Военный трофей (ЛП)

— Очевидно, что и о платье она не удосужилась нам сказать.

На этот раз дара речи лишилась уже я. Голос у Кира оставался спокойным, а вот взгляд был колючим. Симус принял нейтралитет: убрал кинжалы и вернулся к кружке с каваджем.

— Скажи нам, трофей. Скажи, о чем умолчала вчера.

Маркус нахмурился, мечась глазами между нами.

— Платье? Что было не так с платьем?

— У нас нет такой ткани как ваша, с такими яркими, интенсивными цветами… — Я нервно запустила свободную руку в волосы, отводя их назад.

Маркус фыркнул.

— Платья горожан тусклые и скучные. Они в них как скучные серые гуси. Ходят вразвалочку, да гогочат…

Кир сел за стол и наполнил тарелку едой.

— Они повели себя так, словно я клеймил тебя, как-то отметил. — Он наклонил голову. — Я прав?

Маркус фыркнул, поворачиваясь к Киру. Я воспользовалась возможностью, чтобы спрятать белье под подушку.

— Это прекрасное платье цвета пламени, подчёркивающее её красоту. В чем проблема?

— Для нас это честь. — Кир пронзил меня взглядом. — А для вас?

Я тяжело вздохнула.

— В городе Водопадов такой цвет носят только шлюхи.

Бровь Маркуса подскочила вверх. Он поглядел на Кира и только потом перевёл взгляд на меня.

— Шлюхи? Это оскорбление?

Я кивнула. Уперев руки в бока, Маркус повернулся к Киру.

— Вы это слышали? Хвала небесам у нас нет подобного слова. — Он воздел руки. — План никогда не сработает. Мы не можем надеяться объединить наши жизни…

Кир хлопнул по столу открытой ладонью, грохоча тарелками. Мы с Маркусом оба подпрыгнули.

— Сработает, — мрачно и решительно выпрямился Кир. — Я сотку новый узор между нашими народами. — Он посмотрел на Симуса. — Свою ошибку использую в качестве примера.

Его глаза сверкнули в сторону Маркуса, который стоял, излучая неодобрение.

— Мы узнаем о наших различиях, зададим вопросы при необходимости. — Теперь он перевёл взгляд на меня. — И высказываться все должны свободно, без страха.

Я покраснела и отвела взгляд.

— Меня все поняли?

Симус и Маркус склонили головы.

— Да, военачальник.

Прикусив губу, я сделала тоже.

Кир сел на место и взял хлеба.

— Симус, прикажу отнести тебя обратно в твою палатку. Маркус, подогрей каваджа.

Маркус ушёл. Кир на меня не смотрел.

— Если хочешь искупаться перед завтраком, то ступай.

Я убежала в уборную.

К тому моменту как я вышла из ванной, Кир и Симус уже ушли. Маркуса тоже не было в столовой, но я слышала, как он грохочет посудой за стенами шатра. Я порылась в седельных сумках и капнула ванильное масло себе на шею. Закрыла глаза и глубоко вздохнула тёплый аромат. На мгновение я вернулась в детство, на кухню Анны, услышала её смех и звон ключей, ощутила присутствие любимых людей. С плеч упал тяжёлый груз. Я сделала несколько глубоких вдохов и села за стол.

Вошёл Маркус и поставил передо мной дымящуюся тарелку.

— Военачальник ушёл отправить посланника в замок. — После секундного колебания он налил кавадж в мою кружку. — Я не хотел вас обидеть, военный трофей.

Я озадаченно посмотрела на него.

— Платье. Я не хотел вас оскорбить.

Я уставилась в тарелку.

— Я должна была сказать, Маркус. Но ты так гордился, что нашёл такое платье. Я просто не смогла…

Он покачал головой и поморщился.

— Не в первый раз страдает моя гордость и не в последний.

— Маркус… — Я размазала еду на тарелке. — Маркус, ты поддерживаешь Кира в вопросе мира? А армия?

— Мы знаем лишь сражения и набеги. Завоевать и удержать земли, смешать обычаи — новая идея. Мечта Вашества. — Взгляд Маркуса покрылся пеленой, пальцы забарабанили по кувшину. — Все знали о его планах и последовали за ним, прекрасно понимая, но знать и делать — это не одно и, то же.

Он посмотрел на меня и сморщил нос.

