Кровь Избранных - Тайна (СИ)

- Лена, я не...

Поздно. События последних дней довели меня до полноценной истерики, когда нервная система больше не справляется с брошенной на неё нагрузкой. Пытаясь закрыться от всего мира, я крепко обняла плечи руками, пряча лицо за ширмой волос. Слишком много грязи, слишком много впечатлений и слишком много ответственности. Как бы мне хотелось снова стать просто молодой студенткой, хоть и магической Академии, плевать, что в другом мире и не иметь никакого отношения к политике. Не знать обоих принцев, не быть пешкой в чьей-то игре.

Как когда-то в детстве, небольшие ладошки сестры легли на мои щёки, заставляя смотреть ей в глаза. Через пелену непрошеных слёз, я увидела свою боль, свою усталость, отражающуюся в синих омутах на лице, так похожем на моё собственное.

- Мы справимся, - она говорила уверенно, словно привыкла брать на себя всю ответственность. - Мы всё решим, и ты снова будешь свободна. Нужно просто подождать, и не упустить шанс, когда он представится.

- Что с тобой было, когда я пропала? - у меня наконец появилось достаточно храбрости, чтобы задать ей этот вопрос, но мой голос всё равно звучал слабо и искажённо, из-за подавляемых рыданий.

Те несколько дней, что мы провели вдвоём, под пристальным вниманием нашей горничной, я никак не могла заставить себя задать этот вопрос. Мне было стыдно, что я бросила их, хоть и не по своему желанию. Мне страшно представить, через что прошёл отец, пока не понял, что случилось. Как жила Лиса, и как сложно ей было принять правду о наших предках, да и о нас самих. Но больше всего я боялась даже подумать о том, что с ней происходило всё это время. У нас почти не было друзей, а потому мы всегда поддерживали друг друга. Мы были неразлучны, словно две части одного целого. Я запретила себе даже вспоминать о ней, чтобы не бередить всё ещё кровоточащую рану на том месте, что в моей душе занимала она.

- Я скучала, - она говорила тихо, видимо ей тоже не хотелось вспоминать это время. - Ты так внезапно пропала, что я и не знала, что думать. Папа ходил потерянный и не мог говорить несколько дней, когда о твоём исчезновении стало известно, - её синие, такие непохожие на мои зелёные глаза наполнились слезами. - А мне показалось, что у меня забрали часть меня. Словно часть моего сердца вырвали из груди, и там только кровоточащая рана.

Она чувствовала то же, что и я, но не позволила себе забыть. Не позволила себе закрыть воспоминания на замок, даже если они причиняли ей боль. В непонятном мне оцепенении, я взяла её руки в свои, сплетая пальцы. Почти наяву, я видела, как оборванные перемещением нити нашей связи снова обретают силу. Ещё тонкие, едва видимые, они оплетали наши руки, снова связывали нас в одно целое. Двойняшки. Две части одного целого. Мы делили всё и всегда. Утробу нашей матери, её любовь и тепло, а потом и всю боль, что случалась в нашей жизни - мы делили пополам. Тепла и любви от этого меньше не становилось, но боль становилась терпимой. Какой бы невыносимой она не показалась бы другим.

- Невозможно, - шёпот Сальватора спугнул трусливую сказочность происходящего. - Вы же не близняшки, вы не можете иметь столь прочную связь.

Почти видимые глазу нити угасли, не перестав связывать наши руки. Каким-то кусочком себя я их ощущала, чувствовала их присутствие, но больше не видела. Мне стало обидно. У меня только что отняли небольшое чудо, едва оно успело родиться. Стоп! Он что-то сказал о связи между близнецами, а значит знает, что только что произошло.

- Ты знаешь, что это было? - я смотрела на него широко открытыми глазами, готовясь жадно внимать каждому его слову.

- Только в теории. Об этом явлении ходят легенды, - он говорил с неким благоговейным восторгом, словно увидел ожившее божество. - Близнецы у магов рождаются крайне редко, и ещё реже, они близки. Обычно, родители сравнивают своих магически одарённых детей, тем самым вводя элемент соперничества и вражды в их отношения. Очень редко, двое вырастают в гармонии и дружбе, становясь друг-другу самыми близкими в мире людьми. У них общее всё, от эмоций и до магического дара. Точнее, когда они вместе, то их магические способности даже не складываются, а умножаются один на другой. Некоторые маги, изучавшие этот феномен, предполагали, что это случается из-за резонанса их аур, но точных сведений нет.

