Черное на черном (ЛП)

Я сражалась с этим чувством уже недели - даже месяцы, с тех пор как Блэк оставил меня в Сан-Франциско - но оно определённо ухудшилось.

Черт, да оно ухудшилось даже со времени последнего поцелуя.

Я прикусила губу, подавляя желание встать на ноги, подойти к нему сейчас же и дёрнуть назад, ну или хотя бы наорать на него в этом пространстве. Я знала, что обе эти вещи скорее всего окажутся бессмысленными. Хуже того, они обе могут привести к нашей смерти.

Я почти чувствовала, как он желает, чтобы я доверилась ему.

Это меня не успокоило.

Совершенно не успокоило, если честно - отчасти потому, что я ощущала в нем то же иррациональное чрезмерное желание защищать в отношении меня.

- Мы можем поговорить, брат? - крикнул Блэк. - Давай будем вести себя рационально.

Очередное молчание.

Затем по ту сторону рампы раздался другой голос.

- Рационально? - насмешливо произнёс тот голос. - Теперь ты хочешь быть рациональным?

Я подпрыгнула вопреки собственному желанию, шокированная тем, насколько знакомым был этот голос.

- ...Теперь ты будешь со мной рационален, - холодно продолжил Йен. - До чего же цивилизованно. До чего же вежливо. Но я думаю, что к этому времени мы уже слегка миновали этап «рациональности», не так ли, брат Квентин? Или ты действительно веришь, что я каким-то образом не в курсе, что это ты стрелял в меня последние несколько месяцев...?

Блэк щёлкнул на него, достаточно громко, чтобы звук разнёсся меж каменных стен.

- Это работа, брат. Ничего больше. Я могу разорвать контракт...

- Y’enj balente ut re mugre di ali...

- Я говорю правду, брат, - перебил Блэк. - Это работа, ничего более.

- Брехня. Ты защищаешь мою пару.

Я вздрогнула, стискивая каменное основание.

- Она - причина, по которой я взялся за работу, - признался Блэк. - Но она - не сама работа. Я могу покончить с этим... со всем. Мы оба можем уйти.

Блэк помедлил, как будто слушая.

Когда ответа не последовало, его голос сделался более предостерегающим.

- ... Ты сам знаешь, он никогда не простит её смерти. Они никогда не оставят тебя в покое, пока ты настаиваешь на этом как на единственном приемлемом исходе. Отпусти это, брат. Я советую тебе как собрат-видящий... даю тебе совет... видящий видящему. Нас здесь слишком мало. Ты ценен для них. Как мой брат, ты ценен для меня. Откажись от этого заявления из-за её крови, и они примут тебя обратно с распростёртыми объятиями. Мы с тобой будем в мире.

Он говорил официально, как будто цитировал что-то. Или, возможно, переводил.

Я снова задалась вопросом, почему Блэк говорит все это по-английски. Он хотел, чтобы я знала, что он говорит, но зачем? Просто чтобы мы были в курсе? Или существовала другая причина?

В любом случае, Йен оставался равнодушным.

Он рассмеялся. Смех странным эхом отразился от каменных стен.

- У тебя медовые речи для такого молодого... Кирев.

Я почувствовала, как что-то в этом слове поразило Блэка.

Что бы это ни было, он быстро пришёл в себя.

- Будь разумным, брат, - сказал он все ещё ровным голосом. - Они не накажут меня за попытку обеспечить её безопасность. Поскольку они наняли меня выследить тебя по этой же самой причине, очевидно, кто выигрывает в этой битве сил воли. Ты не можешь идти против непреложных законов большинства наших братьев в этом мире и ожидать победы. Кем бы ты ни был.

- Забавно, но ты думаешь, что тебе самому это по плечу. Идти против всех нас...

- Не тогда, когда дело касается жизней других видящих, - парировал Блэк с предостережением.

Последовало молчание.

Я присела у стены, задышав тяжело.

Я старалась контролировать свои эмоции. Я знала, что мне стало хуже от близости к Блэку, от того, что все мои чувства взбесились и натянулись всего лишь от нескольких минут контакта. Но слышать голос Йена после всего этого времени определённо не помогало. Возможно, впервые в моем сознании отложилось, что Йен - тот же Йен, в которого я была влюблена, который пытался убить меня голыми руками - и есть убийца, на которого охотился Блэк.

