Вот мы влипли! (СИ)

Коридор был пугающе пуст. Лишь тихие всхлипы темноволосой девушки нарушали тишину. Кане было страшно. Очень страшно. Где-то на задворках сознания она понимала, что Лисанна все правильно услышала, и Эльза действительно была мертва, но продолжала верить в слова Лексаса. Надеяться, что все будет хорошо.

В комнате на первом этаже было тихо. Присутствующие, в лице Гажила и Леви молчали. МакГарден сидела около окна, время от времени поглядывая на укрытую одеялом девушку, мирно лежащую на кровати. Гажил о чем-то думал, сидя на стуле, опустив взгляд в пол.

Леви не решалась начать разговор. Да и с чего начинать? «Привет, сегодня чудный день, за исключением лишь того, что на месте Эльзы должен был быть Жерар, вот не задача, правда?» Бред какой-то. Леви бросила еще один взгляд на Эльзу. Она, казалось, стала еще бледнее. Мертвенно-бледной. Кожа, как показалось на первый взгляд, посинела. Подойдя к ней, Леви дрожащей рукой хотела дотронуться до шеи, проверить пульс, гоня плохие мысли прочь, как дверь бесцеремонно распахнулась.

- Отойди от нее, – приказным тоном заявила Полюшка, подходя к Эльзе. Макаров встал у дверного косяка и окинул взглядом, в котором читалось «уходите», Леви и Гажила. МакГарден все поняла без слов и вышла из комнаты. Гажил, посмотрев на мастера, тоже удалился.

- Пусть позовут Лисанну и Кинану. – Заявила Полюшка, прощупав пульс и осмотрев Эльзу.

Через какое-то время в комнату вошли две девушки. Лисанна, увидев накрытое обездвиженное тело Эльзы, ахнула, прикрыв рот ладонью.

- Лисанна, сообщи всем в этой гостинице, что Эльза мертва. Всем, кроме Люси и Нацу.

- Мертва? Как? Она же… Вы же…

- Быстро!

- Н-но я не понимаю, почему Люси и Нацу…

- Хочешь, чтоб Хартфалию инфаркт хватил?!

- Нет! – Воскликнула Лисанна.

- Нацу находится сейчас с ней, как интересно ты сообщишь ему эту новость так, чтобы Люси не узнала? Никак. Потом им скажем. Иди. – Приказала Полюшка и под ее взглядом, Лисанна выбежала вся в слезах их комнаты.

- Кинана, – уже спокойнее сказала Полюшка, откидывая одеяло с бледного лица Эльзы, – иди к Люси и Нацу и скажи им, что…

Подойдя к комнате на первом этаже, где находилась Эльза, Кана и Лексас остановились. Все стояли у этой комнаты. И практически все плакали. Не было только Люси и Нацу. И Жерара. Но Лексас предположил, что он внутри, вместе с Полюшкой и мастером. Возможно, Люси с Нацу тоже были внутри.

Лексас было хотел толкнуть дверь, чтобы войти в комнату, но тихий голос Миры его остановил:

- Туда нельзя. Мастер сказал не входить, – утирая слезы, говорила она.

- Жерар там? – Поинтересовался Лексас. Мира кивнула. На вопросительный взгляд Лексаса, ответил Гажил:

- Он не спрашивал разрешения, просто ворвался туда, и все. Но, если его до сих пор не выгнали оттуда, значит, он там нужен. – Гажил был на удивление спокойным. Может, в этом была виновата Леви, которая тихо плакала возле него.

- А Люси и Нацу?

- Они не спускались. Если Лисанне хватило ума не говорить Люси о смерти ее подруги, то Хартфалия не догадывается о случившемся, поэтому ее тут нет. А если не хватило, то, скорей всего, у нее истерика, и Драгнил не выпускает ее из комнаты.

- Деда ничего не говорил по поводу нас? Нам тоже нельзя входить?

- Не знаю, никто ничего по поводу вас не говорил.

- А ты чего рыдаешь, Кана? Тебе же вроде как было плевать! – Заплакала Лисанна, вырываясь из объятий сестры.

- Лисанна! – Одернула сестру Мира.

- Информация по поводу смерти Эльзы точная? – Спросил Лексас, обращаясь ко всем.

- Полюшка так сказала, – ответила Штраус-младшая, вновь утыкаясь в плечо сестре.

Лексас на это промолчал, продолжая прижимать к себе дрожащую от слез Кану. Дрейар младший постучал в дверь и приоткрыл ее, заглядывая в комнату.

- Деда, можно? – Спросил он.

