Поцелованная Афродитой (СИ)

- Что вы делаете?! Не оскорбляйте меня так! - вдруг не выдержав, в отчаянии произнесла она. - Я не сделала вам ничего плохого! И совершенно не понимаю, о чем вы говорите?

- Дорогая моя, тебе не удастся провести меня это детской наивностью! - все больше повышая голос, выкрикнула Джессика. Казалось, еще минута, и она превратится в огнедышащего дракона, извергающего изо рта потоки пламени, - Сегодня я своими глазами видела подписанный вами обоими документ, - при этом она заходила по комнате, активно жестикулируя во все стороны. - Я вполне полагаю, что мой неразумный брат влюбился в тебя без памяти. Ведь ты так похожа на предмет его обожания. - Она обвела руками в воздухе воображаемый круг, всем своим видом пытаясь показать ничтожность помыслов ее брата. Но краем глаза уловив испуг на лице девушки и чувствуя, что перегибает палку, Джессика немного решила сменить тактику нападения. - Я бы сама не поверила, не увидев я тебя сегодня собственными глазами, - уже более спокойным и наставительным тоном произнесла она, решив, что метод психологического давления более подошел бы в данной ситуации. Замедлив шаг она подошла к Елене и окинула ее оценивающим взглядом с ног до головы, словно та была не живая персона, а нечто искусственно созданное для обозрения. Елена от неожиданности отступила назад. Джессика же на миг отвернувшись от нее, как ни в чем не бывало продолжала, - Но ты же сама понимаешь, как это низко играть чувствами «больного» в этом смысле человека. Тебя разве родители этому не учили? - она презрительно фыркнула при слове родители, словно речь шла не о людях, а о каких-то пресмыкающихся, стоящих ниже ее по развитию.

Елена почувствовала, что еще немного и она сойдет с ума от всей этой несуразицы.

- Синьора, я же вам говорю: я вышла замуж в замке, за Луку. Потому что мы любим друг друга, а не за вашего брата герцога, - все так же сжимая в одной руке запечатанный конверт, она приложила вторую руку к груди, стараясь жестом подтвердить всю правоту своих слов.

- Ах за Луку! - восторженно воскликнула Джессика, словно, готовая вырваться из стягивающего ее стройную фигуру костюма, - Ну конечно же Луку! Так ты не отрицаешь, что была в тот момент в замке, где прежде проводила фото-сессию? И венчалась там с Лукой? Лукой из замка?

- Нет, не отрицаю. С чего бы мне? - неуверенно пролепетала Елена.

- Так вот, милая, Лука в замке только один. И это - управляющий моего брата Альберто . И я ни за что не поверю, что ты при твоем уме и смазливом личике вдруг взяла и влюбилась в шестидесятилетнего старика. Ну конечно, если бы он был миллионером, то тогда понятно. Мало ли слухов ходит о шестнадцатилетних иммигрантках, вешающихся на шею старикам с толстыми кошельками.

Елена уже не знала о чем и думать. При чем тут еще шестидесятилетний старик к ее брату в придачу, который, как оказывается, непонятно почему был по уши влюблен в нее, как в неожиданно оживший идеал? И почему в Германии этот полный чувств и желаний герцог был готов сдать ее Елену полиции, рассказав хозяйке отеля о ее пропавших документах?

- Нет, Лука - это не его управляющий, - тяжело выдохнув, замотала головой Елена. Она вдруг вспомнила, что при первом ее посещении замка там действительно был пожилой человек, что встретил их у входа. - Лука, он молодой, высокий, темноволосый.., - начала перечислять Елена и вдруг остановилась. В ее памяти разом всплыли изображения двух мужчин: ее мужа Луки, коротко остриженного, темноволосого парня с серыми, словно непроглядный туман, глазами, и герцога Баккальери - стройного мужчины с ниспадавшими на плечи локонами черных волос и с ласково улыбающимися ей такими же черными глазами. Фотографическая память Елены и опыт работы с графическими изображениями не подвели. Две столь несопоставимые картинки абсолютно разных, на первый взгляд, двух молодых людей, в ее воображении вдруг слились воедино. «Они действительно похожи!» - Молнией пронеслось в голове у Елены, - «черты лица, улыбка, жесты... Если бы не цвет глаз и длина волос...». И как она сразу это не поняла?!