До меня также дошло, что у него с Блэком были свои отношения, своего рода связь, которую я скорее всего никогда не пойму.

Конечно, мой логический мозг знал эти вещи несколько месяцев.

Я знала, кем был Блэк. Я также знала, кем был Йен.

Однако слыша, как эти двое разговаривают, я все равно ощутила, как сердце подскочило к горлу. Я узнала бы голос Йена где угодно, даже искажённый от ненависти и отвращения. И когда я услышала, как он, не скрываясь, говорит с Блэком как с ровней и собратом-видящим, вопреки своим попыткам говорить снисходительно, это снова вскрыло мою рану.

Я съёжилась там, борясь с нелогичными слезами, потирая грудь свободной рукой, когда Йен заговорил снова, громче, отвращение сильнее зазвучало в его голосе.

- Ты пьёшь киску шлюхи-полукровки... той, в краже которой у меня ты полностью сознаешься...

Чистая ненависть этих слов заставила меня содрогнуться.

- ...Есть ли в тебе достаточно чести, чтобы я мог верить хоть одному твоему слову, маленький брат? Ты изменник... пятно на твоей расе. Ты сбился с пути задолго до того, как начал ублажать себя этим грязным куском человеческого дерьма...

- В каком это смысле? - сказал Блэк. - Ты же знаешь, что первые Эволюционисты были людьми, не так ли, Стоун? Так кто из нас по-настоящему сбился с пути?

Другой мужчина замолчал.

Я все ещё слышала от них шёпот, особенно от Блэка.

Когда он заговорил в следующий раз, его голос прозвучал более приглушённо, вновь неся в себе эту странную официальность, даже в английском языке. Его неопределимый акцент тоже усилился.

- Это твоё недовольство, - сказал Блэк. - ...Оно не связано с ней. Оно определённо не связано с безвинными людьми здесь. Ты и я, мы должны решить это между нами. Мы должны сделать это наедине. Или хотя бы обсудить условия с теми сторонами, которые имеют соответствующее представление об этих условиях.

Я напряглась. Я уловила его выбор слов, его игру с расизмом Йена, предложение того, чтобы двое «взрослых» убрали животных из уравнения, когда они приходят к соглашению. Но не поэтому от его слов у меня пошли мурашки. Я куда сильнее беспокоилась о том, какой смысл Блэк вкладывал в эти слова - в том плане, что он искренне предлагал уйти с Йеном. Даже не считая того, что Йен безумен и скорее всего умнее Блэка, у Блэка в боку зияет дыра. Он даже не уйдёт далеко, не говоря уж о том, чтобы бежать.

Он определённо не мог сражаться.

У него даже оружия нет, если он не одолжит его у Ника или Энджел.

Я сильнее прикусила губу. Достаточно сильно, чтобы ощутить вкус крови.

Я не могла рисковать, бросая гранату без его знака. Я находилась слишком далеко от Ника и Энджел, чтобы сказать им пошевеливаться без риска быть подслушанной. Я знала, что они не выйдут в поле зрения Йена, а это означало, что они все равно будут на пути взрывной волны.

Я все ещё сидела на корточках и думала, когда Йен вновь заговорил холодным голосом.

- Здесь нечего обсуждать... друг. Ты явно не понимаешь ситуации. Ты ранен, и с тобой люди. Я уже наполовину пробрался через твой щит. Даже если ты выберешься через ту дверь... - он позволил словам повиснуть в воздухе. - ...Ты же не думаешь, что сумеешь убежать от меня? Ты увидишь, как я убиваю её, щенок... медленно. Затем я убью тебя.

- Ты знаешь, что он убьёт тебя, если тронешь её хоть пальцем, - сказал Блэк сквозь стиснутые зубы.

- Ты привёл эту суку сюда. Тебе некого винить кроме себя самого.

- Дело не в ней, - прорычал Блэк. - Дело даже не в религии. Дело в тебе и мне.

Когда Йен не заговорил, голос Блэка зазвучал ещё холоднее.

- Можешь сколько угодно заливать про расовое дерьмо, Стоун... мы с тобой оба знаем, к чему это сводится на самом деле. Может, ты убивал этих женщин в Сан-Франциско из-за своего идеологического дерьма... но на деле я сильно сомневаюсь, что хотя бы часть этого сводилась к «очищению» себя за преступление смятения из-за этой «грязной полукровки», в которую ты влюбился...