Новая игра (СИ)

- Если я беременна это не значит, что я не могу надрать твою задницу, - возмутилась я.

После того, как мне разрешили вернуться домой и начать передвигаться, я постоянно терпела дурацкие шутки Финника. Я бы хотела посмотреть на него, когда он на восьмом месяце ты еле передвигаешься, а над тобой еще постоянно подшучивают.

- Смотрю, чувство юмора у тебя появилось, не плохо, - засмеялся друг. – Ты сама обуться не можешь, а ты говоришь задницу мне надрать.

Я прошла в кухню, с которой доходил приятный аромат. Кстати, да, Финник постоянно баловал меня едой и мужественно переносил все мои капризы и прихоти. На этот раз он приготовил мне пирог из огурца и помидора, который был заправлен корицей и перцем. Знаю, звучит ужасно, а на вкус еще хуже, но я не могла остановиться в поедании.

Моя беременность в целом проходила спокойно, мой мальчик был спокойным. Он даже толкался не больно, будто гладил меня изнутри. Меня не беспокоил ни токсикоз, ни какие-то другие признаки, вот только с едой вышел какой-то коллапс, который появился всего несколько недель назад.

После плотного обеда, мне понадобилось время, чтобы отдохнуть, и Финник помог дойти мне до гостиной и сесть на диван. Парень массировал мне ноги, вообще, несмотря на все его подколы, он был очень внимателен ко мне.

- Почему ты такой внимательный ко мне? – спросила я.

Он посмотрел на меня, будто я сморозила глупость.

- Ты мой друг. Мой последний друг, - последние слова он пробубнил, но я все равно услышала. – К тому же, ты бы без меня не смогла даже с постели встать.

Ну вот, он опять начинает издеваться надо мной. Мое возмущение испарилось после того, как я почувствовала сильный толчок сына. Я открыла рот, хватая воздух, он никогда не бился так сильно.

- Тихо, малыш, - я гладила живот, пытаясь успокоить его. – Ты чего? Мамочке же больно.

Я вновь крикнула от боли. Финник быстро сел возле меня, не зная что делать, он просто поглаживал мой живот и пытался меня успокоить. Спустя несколько минут малыш успокоился, и друг вздохнул с облегчением.

- Привет, - в комнату вошел Кевин, в руках его была сладкая вата, которую он мне протягивал. – Это тебе, Китнисс, я помню, ты говорила, что малыш хочет чего-то особенного. Для меня особенное – это сладкая вата.

- Спасибо, Кевин, это очень мило с твоей стороны. Думаю, малышу понравится, - я тут же забыла о том, что несколько минут назад мне было очень больно. – Ну что, продолжим наши занятия.

- Конечно, я только сейчас принесу краски с кисточками со двора. Ведь, насколько я понимаю, мы сегодня будем рисовать в доме? – он с неприкрытой улыбкой посмотрел на меня закутанную в зимний плед.

- Да, думаю, сегодня лучше в доме, а-то не уверена, что смогу подняться с дивана.

- Я же говорил, - победительно вскрикнул Финник. – Ладно, я пойду, раз у тебя появилась компания. У меня куча дел.

- Что у тебя за вечные дела, о которых ты мне не рассказываешь ничего? – полюбопытствовала я, ибо он постоянно куда-то уходит, ничего мне не говоря, а на мои вопросы постоянно отшучивается.

- Личные, - он бросил на меня многозначительный взгляд.

Не верится, что он уже забыл о Пайпер и нашел себе новую пассию. Хотя кто сказал, что для того, чтобы спать с девушкой, нужно что-то к ней испытывать. Но если бы это было так, он бы не стал скрывать такое от меня, особенно если учитывать то, что он не смущаясь делиться со мной своими сексуальными мечтами.

- И почему я тебе не верю? – прищурив глаза, спросила я.

- Потому что завидуешь, - ехидно сказал тот, - что я могу двигаться, а ты нет. А теперь прощай.

Как раз в этот момент в гостиную вернулся Кевин, и в него чуть не попала подушка, что предназначалась Финнику.

Мы целый день провели рисуя, у меня, конечно, ничего путного не выходило, в отличие от юного таланта. У Кевина выходило не хуже, чем у Пита. От воспоминания о последнем я немного поежилась. Я была весьма зла на него. Ладно, он меня не хочет знать, но мог бы приехать, поинтересоваться своим ребенком. Неужели ему и правда, все равно? Но как бы я не была зла и ненавидела его, я не могла поверить в это. Пит очень ценит семью, особенно теперь, когда у него ее почти не осталось. Он бы обязательно приехал хотя бы раз узнать как я и посмотреть на малыша на УЗИ.

