Стисни зубы и умри

Я размышляла, проснутся ли они, если я попытаюсь выползти между ними. Если бы они были вампирами, я бы не волновалась, но оборотни были как люди, они просто просыпались.

- Я не думаю, что они проснутся, ma petite, если ты сдвинешься.

Я повернула голову, бросая взгляд через плечо. Шея болела. Я подняла руку и нащупала на ней след от укуса. Жан-Клод сидел в одном из мягких кресел. Он был голым, нога закинута на ногу, длинные черные кудри в полном беспорядке свисали с одной стороны, как будто в них было что-то, что... Я просто остановила мысль на ее пути. Я не хотела об этом думать, ни о чем из этого.

Я исследовала рану и поняла, что это был укус вампира. Когда я уже начала вылезать между Джесси и Лисандро, я почувствовала небольшие острые уколы боли в разных местах. Какие-то из них были нетипичными для вампиров. И что это, блядь, могло означать?

Следы укусов были на одном из сосков и выше, на груди. Я стояла на четвереньках, глядя вниз на свое тело, размышляя, выдержат ли меня мои ноги. Между моими бедрами была засохшая кровь, но я не думала, что она была из-за кого-то слишком большого и слишком энергичного. Это ощущалось как многочисленные укусы по обеим сторонам моих бедер. Так много укусов, что я не должна была проснуться вовсе. Такое их количество, что я должна была быть выпита досуха.

На секунду моя кожа похолодела от страха, а потом я вдруг почувствовала себя гораздо лучше, несмотря на то, что проснулась голой, в середине чего-то, напоминающего ту еще оргию. Это было лучше, чем не проснуться вообще.

Жан-Клод появился передо мной, взял меня за руки и помог подняться на ноги. Секунду я смотрела ему в лицо, нечитаемое, закрытое, а потом обхватила его руками, положила голову ему на грудь и стала дрожать. Он удержал меня, поцеловал в макушку и пробормотал:

- Ма petite, мне очень жаль.

- Не то, чтобы я жаловалась, - сказала я намного менее уверенным голосом, чем он, - но почему я до смерти не истекла кровью от всего этого кормления вампиров? На мне, по крайней мере, восемь укусов. Этого достаточно, чтобы осушить мои вены.

- Точно не знаю, - ответил он, поглаживая мои волосы, - Думаю, ардер спас тебя. На большинстве оборотней несколько укусов, но ни один из них не умер. Ардер дарит жизнь. Я обратил потребность Любовника Смерти в жизнь. Моей последней твердой мыслью было, что мы не будем кормиться на смерти, и мы кормились жизнью, любовью. Я бы не позволил моим людям служить тьме. Только свету.

Я повернула голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

- Ты действительно подумал обо всем этом? У меня не было времени думать ни о чем.

Он улыбнулся мне.

- Я думал на французском, но такова была суть того, что я пытался сделать с силой.

Я обняла его крепче.

- Сейчас снова ночь?

- Нет.

Я нахмурилась.

- Ты снова бодрствуешь. Который час?

- Мы все потеряли сознание из-за ардера, но я не думаю, что умер на рассвете.

- Иногда ты не умирал на рассвете, когда мы с тобой прикасались друг к другу, но мы ведь не касались, да?

- Нет, но тут было столько силы, чтобы кормиться, ma petite.

Я боялась посмотреть вокруг, но я не могла быть трусихой. Я не могла этого допустить, так что... Я повернулась в его объятиях и оглядела остальную комнату. Тела лежали повсюду. Они лежали так тихо, что, если бы Жан-Клод не сказал мне, что никто не умер, я бы пошла проверять пульс. Мика был на другой стороне комнаты, словно он недалеко ушел с того места, где мы все начали с верльвами. Рядом с ним были груды тел, как на гравюрах, изображающих времена чумы, когда тела сваливали в ямы для захоронения. Мика частично лежал наверху этой груды. Сначала я подумала, что тесно переплетшееся с ним руками и ногами тело принадлежало одному из охранников, но поняла, что единственный человек с длинными, прямыми, черными волосами находился рядом со мной. Я смотрела на мускулистую спину, плечи, руки, и вдруг поняла, что это была Клаудия. Ее голова была на груди у Мики, его руки и нога обвились вокруг нее, голова запрокинута назад, на чью-то еще спину.