- Так что? - Джессика выжидающе смотрела на Елену. - Так вот, дорогая, - после выдержанной паузы продолжила она. - От Альберто, прямо тебе скажу, я такого одолжения не ожидаю. Он сделает все - лишь бы досадить мне. Даже женится на дикобразе, только бы насолить родной сестре. Но ты.., - она остановилась на секунду и сделала глубокий вдох, считая разговор почти законченным. Снисходительные нотки засквозили в тоне ее голоса. - Если ты не откажешься сама и не признаешь ваш брак театральной фикцией, что была разыграна по прихоти моего разлюбезного братца и по глупости и неопытности с твоей стороны... Поверь, для тебя это будет наилучшим выходом из положения...

- А если я не захочу этот сделать, что тогда, - робко произнесла Елена. В ее душе все трепетало. Сильно защемило сердце от нахлынувшей обиды и отчаяния. Мистический туман неизвестности, что в ее воображении обволакивал загадочный замок, вдруг начал потихоньку исчезать, раскрываться полную картину всего случившегося. «И Лука! Это не может быть он!...», - напряженно пульсировало в висках.

- А тогда, милая, - глазки Джессики вдруг разом превратились в две узкие щелочки, которые словно от прикосновения зажженной спички вспыхнули извне, словно искры пламени. - Я сделаю все, чтобы власти Италии уничтожили тебя. Твоя история, о том, как ты попыталась заполучить в мужья венецианского герцога, разлетится по всей стране. И, поверь мне, я добьюсь, чтоб и ноги твоей здесь больше не было.

В этот самый момент случилось нечто странное. Елена вдруг почувствовала, как таившаяся у нее в душе, обида начала вдруг разрастаться и превращаться в огромный ком негодования. Нет! Она не обманщица и не злодейка, коей пытается выставить ее эта дама. И не покушалась она ни на кого из потомков знатных родов. Здесь просто какая-то неразбериха. Она, просто, как можно скорее должна увидеть Луку и поговорить с ним. Но сейчас ей надо, во что бы то ни стало, остановить эту разъяренную ведьму, что стоит перед ней и плещет во все стороны угрозами. Решив для себя это, Елена вдруг выпрямилась и гордо вскинув голову произнесла:

- Синьора, я вам обещаю поговорить с моим мужем и разобраться во всем, - на удивление для нее самой, голос ее звучал звонко и спокойно, - А пока вы не имеете никакого права находиться у меня в номере и угрожать мне, - девушка чуть улыбнулась и встряхнула головой. Светлые шелковистые пряди разлетелись в стороны, словно скидывая с себя все напряжение, что скопилось за это утро. Что-то произошло с ней за последние пару минут, что-то незаметное, но очень значимое. Словно спокойствие всего мира вдруг разом нахлынуло на Елену, вознеся ее сознание над проблемами бренного мира. Теперь она была не обычная простушка, которой могли все помыкать. Теперь она сама была правосудием, способным отрезвлять людей и заставить следовать голосу их разума. - И вы синьора, сейчас немедленно покинете эту комнату и больше никогда не будете преследовать меня, - уверенно закончила Елена.

После ее слов что-то изменилось в фигуре Джессики. Она вдруг сникла и стала похожа на растерянное дитя, не знающее куда занесла его судьба, с трудом понимающее что происходит вокруг него. Искорки злобы, вспыхивавшие в глазах при каждом ее слове, вдруг радом потухли. Уголки губ виновато поползли вверх. Она зачарованно смотрела на разлетающееся золото волос Елены и не могла произнести ни слово.

- Ох, что-то я не важно себя чувствую, - дотронувшись пальцами до прохладного лба, извиняясь, выдавила Джессика. - Конечно же вы правы, надо во всем разобраться..,. - неловко улыбаясь, протараторила она и вышла из номера.

Уверенным движением Елена закрыла за ней дверь. Неимоверная усталость охватила все ее тело. То напряжение, что царило в комнате в течении всего разговора исчезло. Девушка подошла к окну и тут же распахнула его, впуская свежий воздух в крохотный гостиничный номер. Кинув взгляд на улицу она увидела, как из дверей ее отеля знакомый швейцар, активно жестикулируя руками, о чем-то спорит с пожилой дамой в широкополой шляпе, казалось случайно остановившейся у входа. Спустя минуту, из дверей вышла Джессика. Не замечая говоривших, она в полной прострации медленно продефилировала мимо. Тучный мужчина, что сидел развалившись в кресле в приемном зале, выкрикнув на ходу, - «Синьора Лючия, мое почтение!», - засеменил вслед за Джессикой. Пожилая дама, проводив взглядом уходящих, распрощалась со служителем отела и удалилась в противоположном направлении. Швейцар же скрылся из виду в недрах отеля.