Герцогиня (СИ)

— Ты прав, Моро, не стоило его сюда тащить. Мы и без него справимся.

— Дэнис, я… — замялся Неру, не зная, что хуже: брести по жуткому потайному ходу в полной темноте с демоницей или возвращаться на свободу в компании Моро.

— Иди наверх, а то совсем белым станешь, — мягко подтолкнула в спину оборотня Дэнис.

Неру по инерции шагнул вперед, а она подхватила Сонаро под руку и решительно направилась во тьму коридора, оставляя оборотня на съедение седого монстра. Моро насмешливо поклонился и отступил к стене, открывая ему путь к свободе. Неру выпрямил спину и упрямо сжал челюсти. Вряд ли он сможет идти спокойно, если будет чувствовать горячий взгляд демона на своей заднице и затылке. Неру было и так чертовски не по себе, а от этого и вовсе поплохеет. Вот только истерики ему и не хватало!

— Я впереди не пойду. Ни за что!

Демон нахмурился и сделал шаг вперед, вынуждая Неру отступить. Молча и неумолимо надвинулся на него, обходя сбоку, чтобы заставить идти первым…

Свет истерично моргнул и погас, а вокруг повисла полная темнота. Моро метнулся вперед, жестко схватил оборотня за плечо, в надежде удержать на месте…

И Неру сорвался. Паника захлестнула его с головой, а вспоминания о пытках работорговцев вспыхнули так, будто это было вчера. Он обернулся волком и рванул по коридору со всех лап, не разбирая дороги. Оборотень прекрасно видел в темноте, и от этого ему становилось еще хуже. Черные змеи проводов гнались за ним по стенам, крысы сверкали красными глазами изо всех щелей, а вечный запах гниющих трупов бил прямо в мозг, говоря о том, что выхода отсюда нет. Неумолимые беззвучные шаги за спиной лишь подтверждали это. Смерть кралась за ним по пятам и в этот раз вовсе не собиралась его отпускать.

Свет зажегся внезапно и ослепил волка напрочь. Неру по инерции пролетел несколько метров вперёд вслепую, проморгался и вдруг обнаружил, что стоит в каменном мешке, из которого был только один выход. Он медленно развернулся, прекрасно зная, кто встанет на его пути к свободе. Моро стоял в дверном проеме, и древняя, как мир, Тьма расползалась от него во все стороны. Неру чувствовал ее всем своим солнечным существом и терял последние крохи самообладания. Моро пошевелился, и оборотень мгновенно вернулся в тело человека. Этот смертельно опасный демон свернет его волчью шею на раз, а так хоть какой-то шанс выжить! Прошлое и настоящее смешались в голове оборотня, не давая реально оценивать ситуацию. Моро шагнул в комнату и пошел прямо на него. Неру кинулся вправо и вниз, но демон не дал себя обмануть и перехватил его у самого пола. Поднял за горло и впечатал спиной в холодную каменную стену. Неру захрипел и начал отбиваться, но демон прижал его намертво, уперся лбом в лоб и замер каменным изваянием. Оборотень безнадежно дернулся и затих, закрывая глаза и поднимая лицо к потолку.

Моро переложил безвольные руки Неру на свои плечи, приподнял за ягодицы, вынуждая раздвинуть ноги, провел носом по носу, выдохнул теплом в висок, оставил цепочку поцелуев по плечу и медленно провел рукой от колена до самой щеки. Неру вздрогнул и вдруг понял, что здесь и сейчас никто ему не угрожает, что ведет он себя, как последний идиот, что висит на стене абсолютно голый, потому что потерял одежду после оборота, и что в пах ему упирается возбужденный, но еще спрятанный в штаны член Моро. Открыл глаза. Вспомнил все те девять раз, когда демон подлавливал его одного…

Немыслимое облегчение нахлынуло на Неру, снося все на своем пути. Желание, азарт, огонь борьбы вспыхнули в нем ярким светом, и он прокусил демону губу до крови, сжимая руки вокруг его шеи, запуская пальцы в седые волосы и обхватывая ногами изо всех сил, чтобы не дать ему возможность выпустить свой член на волю, но Моро это задержало только на минуту, а потом он ворвался в его задницу победителем. Снова провел носом по носу Неру и принялся целовать окровавленными губами, сводя с ума умелым языком, неумолимым напором и жестокой осторожностью. Запах крови и запредельного возбуждения не дал им продержаться долго. Моро вздрогнул от накатившего облегчения, прикусил шею оборотня и слизал всю кровь с его лица языком. Неру зарычал и выгнулся от сокрушительного мысленного оргазма. Открыл глаза и опустил ноги, вынуждая демона отступить. Моро жадно оглядел его обнаженное тело с ног до головы… увидел стоящий колом член… сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев, и заскрипел зубами.