- Где Натаниэль? - спросила я.

- В прихожей с Джейсоном, Джей-Джей и некоторыми другими.

- Ричард, Дамиан?

Кто-то застонал, и тела на софе начали двигаться, и одна загорелая, мускулистая рука вынырнула из более бледных тел. Лицо Ричарда, его волосы, разметавшиеся по плечам, поднялись из кучи других тел, как будто он пробивался к поверхности густой воды. Секунду он смотрел затуманенным взором и выглядел сбитым с толку, а потом я увидела, как понимание заполняет его лицо. Интересно, выглядела ли я такой же шокированной.

Он посмотрел на женщину у него на коленях, и я поняла, что это была вампирша-блондинка, Гретхен. Она была совершенно вялой, когда он поднялся с ней на руках. После того, как он встал, остальные соскользнули на опустевшее место на софе. Я узнала Байрона, одного из вампиров-стриптизеров из Guilty Pleasures. У женщины, валявшейся возле Байрона, были ярко-красные волосы. Это, должно быть, была Кардинал. Ричард осторожно положил Гретхен на пол, поскольку на софе места больше не было. Его спина была покрыта царапинами, некоторые из них кровоточили. Были ли какие-то из них оставлены мной?

Он повернулся, и я заметила, что сбоку по его шее и ляжкам спускаются струйки засохшей крови. Также у него был укус на изгибе локтя. Он, как и я, должен был умереть от потери крови.

Еще больше царапин было на его руках и даже по бокам его тела. Кому-то, или даже не одному, нравилось пускать в ход ногти. Ричарду пришлось пробираться между телами. Я поняла, что большой стеклянный журнальный столик пропал без вести. Я огляделась вокруг Жан-Клода и обнаружила остатки столика в клубке рваных драпировок.

- Не думаю, что буду покупать еще один стеклянный стол, - сказал Жан-Клод. - Возможно, металлический.

Ричард был почти рядом с нами, ему всего лишь надо было сосредоточиться на том, как переставлять ноги в этом лабиринте из различных частей тела.

- Я ничего не помню после того, как ты обратил потребность в смерти в ардер, - сказал он, продолжая глядеть на пол, когда делал последние несколько осторожных шагов.

- Я тоже, - проговорила я.

- Как и я, - сказал Жан-Клод.

Ричард споткнулся, зацепившись за ногу, скрытую под грудой одежды. И Жан-Клод, и я, оба схватили его за руку, на автомате. Внезапно одно воспоминание вспыхнуло в моей голове: страстно целующиеся Жан-Клод и Ричард. Ричард, срывающий прочь с Жан-Клода черную рубашку, белая кожа, проглядывающая через рваную ткань, а затем изображение с Ричардом исчезло. Я внезапно погрузилась глубже в сенсорную память о Жан-Клоде рядом со мной, во мне, и Ноэля в человеческой форме передо мной. Я опускалась на него, а белокурая львица наклонилась, чтобы поцеловать его.

Я вдруг оказалась сама по себе, никого не касаясь. Мне пришлось крепко зажмуриться и снова открыть глаза, чтобы увидеть то, что было здесь и сейчас.

- Что это было? - спросила я.

- Воспоминания, - сказал Жан-Клод.

- Все прекратилось, когда я отстранился. Я не хотел знать, что произойдет дальше.

Голос Ричарда был таким злым. Что, по его мнению, случилось? О, и было ли это? Все, что я помнила, - это как они целовались, и как он помог мне раздеть Жан-Клода, но я смутно помнила о других руках, тянущихся к Ричарду, хватающих его.

- Думаю, ты не сделал того, что думаешь, - заметила я.

Он уставился на меня, и я знала, что он защищался так сильно, как мог, чтобы его гнев не коснулся нас своим жаром и не поднял моего зверя. Я оценила его контроль, но также я знала, что если он думает, что у него с Жан-Клодом был настоящий секс, это может разрушить всю положительную работу, которую он сделал. Это могло бы отбросить все назад к тому, что было раньше. Мне нравилось, когда мы лучше ладили, но я не знала, как это сохранить.

- У нас не было секса, Ричард, - подтвердил Жан-Клод.

- Я видел нас, - сказал он.