Там, где горит свет (СИ)

- Почему бы и нет? – спросил Тьен.

- Нуу… - Госпожа Ламиль явно чувствовала себя неловко. – Подобными вещами занимаются обычно родители…

Вор невесело усмехнулся про себя: очнулись. Дети всю зиму ходили на каток без взрослых, а их отсутствие заметили, только узнав о самостоятельных покупках. Выходит, гулять одним можно, а деньги тратить – ни-ни.

- Родители Софи никак не могут этим заняться, - со всей возможной вежливостью сообщал юноша господину старшему наборщику и его супруге.

- Почему? – полюбопытствовала мамаша Ламиль.

Тьен подумал, что мелкая долго ему этого не простит, но все равно решил, что так будет лучше.

- Мать Софи и Люка умерла.

- Бог мой! Когда это случилось?

- Полтора года назад, - ответил юноша. – А отец уже давно живет в другом городе, с новой семьей.

Папаша и мамаша онемели, а Анна недоверчиво улыбнулась, будто надеялась, что он шутит:

- Софи всегда рассказывала нам с Ами…

- Софи очень ценит ваши отношения, - серьезно сказал Тьен девушке. – И она не хотела, чтобы вы с сестрой подумали, будто она вам не ровня. Не хотела, чтобы вы знали о сложностях в ее семье или о том, что ей пришлось оставить школу и искать работу, чтобы обеспечивать себя и брата.

- Бедная девочка, - отмерла госпожа Ламиль. – Бедные дети! Если бы мы с самого начала знали, то, возможно, могли бы чем-то помочь.

- В этом нет нужды, - решительно заявил вор. – Я… Я как раз за этим и приехал из Галора намного раньше, чем начнется набор в училище. Смогу присматривать за детьми, а деньгами поможет мой отец.

- Это так благородно с вашей стороны, - восхищенно прошептала Анна и вдруг уставилась ему за спину.

Резко развернувшись, Тьен увидел незаметно вернувшихся девочек.

- Там большая очередь, мы решили не ждать, - пролепетала Амелия.

Стало понятно, что пришли они не только что.

- Ненавижу тебя, - прошептала сквозь слезы Софи. – Ненавижу.

- Милая моя, - ринулась к ней мамаша Ламиль. – Не нужно сердиться на Виктора…

Но девочка ее не слушала.

- Захотел покрасоваться? – наступала она на «кузена». – Рассказать, какой ты… благородный?! Я тоже могу про тебя рассказать… Я…

Тьен не верил, что она изобличит его перед подругами. Да и что скажет? Это вор, которого я подобрала на улице?

- Вот возьму и расскажу Анне про твою невесту! – топнула ногой Софи.

- Какую невесту? – Такого поворота он не ожидал.

- Которая тебя в Галоре ждет! Которой фотография у тебя под подушкой вся обцелованная! Которой ты письма по два раза в неделю шлешь! Которую ты совратил, обрюхатил и бросил!

Мамаша Ламиль схватилась за сердце, папаша состроил гневную рожу, но все это выглядело плохой театральной постановкой. На самом деле никто не воспринял всерьез слова обиженной девочки, к тому же, в запале противоречившей самой себе.

- Совратил, обрюхатил, бросил, а теперь письма по два раза в неделю шлю? – уточнил Тьен.

Софи на миг задумалась, поняла, что сказала полную ерунду, но оправдываться не стала.

- Ненавижу тебя!

Вырвала у него сверток со старым пальто, схватила за руку Люка и потащила малого через толпу.

- Вам нужно было поговорить с ней прежде, чем рассказывать нам, - с сочувствием высказала здравую мысль Анна. – Конечно, теперь она злится.

- Ох, эти дети, - пришла в себя мамаша Ламиль. – Такое придумают…

- Уверен, вы сумеете ей все объяснить, - подвел черту папаша.  – И обиды утрясутся. Нам ведь еще предстоит видеться. Если я правильно понимаю, вы собираетесь и дальше ухаживать за моей дочерью?

Тьен медленно повернулся к мужчине.

- Нет, - произнес он рассеянно, - не собираюсь.

- Что?! – воскликнули все Ламили хором.

- Я… У меня невеста. В Галоре. Возможно, беременная. Не знаю, уточню в следующем письме.

Вот этого Софи точно не простит, но у него не было ни времени, ни желания придумывать другое объяснение.

Воспользовавшись вызванной его заявлением немой сценой, юноша хотел уже идти, когда Анна резко дернула его за рукав, разворачивая к себе, и с ходу влепила пощечину.

