Меня звали Миа Сатори...(СИ)
Меня звали Миа Сатори...(СИ) читать книгу онлайн
Я была обычной девушкой, жила в обычном городе, вела ничем не примечательную жизнь, я была... черт!
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— И все? Я думала будет сложнее…
— А в мире все просто, если не усложнять.
====== Леди Каррас объявила войну! ======
Следующим утром Миа стояла в центре огромного круглого зала. Члены Государственного Совета Пандемониума восседали на креслах, расположенных амфитеатром вокруг нее и с интересом разглядывали хрупкую девушку, которая пришла требовать от них войны.
— Я, Маире Каррас, дочь ведьмы Кассандры Сатори и лорда Велиуса Карраса, владыки Моргенхолда, пришла чтобы заявить свои права. — Ее уверенный голос гулко отражался от высокого сводчатого потолка. Она чувствовала на себе взгляды десятков глаз: удивленных, заинтересованных, восхищенных, недоверчивых, испытующих, оценивающих, равнодушных.
— Мы признаем ваше право, — заговорил мужчина лет пятидесяти на вид с цепким взглядом лазурно-синих глаз после минутного молчания. — Я полагаю, вы пришли, требовать помощи в освобождении провинции.
— Не требовать — просить.
— Почему вы решили вернуть эти земли именно сейчас? Насколько я помню, не далее чем позавчера вы говорили, что пока не готовы к решительным действиям.
Миа действительно, на все вопросы касательно ее наследства отвечала, что об этом пока рано думать, и ей прежде хотелось бы получше узнать Пандемониум и его жителей, но теперь ждать не было смысла.
— Маги уже сделали первый ход, — от этих слов по амфитеатру пробежал встревоженный шепот, — меня хотели похитить и вынудить открыть цитадель Каррасхолла для них. Кроме того, мне стало известно, что в Моргенхолде могут оставаться демоны, все еще верные Пандемониуму. Я хочу вернуть им то, чего лишил их мой отец.
— Откуда такая забота о Пандемониуме и его жителях? Вы ведь родились и выросли среди людей, а они никогда не относились к нам дружелюбно.
— Мой отец хотел, чтобы я исправила его ошибки. И… — Миа оглянулась на дверь, у которой сейчас стоял Рэм, среди членов совета нашла взглядом Балхаса, — когда я оказалась в беде, когда осталась совсем одна, именно они спасли меня, помогли понять кто я и каково мое предназначение.
— Ах, та история со светлыми… — председатель Совета коротко улыбнулся. — Мы верим вам, но я не могу не напомнить: ваш отец некогда поднял мятеж против Совета и был казнен. Так что, выходит, у вас есть повод и нас ненавидеть, разве нет.
— Велиус Каррас совершил ошибку, которая принесла немало горя его подданным и всей стране, он поплатился за это сполна. Я не намерена повторять его промах. Я хочу исправить то, что он натворил.
Миа ожидала, что сейчас начнется бурное обсуждение вопроса, но до ее слуха лишь изредка доносилось неясное перешептывание, внутри росло напряжение, — «Неужели откажут?»
— Дамы и господа, вы все слышали сами, — обратился председатель к Совету. — Кто из вас готов помочь Леди Каррас в достижении ее цели.
В огромном зале повисла гробовая тишина. Первым в знак поддержки поднялся Балхас Тенебрис. После этого члены совета медленно начали подниматься из своих кресел — вот их трое, пятеро, десять. Один за одним первые лица государства вставали с мест, выражая согласие поднять оружие в войне за восточную провинцию. Последим встал председатель Совета:
— Чтож, леди Каррас, по вашему требованию, Государственный Совет Пандемониума объявляет войну магам Моргенхолда, дальше дело за вами.
Председатель размашистым росчерком заверил несколько бумаг, поднесенных секретарем и удалился из зала вслед за коллегами, а Миа так и осталась стоять посреди зала словно громом пораженная, машинально взяв из рук секретаря свиток, подтверждающий ее право на правление.
— Рэм, — проговорила она, когда демон приблизился к ней, — я начала войну…
— Совет начал войну, но можно было обойтись и без всего этого цирка.
— Ты о чем?
— Они обсуждали этот вопрос уже не одну неделю, и только и ждали, когда ты придешь и поставишь точку. Но все же сделали вид, что их еще нужно уговаривать.
