Лунная ведьма (ЛП)

Жульетт хотела развернуться и побежать домой. Даже если бы Рин погнался за ней и поймал, то не смог бы удерживать здесь вечно.

Но часть её души, неоспоримо сильная часть, которую она обнаружила в себе совсем недавно, тянуло к Городу и священному камню. К сердцу Энвина, как назвал его Рин.

Она не ложилась с Рином с тех пор, как он рассказал ей про предстоящую коронацию, а потом заставил соединиться с землёй и выяснить правду. Неудивительно, что в ночных кошмарах секс и когти всегда объединялись. Рин привнёс в её жизнь и то, и другое. Наслаждение и боль, восторг и свирепость.

С тех пор, как она узнала о своём происхождении, у Жульетт не получалось полностью разорвать связь с землёй и, возможно, никогда больше не получится. Рин восстановил между ними барьер, но её это не спасло. Она видела и чувствовала людей, которые ходили здесь раньше. Пары, одни уже влюблённые, другие заинтригованные друг другом, третьи сомневающиеся в своём будущем — все они ходили по этой же самой дороге. Поблизости, выжидая и наблюдая, прятались карадонцы. Жульетт изо всех сил старалась не слушать их уродливые, сочащиеся ненавистью мысли... потому что не хотела впускать в себя их горечь.

Дни в горах, когда она шагала или спала рядом с Рином и даже думала о любви, могли остаться единственными всецело спокойными днями её жизни. В настоящий момент Жульетт, определённо, не чувствовала покоя и, возможно, не насладится им уже никогда. Её сердце и душа противились превращению как в волчицу, так и в королеву, отвергали когти, которые, как выяснилось, дремали в ней всегда и ожидали высвобождения. Так же как отвергали знания про стройного темноволосого энвинца, который на этой самой дороге впервые занимался любовью со своей недавно похищенной женой, успевшей к тому времени влюбиться в него до безумия.

Рин сказал, что для энвинцев любовь необязательна, но некоторые пары нашли её друг в друге, Жульетт чувствовала здесь их нежность и страсть. В самой земле, в воздухе.

Но хотя она сочла уготованную ей судьбу пугающей и даже отталкивающе, всё же никуда не убежала. Её отец жив. У неё есть отец! Рин объяснил, что Кей жил не в самом городе, однако посещал его несколько раз за год. Но текущая в ней кровь энвинца не вынудит её дать клятву и окончательно превратиться в энвинку. Она встретится с отцом, отвергнет предназначенный ей, по словам Рина, трон и откажется совершить обряд, пробуждающий в энвинцах волка. А потом уедет из города без Рина и никогда больше не увидит и не почувствует когти. Оставит их скрытыми глубоко внутри себя. Сейчас Жульетт могла согласиться только с таким планом.

Они уже почти добрались до города. Она знала это, причём не со слов Рина, а потому что чувствовала. Утратив способность разрывать связь с миром, Жульетт услышала зов камня. Тот манил в свои объятия, словно тоже был её любовником. В сердце Энвина и в самих здешних горах заключалась могучая сила, питавшая Жульетт даже вопреки её желанию.

Всё это не имело значения. В итоге она оставит и сердце, и Город, и Рина.

— Я бы хотел, чтобы ты поговорила, — заметно печальным тоном сказал её похититель.

— Мне нечего тебе сказать.

— Неправда, просто ты решила молчать.

— Возможно, мне стоит спеть, — пригрозила она.

— Пожалуйста, спой.

Она усмехнулась, взбираясь на крутой утёс, преграждавший им путь.

— Насколько помню, ты весьма нелестно отозвался о моем пении.

— Да, но тогда ты была счастлива, и я соскучился по твоему веселью.

Она остановилась и повернулась лицом к Рину.

— Я тоже, но оно закончилось.

— Почему?

Но Рин знал почему, и даже не прикасаясь к нему, она чувствовала, насколько глубоко и верно он её понимает.

— Я больше не могу разорвать связь.

— Сможешь, когда избавишься от гнева и вернёшь себе контроль.

Это звучало так просто.

— Думаешь, когда я отсюда уеду, то по-прежнему смогу при желании подавлять свои способности?

— Не знаю, — Рин явно считал, что возможности проверить у неё не появится, поскольку она никогда не покинет горы. Он ошибался.

