезли; просеялись, улетели или убежали, оставляя позади лишь мёртвых, Девятку и меня.

— Дэни, — голос Риодана, казалось, доносился с далёкого расстояния.

Я снова моргнула, ошеломлённо уставившись на разруху перед собой.

Стены крошились и обваливались. Пол расколола пятнадцатиметровая трещина с зазубренными краями, которая опадала в бездонную бездну. LED панели разбились, всюду разлетевшись кусками стекла и проводов, а эти люди, пойманные в ловушку под полом, погибли. Я задрожала. Скончались под завалом, который я сотворила. Маленькая часть моего мозга сказала «Лучшая смерть, чем та, которой они смотрели в лицо». Большая часть сказала «Ещё больше людей, которых ты не смогла спасти».