— Это все правда происходит со мной? — Она взглянула в его глаза в надежде, что он сейчас рассмеется и скажет, что это был всего лишь розыгрыш.
— Это и правда происходит с тобой, с нами, — слово оставило приятный привкус на языке.
— И они поверили мне на слово? Ни клятвы, ни договора, ничего не потребовали…
— Посмотри под ноги.
Миа глянула на пол, где змеился невероятно красивый узор. Его линии тянулись через весь зал, образуя единую схему. Только сейчас Миа поняла, что стоит в центре огромной пентаграммы.
— Печать?
— В этом зале никто не способен лгать — уловки, иллюзии и наваждения — все рассеивается у входа. А печать заставляет говорить и только правду. Будь ты лучшим лжецом семи миров, ты не сможешь даже промолчать.
Миа заметила лукавый огонёк в его глазах и опасливо отступила назад:
— Поэтому, пока мы здесь, я — хотел кое о чем тебя спросить.
В голове ведьмы зароились десятки каверзных вопросов, на которые она не хотела бы отвечать. Она судорожно соображала, что же может так его интересовать, и ей вдруг стало страшно. Собрав в кулак всю храбрость она постаралась придать лицу спокойное выражение.
— Спрашивай, — сказала она, будто это ее совсем не волновало.
— Вчера я кое-что сказал тебе, но ты до сих пор никак не ответила…
— Черт…
— Что ты чувствуешь ко мне, Миа Каррас?
— Я люблю тебя, — выпалила девушка, не успев даже задуматься над ответом, и сама оказалась ошарашена таким заявлением. — Зачем?
— Затем, что я больше не могу ждать пока ты справишься со своей нерешительностью, потому что хочу, чтобы ты была честна со мной и самой собой, потому что люблю тебя…
Он притянул ее к себе и прильнул к губам, будто ждал этого тысячу лет. Краем глаза Миа заметила рядом с собой какое-то свечение.
— Рэм? — она изумленно смотрела на невесомые шарики света, которые кружили вокруг них, прочерчивая в воздухе золотистые линии. Один из шариков пронесся мимо и влетел в тело ведьмы где-то между лопатками, она судорожно вздохнула, почувствовав его тепло в грудной клетке. Второй шарик так же врезался в тело Рэма и появился из груди. Магия описала знак бесконечности через их сердца и растаяла в воздухе.
Демон облегченно вздохнул и крепко сжал ее в объятиях:
— Я так боялся, что этого не произойдёт…
— А что это было?
— Можно считать, что мы теперь помолвлены — связаны с помощью магии.
— Что? — Миа оттолкнула его от себя, едва не рыча от злости. — Почему ты не предупреждаешь о таких вещах заранее?
— Чтоб моя ведьмочка не мучила себя сомнениями лишний раз. Ведь все гораздо проще, чем тебе кажется, смотри: хочешь поженимся прямо сейчас?
— Да. Стоп! Что ты творишь?
— Я сделал тебе предложение и ты согласилась.
— Это не честно! Ты специально делаешь это здесь, чтобы я не смогла даже подумать над ответом!
— Тут не о чем думать. То, что мы сейчас видели — Итерналь, и это лучше всего доказывает наши чувства, какой смысл ждать?
Миа была не готова к таким решениям и событиям в своей жизни, и судорожно искала возможность отложить этот вопрос хоть ненадолго:
— Ты представляешь, что с нами сделает Телари за такую самостоятельность?
— Ну разозлится, может быть… — пожал плечами демон.
— Рэм, она нас в порошок сотрет… сразу после того, как разгромит весь дом.
— Тогда, может, завтра? Мама может устроить свадьбу в считанные часы.
— Эй, какая свадьба? Мы тут войну начали…
— Подготовка армии займет не меньше пяти недель — успеем еще и на западное побережье съездить.
— Рэм, нет! — Ее беспокойство и напряжение уже почти искрили в воздухе вокруг нее. — Я еще не готова к такому! Черт… ты же должен понимать! Каких-то три месяца назад я была обычной студенткой Национального Университета, жила себе спокойно и никого не трогала. А теперь я ведьма, демон, наследница древнего рода, убийца, меня даже зовут иначе…
Демон уже пожалел, что начал этот разговор, когда глаза его любимой наполнились слезами. Он притянул ее к себе и заключил в объятиях, не обращая внимания, на ее попытки вырваться и кулачки, колотящие его по груди, пока она продолжала выплескивать все свои переживания.