— Вашество держит узды, но кто-нибудь всегда будет критиковать дорогу. Ифтен с удовольствием посмотрит, как Вашество упадёт с лошади.

Маркус резко осел на один из пней.

— И тут появились вы.

— Я?

— Да. Трофей должен быть доставлен в Сердце Равнин. Это целый месяц пути с началом снегов. А вы за всю свою жизнь и дня не прожили вне каменных стен. — Маркус покачал головой. — Вашество — хороший лидер, ему можно доверить жизнь, но риски этого пути намного выше, чем в сражении. Я прошёл с ним всю войну, и неужели откажусь следовать дальше?

— Но ты не веришь, что он одержит успех, — выдохнула я с замиранием сердца.

Маркус тут же встал, хмурясь на меня.

— Вам стоит проведать Атиру. Ешьте, скоро явятся Рэйф и Прест, а у вас тарелка ещё полная.

Как я ни старалась, мне не удалось узнать большего.

С помощью Гила утро пролетело быстро: мы занимались купанием, перевязкой и всем остальным. Я была поражена, как Гил схватывал все на лету. Он цитировал мои речи слово в слово, но даже с такой памятью требовалась практика. Одно дело рассказать, а другое — прочистить рану. Тут у вас живой пациент, который ёрзает и жалуется на боль. В середине работы я услышала шум на улице — кто-то что-то мастерил. Я оглянулись, но Рэйф и Прест не выказали признаков беспокойства, поэтому я решила не обращать на шум внимания.

Мои пациенты хорошо выздоравливали; фактически остались только двое, включая Атиру. Она тоже уверенно шла на поправку, несмотря на ощутимый дискомфорт, когда я скорректировала оказываемое на ногу давление. Казалось, боль стихла, как только Атира улеглась, а оружие заняло своё надлежащее место. В тайне я признала, что отсутствие одежды на больном экономит время, но эту идею я не стану озвучивать перед своими пациентами ксианами.

Эта мысль сбила меня с рабочего настроя. Я растворилась в успокаивающей рутине заботы о людях, забыв, что никогда больше не буду лечить ксиан. Волна ностальгии настигла меня, и пришлось прикусить губу, чтобы не заплакать. Я чувствовала себя потерянной, одинокой и…

Я вырвала грустные мысли из сердца и сконцентрировалась на работе.

Я отчаянно хотела расспросить Атиру о Сердце Равнин и её жизни там и, что она думала о планах военачальника, но она планировала узор и водила камни по дощечке. Кроме того, мы были здесь не одни. Я боялась, что Маркус прав и планы Кира объединить наши народы и, изучить чужой образ жизни обречены на провал с самого начала. Что будет с Киром, если он потерпит неудачу? Что будет со мной? Я покраснела, чувствуя себя дурочкой. Я расспрошу позже, когда Гил уйдёт и все заснут. Я попрошу символ Атиры.

Как только все устроились, я достала «Эпопею Ксайсона». Мне удалось утаить её от Маркуса и незаметно пронести в палатку исцеления.

— У меня для вас сюрприз. — Я с улыбкой открыла фолиант. — Я хотела бы прочитать вам эту книгу. Это история моего предка…

Раздался грохот. Я в испуге подняла голову. Гил уронил кувшин. Все уставились на меня в недоумении. С широко-раскрытыми глазами побледневшая Атира приподнялась на локтях.

— Трофей, вы храните свои песни на бумаге?

Я кивнула и развернула книгу, чтобы все смогли разглядеть письмена.

Гил тщательно их осмотрел. Напряжённо вглядываясь в буквы, подошёл пациент. Даже Рэйф и Прест оставили свои посты.

— Я слышал о таком, но небо мне свидетель, я думал, что это сказки для детей. — Рэйф нахмурился. — Как метки могут содержать ваши песни?

— Послушайте. — Возложив том на колени, я зачитала вслух: — Внемлете легенде о Ксайсоне, короле воинов, и его победе над варварами южных земель. Ксайсон, стройный и сильный как скала, десять лет правил своим народом, как пришли варвары и стали грабить деревни, держать в страхе людей… — Я внезапно осеклась. Только сейчас пришло в голову, что варвары из легенды могли быть людьми Кира.

Прест фыркнул.

— Сколько лет? — спросил он, указывая на книгу.

— Истории почти четыре века. Ксайсон — мой прапрадедушка девять поколений назад.

Прест выглядел впечатленным. Атира опустилась на простыни.