Пробуждение (СИ)

— Познакомьтесь, — наконец разрядил обстановку Маркус, — это Катьеирина.

— Коверкать собственный язык мы не будем, — оборвал его мерцающий мужчина. — Эквивалент твоего имени в современном языке — Кайлин, поэтому — привыкай.

— Вы, насколько я поняла, и есть мой опекун?

— Да, меня зовут Гийон. Это Рихтор и его жена Сианна.

— Очень приятно, — Катя протянула руку Гийону, чтобы поздороваться, но тот только отвернулся в ответ. Тогда она наклонилась к Рихтору, и, увидев, как тот засмеялся ей в лицо, опустила руку.

— Рукопожатие — знак уважения. А ты здесь — никто! — отчеканила девушка и вызывающе улыбнулась.

Кайлин никак не ожидала такого приема. Кем она была для них? Человеком? А разве можно так вести себя с человеком?

Ее подбодрил Маркус, который уложив свою тяжелую ладонь ей на плечо, придвинул стул и усадил за стол.

— Тебе все-таки не нравится твое новое имя? — мягко спросил он.

— Мне все равно, — ответила она и, казалось, согнулась еще больше.

Гийон смотрел на это "чудо в перьях", и задавался вопросом: какого черта Цемеи понадобилось от этого пугала? Она не производила впечатления сильной женщины. Она была убогой во всем: в своих движениях, манере держаться и в собственном внешнем виде. Он бы мог разглядеть ее глаза за этой оправой, да и что там говорить, он бы мог обмерить ее фигуру под всей этой одеждой, но она настолько не привлекла его внимания, что он даже не стал напрягаться.

— Сегодня тяжелый день, — прервал тишину Гийон, — очередной эпизод. Давайте побыстрее осмотрим место происшествия и приступим к оформлению документации.

— Могу я выпить кофе? — неожиданно для всех перебила его Кайлин.

— Те, кто опаздывают на работу, лишаются такой привилегии.

— Что ж, тогда можете считать, что я вообще сегодня не явилась, — спокойным тоном ответила она и поднялась из-за стола.

— А вот и коготки! — засмеялась Сианна и подмигнула Гийону.

— Сядь на свое место! — тихо прогремел он и Кайлин, попреки первоначальному порыву, опустилась назад. — Вбей в себе в голову одно правило, — продолжил он, — в твоей жизни теперь все определяю я. У тебя нет прав, нет желаний и нет свободы. Ты все поняла?

— Я — человек и свободна с рождения, — неожиданно прошипела она в ответ.

— Ты была человеком, а теперь ты — пробужденная. Объясню по-другому: если ты не будешь делать то, что тебе говорят, я отправлю тебя обратно в Центр, объявлю нестабильной, и на этом твоя новая жизнь в этом мире будет окончена. Ты все поняла?

Испугалась ли она его слов? Нет, она не боялась смерти. Но осознание того, что у нее нет никаких прав, ее потрясло. Рабство? Она в рабстве?

Кайлин повернулась к Маркусу и посмотрела на него. Он не видел, сколько боли выражали ее глаза, но почувствовал, насколько ей плохо. Он едва улыбнулся и ответил ей:

— Относись к этому, как к этапу в своей жизни. Никто не причинит тебе вреда. Просто Гийон пытается сказать, что он в ответе за тебя, и отныне тебе придется ему подчиняться. Мы не должны опаздывать на работу.

— И из-за опоздания я лишусь завтрака и буду смотреть, как едите вы все?

Гийон приподнял одну бровь и посмотрел на это сгорбленное существо.

— Какой ты хочешь кофе? — неожиданно спросил он.

— "Латте", двойной.

— Что? — не понял он.

— Вам не знакомо слово "Латте"? Это кофе с горячим молоком и сахаром.

— А-а-а. В наше время он называется "кофе с молоком и сахаром".

— Пусть будет так.

— "Латте", — хмыкнул он. — Дженни, — крикнул Гийон, — принеси нашей госпоже "Латте", пожалуйста!

Девушка-официантка, к которой он обращался, удивленно уставилась на него.

— Что, простите?

— Вот видишь, — он повернулся к Кайлин, — здесь не знают таких слов. Научись, пожалуйста, выражаться без этих своих оборотов.

— Как же узнать, что они никому не известны?

— Поинтересуйся у Маркуса, все-таки вы с ним почти ровесники.