- Вы негодяй! – Голос девушки дрожал от гнева и подступивших слез.

Вор пожал плечами.

- Да.

- Анна, что ты себе позволяешь, - зашипела мамаша. – Тут же люди…

В дальнейшей семейной беседе Тьен решил не участвовать.

Он догнал Софи, попытался отобрать у нее тюк, но девчонка вцепилась в бечеву намертво. Тогда поднял на руки малого и молча пошел рядом.

Так до самого дома и не разговаривали. Только в том проулке, откуда она когда-то вытащила его раненого, попытался взять девочку за руку, но она вырвалась и зашагала впереди, ни разу не обернувшись.

Дома тут же разошлись по своим комнатам.

Тьен зажег лампу. Огонек колыхнулся, из пламени показалась морда саламандры, и юноша раздраженно шикнул на любопытную ящерицу: уж чего сейчас совсем не хотелось, так это выслушивать ехидные замечания. Переоделся в домашнее, сходил к рукомойнику, а затем взял с полки конверт из плотной желтой бумаги и постучался в соседнюю спальню. Когда никто не ответил, заглянул.

- Не хочу тебя видеть, - тихо сказала Софи.

Она сидела на софе спиной к двери. Может, плакала, но по голосу было не понять.

- Значит, не смотри. – Тьен вошел и остановился в двух шагах от девочки. – Просто послушай.

Люк, чувствуя, что вмешиваться не стоит, затих с игрушками на своей кровати.

- Софи, я рассказал Ламилям о тебе и о твоих родителях совсем не для того, чтобы порисоваться благородством. И, естественно, не затем, чтобы обидеть тебя или рассорить с подругами. Я действительно считаю, что так правильно. Да, нельзя было вываливать правду на них вот так, и нужно было сначала поговорить с тобой. Но так уж вышло. Разозлился из-за того, как они говорили о нашей семье, и не сдержался. Но, если честно, с самого начала не понимал, зачем нужен этот обман. Зачем тебе быть такой, как они, если ты намного лучше? Ты умная, добрая, сильная, самостоятельная. И красивая… бываешь иногда. Вот. - Он через плечо протянул ей конверт. – Тут фотографии из музея, все забывал показать. Ты замечательно получилась, только грустная немного, а может, уставшая. Или это фотограф такой момент поймал. Но мы в другой раз в ателье пойдем и нормальный снимок сделаем, честно. И Люка возьмем обязательно, чтобы уже все… Софи?

Она по-прежнему не смотрела на него и в конверт не заглянула.

- Я порвал с Анной.

Плечи девочки вздрогнули и обвисли.

- Из-за того, что я наговорила? – спросила она.

- Нет. Папаша задал вопрос в лоб, и я честно ответил. Видно, у меня сегодня приступ честности случился.

- Ясно. – Софи вздохнула, но не заплакала. – Значит, подруг у меня больше нет.

- Их у тебя и не было, - Тьен осторожно присел позади нее. – Просто товарки по играм.

- Много ты понимаешь, - без злости, грустно проговорила девочка. – У самого, небось, и таких друзей нет.

- Неправда. У меня Ланс есть - самый настоящий друг. И Люк. Да, напарник? – Он подмигнул встрепенувшемуся при звуках своего имени мальчишке. – И… ты.

Услышал, как она зашуршала бумагой – достала из конверта фотографии. Рассматривала молча.

- А с Лансом я тебя на будущей неделе познакомить хотел, - добавил Тьен. – Он тебе понравится. И Манон, его невеста. Она вышивкой занимается, может хоть портрет вышить, а еще картинки лаком рисует. А Ланс он вообще Ланселот. Коммивояжер. Чтобы ты не думала, что у меня друзья какие-то там… вроде меня…

Она ничего на это не сказала, молчала еще какое-то время, а после спросила, не оборачиваясь:

- Можно я снимок, где мы с тобой, себе оставлю? У меня и рамка подходящая есть.

- Конечно.

Под выпуклым стеклом лампы появилась на миг ухмыляющаяся физиономия огненной ящерицы, показала длинный раздвоенный язык и пропала…

Глава 18

На площадь они с того дня не ходили.

И вообще не до прогулок стало. На следующий вечер Софи, как только из лавки вернулась, пирог с рыбой затеяла. В духовку поставила, взялась за Люка вещички: что подшить, что заштопать. Потом еще капусты нашинковала на засолку. Так до ночи и провозилась.