- Сальватор, я надеюсь, что то, что случилось, останется между нами, - тихо, но очень убедительно сказала Лиса, повернувшись к мужчине. - Мне не хотелось бы стать подопытной мышкой для очередного повёрнутого на исследованиях мага.

- Мы не собираемся использовать наш дар для вредя Императору или Империи, а если другим станет известна эта информация, нам не поздоровится, - я полностью разделяла её позицию, но мой голос звучал как-то жалобно по сравнению с ней. - Прошу тебя.

Нам не пришлось его долго уговаривать. Он отлично понимал, что никто не позволит нам просто так жить дальше. В лучшем случае, нас разъединят, а в худшем, будут изучать. Что стало дополнительным бонусом - он пообещал научить нас всему, что успеет. Не знаю, повлияла ли на него моя речь, речь Лисы, или ожившая легенда, частью которой он стал, но его отношение к нам резко изменилось. Он стал спокойней, больше не пытался нас задеть или обидеть. Впрочем, не нас, а меня. К Лисе он всё это время относился вполне ровно, не переходя на личности. Надеюсь, что та кошка, что между нами пробежала благополучно сдохла, и больше проблем в общении у нас не будет.

- Завтра вам стоит сходить по магазинам и закупить всё что нужно в дорогу. Через неделю мы уезжаем, - Сальватор решил подытожить наш вечерний разговор, перейдя на деловой тон. - Я буду вас сопровождать, и помогу подобрать то, что вам понадобится.

- Я надеюсь, что ты не станешь нас сопровождать во ВСЕ магазины, - с хитрой улыбкой спросила Лиса, наблюдая за тем, как на лице мужчины появилось растерянное выражение.

- Конечно во все, ведь я ответственный за вашу безопасность...

- Понятно, из белья мы теперь будем носить жуткие панталоны и сорочки...

При её словах, наш суровый воин и охранник - покраснел. Даже в тусклом свете ночника я отчётливо увидела, как налились кровью его уши. Выражение великой муки на его лице выглядело весьма комично. Такой большой, суровый мужчина, а стесняется как мальчишка.

- В этих магазинах, я посижу в главном зале, пока вы будете выбирать свои обновки, - наконец решился он.

- А в других ты будешь нам помогать с пуговицами и крючочками? - я не удержалась от язвительного комментария, хотя и понимала насколько ему сейчас неловко.

Вот странно. Он же взрослый мужчина, откуда столько комплексов? Почему он столь болезненно на всё это реагирует? Некая часть меня, сделала стойку, унюхав тайну. Что-то не так с нашим опекуном, и мне очень-очень хочется узнать, что это. Может тогда я смогу понять этого мужчину?

* * *

Не люблю утро... Вот совсем не люблю, особенно когда меня будят... Наша большая, немного седая нянька, впрочем, его очень даже уважает. В его привычной, размеренной манере, он пожелал нам доброго утра, явно ожидая, что мы сразу поднимемся сильно, удивился, услышав дружный стон: «Ну ещё пол часика!». Видимо две не выспавшиеся, а потому похожие на потрёпанных кошек девушки для него в новинку, ибо он растерялся и вышел из образа сурового и серьёзного, умудрённого сединами мужчины. После того, как традиционное «Доброе утро!» было встречено слаженным стоном и натягиванием одеял, в ход пошла тяжёлая артиллерия. Маленькие вёрткие кубики льда, появившиеся прямо под одеялами, жалили не хуже пчёл, оставляя противные мокрые следы на коже. Отловить мелких паразитов у меня не получилось, а потому пришлось импровизировать. Свив тугой кокон из простыни, я с головой спряталась под тонкую ткань. Льдинки больше не могли до меня добраться, что меня вполне устраивало.

- Нет, ну я так не играю! - взвизгнула Лиса, с жутким грохотом слетая с кровати. - Тор, ты изверг каких мало!

С другой стороны комнаты, где предположительно находилась дверь, а потому и наш мучитель, послышался звон бьющегося стекла.