Лед как пламя

Мне становится не по себе, по коже пробегают мурашки. Нет… я все равно доверяю ему. Терон все еще мой друг. Он никогда не поступит со мной плохо.

«Но он уже дважды предал тебя, — слышу я внутренний голос. — Он рассказал Ноуму об источнике, а Жизель отдал драгоценные камни из Кларинских гор».

Я крепко сжимаю гобелен. Этот ключ тоже является накопителем? Вероятнее всего. Я помню, что случилось у магического источника и после того, как я нашла первый ключ. Однако видения появлялись, только когда я дотрагивалась до Терона. Значит, если я коснусь ключа, а Терона рядом не будет, то мне ничего не грозит.

Я оттопыриваю карман юбки и вытряхиваю туда ключ из гобелена. Его прикосновение чувствуется через ткань платья.

— Сохрани его у себя, — отдаю я гобелен Кэридвен. — Пожалуйста.

Она медлит. Не знаю, чем вызваны ее колебания. Тем, что мы нашли вентраллианскую вышивку в якимианской библиотеке, или тем, что ее терпение кончилось.

— Только если объяснишь, что происходит. В подробностях, — требует Кэридвен.

Я молчу. Она ждет.

— Объясню, — уступаю я, сама не зная, говорю правду или лгу. — Вскоре. Обещаю.

Кэридвен раздумывает одну секунду, две… Наконец она со вздохом забирает у меня гобелен и задвигает полку на место.

— Ладно. Иди разбирайся со своим принцем.

Удивительно, но Кэридвен тоже поняла, кто играет.

Не сказав больше ни слова, она уходит вместе с Леканом.

Я рассеянно сжимаю висящий на шее медальон. Пустой накопитель дарит мне своего рода облегчение, что совершенно нелепо: я переполнена магией, а меня успокаивает бесполезный кусок металла?

Иду на зов музыки, позволяя ей вести себя между стеллажами. Последний поворот, и передо мной открывается закуток с несколькими креслами и стоящим у стены фортепьяно. Терон наигрывает медленную и меланхоличную мелодию, которая наполняет воздух тоской. Каждая нота отзывается болью в сердце. Он ни слова еще не произнес, а я уже чувствую себя несчастной и сломленной.

Терон не поднимает взгляда, сосредоточенно сжав губы и покачивая головой в такт музыке. Но я знаю, что он увидел меня. Это выдают его резко дернувшиеся плечи и сорвавшаяся из-под порхающих над клавишами рук неверная, надломленная нота.

— Я думал, тебе нездоровится, — говорит Терон, не глядя на меня.

Я молчу, закусив губу. Он перестает играть, и музыка резко обрывается.

— Я ездил на одну из фабрик Путнама. Подумал, что если ты нашла саммерианский ключ в винном погребе, то, возможно, второй ключ найдется в месте, которое является символом королевства Яким. Однако, чтобы побывать на самых древних фабриках, нужно разрешение Жизель. В ожидании я пошел в твою комнату убедиться, что с тобой все в порядке, и узнал у Дендеры, что ты ушла. — Он кидает на меня такой быстрый взгляд, что я едва успеваю его заметить. — Похоже, тебе не так уж и нездоровилось. Мой промах.

Терон тоже отправился на поиски ключа без меня. К счастью, он выбрал не тот символ Якима.

— Я хотела побыть в одиночестве. И извиняться за это не намерена, — говорю я и лишь слегка морщусь, слыша в своем голосе жесткость. — Это ты должен извиняться передо мной. Ты не имел никакого права отдавать Жизель камни из Кларинских гор.

— Поэтому ты расстроилась? Но это же одна из причин нашей поездки! — вскакивает со скамейки Терон. — Мы должны были передать ей долю из наших рудников. Жизель представляет королевство Гармонии. Она бы никогда…

— Хватит. — В груди разливается холод, и я позволяю магии покрыть льдом и снегом каждую частичку своего тела. Я слышу, как холодно звучит мой голос. — Это рудники Винтера. Они не «наши».

Терон хватает меня за плечи и привлекает к себе. Его губы накрывают мои, но не нежным и любящим, а жестким и отчаянным поцелуем. Его пальцы словно тиски, губы настойчивы, тело — грозная скала. Я будто попалась в ловушку.

— Но «мы» все еще есть, — говорит он. — И всегда будем.

— Нет, — твердо отвечаю я, отстранившись. — Мы всегда будем разделены.

Тяжело дыша, Терон зарывается руками в волосы.