— Десятый раз, безмолвный истукан. Ты кончил, а я нет. Так кто кого отымел? — с трудом усмехнулся Неру.

Страсть в нем рвалась наружу, вопила на все голоса и билась в истерике. Если бы Моро сейчас сказал хотя бы слово, он бросился бы на него, как сексуальный маньяк. Разодрал одежду в клочья, зацеловал насмерть и позволил бы все, что угодно. Но демон молчал, не желая признавать свою слабость. Не давая себе ни единого шанса на что-то большее, чем бессмысленные попытки избавиться от невыносимого желания быть так близко, как только возможно.

— Идем, сумрачный демон. Мы должны найти мою одежду, прежде чем выберемся отсюда, — грустно сказал Неру и повернулся к выходу, скрывая накатившую боль.

Откуда она взялась? Черт ее разберет. Оборотень знал этого невыносимого демона всего три месяца, а казалось, всю жизнь. За это время Моро так и не сказал ему ни слова. Ни одного чертова слова!!! Вообще! Ни разу не ответил ни на одно оскорбление, ни на один вопрос, ни на одно приветствие. Только следил в оба глаза и днем, и ночью. Подлавливал в темных коридорах, каждый раз по-разному прижимал к стене, дышал тяжело, отчаянно целовал взасос, да хозяйничал в его заднице так, будто жил в ней лет сто, не меньше, и выучил все закоулки и тайные места наизусть. Заставлял рычать от наслаждения и взрывался в нем огненной метелью. А потом смотрел на его возбужденный член, сжимал кулаки и скрипел зубами. Моро молчал, а Неру не позволял себе кончить от его невыносимо сладких ласк. Вот и вся любовь. А что это, если не она?

Неру вздрогнул от тяжелой руки на плече и пошел вперед. Правильно так пошел, красиво и очень провокационно. Далеко он не ушел, потому что Моро тяжело задышал ему в затылок, прижал лицом к стене и слегка в нем похозяйничал, но кончать не стал, а оторвал от стены, притянул к себе за бедра и плечи, забираясь в него по самые яйца, прогибая в талии, и дальше они пошли вдвоем. Мысленно Неру кончил раньше, чем они добрались до его одежды. А когда добрались, Моро поставил его руки на стену, наклонил под тусклым светильником и принялся за него всерьез, наказывая за упрямство, выливая растерянность и страсть, впервые лаская обнаженную спину и плечи руками и губами. Снова взрываясь в нем огненной метелью и оставляя его победителем.

Моро скрежетал зубами все те пять минут стриптиза, что исполнил для него медленно одевающийся Неру, который даже не пытался маскироваться, доводя демона до белого каления. Как по-другому заставить его говорить? Как?! Но Моро молчал.

— Ты со мной вообще никогда разговаривать не будешь? — безнадежным голосом спросил Неру напоследок.

Моро посмотрел на него затравленными глазами, крепко поцеловал в губы и повел по мрачному коридору, направляя твердой рукой на плече. Оборотень спокойно шел впереди демона и не боялся больше ничего. Теперь он мог ходить по бесконечным тоннелям и коридорам в полной темноте часами. Ему было, о чем вспомнить, чтобы разбить любой свой страх вдребезги.

Три месяца до дня Х

Флавиус стоял у камина в отцовском кабинете и никак не мог согреться. Весенний дождь за окном отчаянно поливал древний дуб, призывая явить-таки зеленые листья новой жизни солнцу, но тот, как и Флавиус, мерз и просыпаться от зимней спячки не желал. Пламя лизало руки демона, но толку от этого было мало. Могильный холод, казалось, проник даже в душу и поселился там навечно. С тех пор, как умер Томас и Кирилус, а Неру исчез в неизвестном направлении, жизнь Флавиуса превратилась в ад. Даже понимание того, что он теперь Великий Герцог, не помогало. Ничего в его жизни после получения титула не изменилось. Ничего! Все то же скрытое презрение на лицах слуг, все те же насмешки знакомых и полный игнор со стороны сэра Маркуса, который был на похоронах Томаса, но не счел нужным появиться на церемонии посвящения в Великие Герцоги Флавиуса. Это говорило только об одном: при дворе Императора ему уготована участь помойной шавки, по недоразумению попавшей в стаю королевских гончих.