- Входи, и Кану с собой прихвати, – ответил Макаров, сидя на стуле у окна.

Лексас вместе с Каной вошли в комнату, закрыв за собой дверь. Кана обвела заплаканными глазами комнату, пока не наткнулась на Эльзу. Однако увидеть ее полностью не давал Жерар, сидящий радом с ней, и загораживающий вид.

- Кана, – подала голос Полюшка. Альберона тут же перевела взгляд с аловолосой девушки на женщину, сидящую на другой кровати, – ты осознаешь то, что ты натворила? – Строго спросила Полюшка, – осознаешь, что из-за твоих амбиций человек умер?

- Простите, – Тихо сказала Кана, упав на колени. Слезы с неистовой силой покатились из глаз, плечи сотрясались от рыданий. Лексас остался стоять, смотря на темноволосую девушку.

- Тебе не передо мной извиняться нужно.

- Неужели нельзя ничего сделать? – Дрожащим голосом, захлебываясь собственными слезами, спросила Кана, подняв красные глаза на Полюшку. Кана напоминала сейчас бедную осужденную жалкую воровку, которая предстала перед неприступной грозной судьей.

- А что можно сделать с человеком, который принял большую, смертельную для его организма, дозу яда? – Полюшка выглядела слишком сурово. Кане казалось, что лишь Лексас отнесся к ней как-то по-особенному. Снисходительно. Хотя, может ей это только показалось? Ведь сейчас он стоял и смотрел на нее с презрением. Она не видела, но чувствовала этот прожигающий спину взгляд.

- Она… – Язык заплетался, губы дрожали. Кане понадобилось все свое самообладание, чтобы сдержать слезы и выговорить из себя окончание фразы – умерла? – Посмотрев в холодные глаза Полюшки, Кана почувствовала, как из ее глаз вновь потекли слезы. Она опустила голову, не сразу понимая, что начинает сотрясаться в рыданиях – простите, – вырвалось у нее сквозь поток слез, дрожащим, срывающимся голосом. Комната наполнилась звуками горьких рыданий. Кана повторяла это слово, как мантру.

- Жалкое зрелище, – перебила ее Полюшка, вставая с места. Женщина презрительным уничтожающим взглядом окинула девушку, что сжалась на коленях перед ней, и опустилась к Кане. Схватив ее за подбородок и силой заставив смотреть в глаза, Полюшка тихим, но стальным голосом спросила:

- Я надеюсь, теперь до тебя дошло, что ты – просто амбициозная, жалкая, эгоистичная, избалованная девчонка? В сущности… никто.

- Д-да, – запнувшись, так же тихо, но подавлено ответила Кана.

- И что из-за тебя, тебя – избалованной девки, что идет на поводу у своих амбиций и руководствуется своим эгоцентризмом, пострадал человек. Это до тебя дошло?

- Д-да, – так же, запинаясь, проглатывая слезы, ответила Кана.

- Рада, что ты это поняла, – улыбнувшись какой-то недо ухмылкой, тихо, на ушко, сказала ей Полюшка, после чего гордо поднялась, оставляя Кану все так же плакать на полу.

- Думаю, ты усвоила урок, – Ухмыльнулась Полюшка, подходя к кровати Эльзы.

- Какой еще урок? – Нахмурился Лексас. Кана подняла глаза на Полюшку. Она уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, как в комнате раздалось тихое покашливание. Лексас и Кана, которые не могли видеть тело Эльзы, так как Жерар, сидящий на ее кровати, заслонял им вид, обернулись на звук, который как раз раздался со стороны кровати Эльзы.

- Эльза, может воды, – спросил Жерар, казалось бы, не обращая внимание ни на кого из присутствующих, кроме Скарлет. Услышанное имя повергло Кану в шок. И Лексаса тоже.

- Эльза жива? – Удивленно спросил Лексас.

- Жива, куда она денется, – тихо ответил Макаров.

В это время Эльза, услышав голос Жерара, распахнула свои карие глаза и попыталась ответить, но, поняв, что из горла вырывается лишь какой-то хрип, просто закивала головой. Жерар тут же приподнял ее и поднес к ее губам стакан, доверху наполненный водой. Эльза начала жадно глотать воду, пока не выпила почти весь стакан. Вода даже потекла у нее по подбородку, скатилась на шею, но Жерар быстро вытер капли воды с ее кожи белым полотенцем. Поставив почти пустой стакан на тумбочку возле кровати, Жерар аккуратно опустил ее вновь на кровать.

- Ч-что произошло? – Прохрипела Эльза. Ее голос был неузнаваем. Один лишь хрип, который дался-то ей с трудом.