— Перестань это делать, — сердито роняет он.

— Делать что?

Я не понимаю, о чем он. О том, что я лгу? О том, что ставлю Винтер превыше его собственных целей? Терон раздраженно вздыхает, возведя глаза к потолку.

— Отталкивать меня. Как ты ожидаешь…

— Подожди… — поднимаю я руку. — Ты огорчен тем, что я тебе не открываюсь?

Он кивает, и я чувствую нарастающую внутри злость.

— Но я пыталась, Терон! Я рассказала тебе, что думаю о магическом источнике, рассказала, какие чувства вызывает во мне твой отец. Но ты пренебрег моими словами, проигнорировал все плохое и зациклился на своей надежде. Не тебе на меня злиться. Мне приходится держать все в себе, потому как никто другой не способен выдержать правды.

— Тебе нужно кому-то открыться, — настаивает Терон. — Я понимаю, что ты не можешь поделиться всем со своими людьми, но тебе кто-то нужен для этого. И я думал… — Он обрывает фразу, не решаясь произнести следующие слова. — Я думал, что ты…

Что-то меняется в его глазах. Словно ему приходит в голову мысль — шокирующая, вызывающая отвращение, заставляющая выпрямиться и оскалиться.

— Мэзер, — рычит он. — Все дело в нем?

— Мэзер? — с запинкой повторяю я. Его имя хлещет меня, подобно порыву ледяного ветра.

— Все это время… — продолжает Терон. — Я знал, что ты его любила, но думал, что ты охладела к нему…

— Я действительно люблю… то есть любила его, но…

— …И думал, что все изменится к лучшему. И все действительно изменилось к лучшему! Мы нашли магический источник, твое королевство свободно, мы можем быть самими собой…

— Я больше не могу так!

Терон замолкает. Мы смотрим друг на друга в тягостном молчании.

— Не можешь чего? — выдыхает Терон, но сам не дает мне ответить. — Я ведь и пытаюсь донести это до тебя. Тебе не нужно держать все в себе. Я рядом с тобой, и я…

Он пытается утешить меня словами, но я вижу, как его плечи никнут, и вся поза выдает, что он говорит только для того, чтобы не дать сказать мне.

— Нет, Терон, — шепчу я, и он замолкает на полуслове. — Я не могу… быть с тобой. Только не так. Возможно, когда-нибудь и смогу, если Ноум потребует нашей женитьбы и если это будет в интересах Винтера. Но не сейчас. Не тогда, когда мы так разобщены. — К глазам подступают слезы. — Я давно уже это понимаю, но не хотела добавлять тебе мучений, ведь ты и так страдаешь. Я уже принесла тебе достаточно боли. А сейчас приношу еще больше.

Я опускаю руки. Слезы глаза застилают, и я лишь вижу расплывчатые очертания стоящего передо мной Терона.

— Я не знаю, как тебе помочь. Не знаю даже, как помочь себе. Ты думаешь, все изменилось к лучшему, но это не так, Терон. Я не могу поддержать тебя в твоих стремлениях. Не хочу, чтобы магический источник был открыт, и сделаю все для того, чтобы этого не случилось. В этом путешествии у нас с тобой разные цели. — Сердце подскакивает к горлу, встает поперек него, мешает вздохнуть. Меня душат слова, которые уже давным-давно нужно было сказать. — Прости. Я не должна была тебе лгать, но я не хотела…

Я тру глаза пальцами, пока не начинаю видеть Терона ясно, а увидев, вздрагиваю. Он смотрит на меня с болью, но в то же время жестко и отстраненно.

— Я не хотела причинить тебе боль, — заканчиваю я.

— Ты только в этом случае любила бы меня? — выплевывает Терон. — Если бы тебе приказал это сделать мой отец?

— Это все, что ты понял из моих слов? — хрипло спрашиваю я.

Его лицо каменеет. Зря я это сказала. Весь подобравшись, он наклоняется ко мне.

— Я понял, что ты использовала меня. Я думал, что из всех людей уж ты-то понимаешь, каково это. Но ты такая же, как мой отец. — Он сдавленно вздыхает. — Такая же, как…

— Я не такая, как Ноум, — отрезаю я. — Потому и прошу у тебя прощения, Терон. Прости, что лгала тебе. Прости за все. Но я сама уже не знаю, как быть. Все, что я делаю, я делаю ради Винтера. Твой отец когда-нибудь извинялся за сделанное им? Нет. Так что не смей сравнивать меня с ним. Я не Ноум!