Маркус вперил свой взгляд в стол, чтобы больше не испытывать это чувство стыда перед ней. Да, Гийон был обладателем редкого заносчивого характера, а если учесть, что и судьба этого человека наложила на его личность определенный отпечаток, получалась весьма взрывоопасная смесь.

Через минуту девушка принесла ей большой картонный стаканчик с кофе, который по аромату мало чем походил не то, что на "Латте", а на кофе в принципе. И насколько бы ни было сильным ее желание выпить это пойло, она не стала его пробовать.

— Чего же ты не пьешь? — засмеялся Гийон. — Или опять что-то не так?

— Ничего, — ответила она и полезла в карман за стеклянной карточкой.

— О, ну это совсем другое дело! Сегодня Кайлин оплачивает наш завтрак. Спасибо, дорогуша!

Она больше не смотрела на него. Официантка забрала карточку и вскоре принесла прибор с сенсорным экраном. Катя знала, что нужно приложить к нему палец, чтобы просканировать отпечаток.

— Ну, а теперь пора выдвигаться, — объявил Гийон, поднимаясь со своего места.

Маркус подошел к Кайлин и, наклонившись к самому уху, спросил:

— Может, возьмешь кофе с собой?

— Спасибо, Маркус, не нужно, — прошептала она и встала из-за стола.

— Поедешь с Ено! — бросил напоследок Гийон и направился к выходу.

Маркус нагнал его у самой машины:

— Зачем ты так с ней?

— Как, "так"?

— Она ничего нам не сделала. Подумаешь, опоздала? Кто из ребят не опаздывал?

— Маркус, посмотри на нее. Какой с нее аналитик? Того и гляди, грохнется на пол при виде места преступления. В лучшем случае ее стошнит.

— Ну и что? Она же не выбирала эту должность. Девушка вообще очень странно ведет себя. И она вполне способна была язвительно ответить тебе в кафе, хотя не и стала этого делать.

— Хочешь сказать, что у этого существа есть характер?

— Да, вчера она была более разговорчивой, чем сегодня.

— Что же с ней произошло?

— Мы напугали ее.

— Ничего, переживет.

— Это не правильно, Гийон. Ей тяжело, и мы должны это понять.

— Слушай, чего ты так волнуешься за эту миллионершу!?

— Она из простых.

— Не смеши меня.

— Говорю тебе. Я не первый раз забираю пробужденных. Сам таким был. Первое место, куда они едут — это банк. А Кайлин поехала домой.

— Это еще ничего не значит.

— Она не знает, сколько на ее счету денег. Она вообще ничего не знает.

— Но, средства на криогенезацию она все-таки нашла?

— Все равно что-то с ней не так.

Гийон обернулся у самой машины и посмотрел на Кайлин. Девушка вышагивала рядом с Ено, спрятав руки в карманы. "Слишком убогая для богачки", — подумал он и громко окликнул ее.

Она подняла голову и выпрямилась, остановившись. Он почему-то непроизвольно отпрянул.

— Поедешь со мной, Кайлин.

Она едва заметно кивнула и направилась к его ярко-красному автомобилю.

— Веди аккуратно. Она не привыкла летать, — напомнил ему Маркус.

— Сам знаю, — буркнул в ответ Гийон и сел в машину.

Катя плюхнулась на переднее сидение "ягуара" и пристегнула ремни.

— Водила когда-нибудь автомобиль?

— Да, когда-то.

— Значит, и таким управлять сможешь.

— Тут много приборов.

— Разберешься, если не дура.

Он завел двигатель и на Кайлин обрушился рев музыки. Это был тяжелый рок в исполнении симфонического оркестра. Женский голос под сопровождение ударных, виолончелей и духовых пел о неразделенной любви и ненависти к бывшему объекту притязаний. Кайлин и сама любила громко включать музыку, когда садилась за руль, но этот удар по ушам даже ей пришелся не по вкусу.

Она повернулась к Гийону с намерением попросить убавить звук, но не успела. Ее вдавило в мягкое кожаное сидение, как парашютиста в асфальт, и перед глазами замелькали здания бизнес — квартала, куда они приехали утром.

— А-а-а!!! — заголосила она, понимая, что на таких скоростях еще не ездила по земле, как вдруг машину дернуло вверх и через несколько мгновений они врезались в границу облаков.