— Хочешь избавиться от видений прямо сейчас?

Больше всего на свете, за исключением возвращения домой.

— Да.

Рин указал на горный выступ позади неё.

— Садись.

Жульетт покачала головой.

— Я не хочу сидеть. У нас нет времени...

— У нас столько времени, сколько понадобится. Садись, — снова велел он. Мягко, но настойчиво.

Жульетт вскарабкалась на крутой обрыв и села. Когда Рин подошёл ближе, их лица оказались вровень друг с другом. В последние дни она старалась не смотреть на него слишком часто, поскольку ощущала себя преданной, однако вопреки желанию всё ещё питала к нему чувства. Он солгал ей, обольстил... и был частью пугавшей её судьбы.

— Нить, связывающая тебя со мной, самая сильная, — сказал он. — Разорви её первой, и остальные порвутся сами собой.

— Ты уже разорвал её.

— Нет, я построил стену. Только ты в силах уничтожить нашу связь полностью, — он взял её за руку, стена упала, и Жульетт поняла, что он никогда не причинит ей вреда...

Она одёрнула руку.

— Я не могу.

— Ты беспокоишься о слишком многих вещах одновременно, — спокойно заметил он. — О Городе, сердце, о твоём отце и сестрах...

— Значит, теперь ты тоже превратился в экстрасенса? — выпалила она.

— Нет. Я чувствую только тебя. Закрой глаза.

— Чем это по...

— Закрой. Глаза.

Она послушалась, но только потому, что не хотела больше смотреть в лицо Рина. От взгляда на него её сердце разболелось сильнее, чем она предполагала.

— Помнишь озеро, у которого мы ночевали? — невыносимо спокойным голосом спросил он.

— Конечно.

— Оно было красивым.

— Да.

— Посмотри на него сейчас, взгляни на неподвижную гладь и деревья вокруг. Почувствуй кожей воду и солнечные лучи.

Удивительно, но она увидела. Сердце, казалось, забилось ровнее, и Жульетт задышала глубже.

— Ты там? — прошептал Рин.

— Да.

— Хорошо. Вдохни запах воды.

Она сделала глубокий вдох, и лёгкие заполнил аромат озера.

— Проведи пальцами по поверхности и посмотри на возникшую рябь.

Она послушно взмахнула рукой.

— Ещё раз глубоко вдохни.

Этот вздох прояснил её мысли и душу.

— Найди нить, которая соединяет твой дух с моим.

Связь была внутри неё, более насыщенная, сильная и глубокая, чем все остальные. Она пульсировала жизнью. Питала её дух.

— Ей не суждено прерваться, не стоит даже пытаться, но ты можешь отгородиться от неё на некоторое время.

— Она слишком сильная.

— Ты сильнее.

Жульетт сосредоточилась на пульсировании, на этом торжестве жизни... и заставила его замедлиться подобно своему сердцу. Потом завязала связывающую её с Рином нить, и та полностью перестала пульсировать.

И он понял. В тот же миг, как это случилось.

— С остальными справиться легче. Отгородись от них. Власть в твоих руках. Ты управляешь своим даром, а не он тобой.

Даже несмотря на то, что сейчас её способности приобрели небывалую силу и остроту, она смогла победить их. По одной связи за раз.

Жульетт открыла глаза и увидела стоящего рядом Рина. Он поднял руку, коснулся пальцем кончика её носа и она почувствовала тепло его пальца. Больше ничего.

— Спасибо, — выдохнула она, когда он опустил руку. Было опасно сидеть здесь, разговаривать и позволять Рину дотрагиваться до неё, поэтому Жульетт с недавно приобретённым изяществом спрыгнула с камня и направилась в сторону Города. Рин безмолвно и отстранённо последовал за ней.

Однако она не возражала против невосприимчивости к холоду, появившейся благодаря энвинской крови. Жульетт выбросила свои ботинки несколько дней назад, подтянула юбку наверх и связала так, чтобы оставить ноги свободными. В отличие от Рина, одежду она предпочла оставить на себе, но даже раздевшись, не почувствовала бы зимней стужи. Возросшие силы тоже приносили радость. Теперь она двигалась быстрее и увереннее и больше не уставала, как в первые дни.