Что-то здесь было не так, но я никак не могла понять что. Даже Прим, когда звонила мне, ни словом не обмолвилась о моем муже, хотя это было на нее не похоже. Моя сестра считала, что у нас все будет хорошо и постоянно напоминала мне об этом, но не после того как я переехала. А когда я решилась у нее спросить о нем, перевела тему.

С такими мрачными мыслями я уснула. Не удивительно, что мне приснился кошмар, в котором я убивала Пита, после чего его волчица разрывала мой живот, убивая нашего нарожденного сына. Я проснулась в холодном поту тяжело дыша. Это был мой первый кошмар с тех пор, как я узнала о беременности, я совершено отвыкла от них. К тому же этот был настолько реалистичен.

Я посмотрела на часы, было полчетвертого утра, сна уже не было, да я и боялась закрывать глаза. Мне ужасно захотелось поесть, и я, с трудом поднявшись, пошла на кухню. Когда я спускалась по лестнице, услышала голоса. Странно, чего это Финник так рано не спит. Видимо он был слишком увлечен разговором, раз не услышал моих тяжелых шагов.

- Финник, ты нужен мне в Капитолии, - говорила голограмма Мелани, она уже не была той маленькой девочкой, что я ее помнила. Сейчас она напоминала мне Пайпер, только вот у Мелани не было такого безразличия во взгляде и холодности в движениях.

- Я не могу бросить Китнисс, ты же сама знаешь.

- Знаю, знаю, но она же сможет побыть сутки без тебя, к тому же она охраняется безупречными, - ее голос был потерянным, казалось, что она

сейчас заплачет.

- Мел…, - только начал Финник, как Сноу его перебила.

- Кстати, Пайпер пару недель назад перебралась с Юкатана обратно в Помпей. Птички Клариссы говорят, что она что-то ищет.

- Что?

- Никто не знает.

- Она связывалась с Питом будучи в Юкатане? – осторожно спросил мой друг.

При упоминании имени моего мужа я насторожилась. Впервые за последние восемь месяцев я слышала его имя из уст других людей. Мне было интересно, почему он должен был быть в Юкатане. Что происходит вообще, и почему они говорят так, будто Пайпер скрывается ото всех.

- Нет, его по-прежнему не видела ни одна птичка, - на последнем слове ее голос надломился.

- Что ты недоговариваешь?

- К нам прилетел самолет с Юкатана, на борту которого два гроба.

Как только я услышала о гробах, не выдержала.

- Что происходит? Пит что - мертв?! – кричала я. – Зачем вы заставляли думать о нем столько гадостей? Он не может умереть, не может.

- Кис-Кис, успокойся, - закликал Финник, стараясь подойти ко мне, но я постоянно отходила.

- Не трогай меня. Я верила тебе, а ты мне врал.

- Китнисс, тебе нельзя нервничать, - говорила Мелани, в ее глазах был страх.

- Мне…

Договорить я уже не смогла, поскольку упала на пол и начала кричать от боли. Такого я не чувствовала еще никогда в жизни. Казалось, что я сейчас умру от этой боли.

- Мамочки, как больно, - стонала я. – Что происходит? – спрашивала я у Финника, что мгновенно подлетел ко мне, мельтешил надо мной.

- У тебя воды отошли, - шокировано говорил он. – Твою ж мать, она рожает.

- Звони скорее в больницу, - приказала Мелани.

Я в это время пыталась сдержать крики. Никогда не думала, что рожать так больно. С каждой секундой я слышала все меньше, будто меня погружали под воду, пока не настал момент, что я ничего не слышала. Затем я провалилась во тьму.

========== Глава 23 ==========

Я вдруг пришла в себя от невероятной боли, будто тупое лезвие впилось мне в живот. Я начала тяжело хватать ртом воздух. Воздуха все равно не хватало, я задыхалась от собственных криков. До меня не сразу дошло, где я нахожусь и что со мной происходит. Все что я помнила, как упала на пол гостиной и перепуганное лицо Финника. И вот теперь все, что я вижу и чувствую: режущий взгляд, яркий свет и адскую боль внизу живота. Кажется, мне что-то говорили, но я ни черта не слышала, поскольку меня оглушал мой же крик. Когда первая волна резкой боли прекратилась, я часто задышала, и образы в ярком свете начали принимать очертания. Первым, кого я увидела, был Финник. Не так я себе представляла рождение нашего с Питом ребенка. На месте моего друга должен был быть мой муж, но он не может, поскольку он пропал, и его не могут найти. Вспомнив об этом, я дала обещание, что буду сильной ради нашего ребенка. Боже, я все еще не знала, кто у нас. Все время на обследованиях я отказывалась знать кого ношу под сердцем. Мне все равно было кто будет: мальчик или девочка. Но именно сейчас я очень хотела сына, не знаю почему.