Хранитель нагорья (ЛП)

Кроме того, в большинстве случаев его сын доказал свою значимость. Его дар внутреннего видения помог выявить предателей, которых Рейнард никогда бы не обнаружил сам. Сейчас же важнее всего то, что его люди не в состоянии сражаться в Долине Смертных. Но сын не связан таким ограничением, потому что частично являлся ребенком Долины Смертных – полукровкой. Он был нуадианским вариантом Хранителя. Секретным оружием Рейнарда. Оружием, которым он воспользуется в последнюю очередь.

Если бы только ему удалось произвести на свет дитя женского пола. В то время как потомки Фейри обладали способностями видеть свой народ в истинной форме, только потомки женского пола, помимо прочего, могли видеть врата в Долину Фейри. Мужчинам врата открывались лишь после того, как те хотя бы раз прошли сквозь них.

Дочь давно бы решила эту проблему, но девочки, будучи редкостью для всех Фейри, были под запретом для изгнанных. Для его народа. Нуадианцев. Еще одна несправедливость, за которую поплатится Верховный Совет после возвращения туда Рейнарда.

Как только он получит контроль над женщиной, этим потомком его расы, возвращение в любимую Долину Фейри, где находится Фонтан Душ, будет лишь вопросом времени. Только вопрос времени, когда он опустит руку в фонтан, когда выпьет из него и погрузит свое тело в воду, наполненную жизненной силой, обеспечив себе бессмертие и вечную молодость.

Лишь вопрос времени, когда это самое время перестанет что-либо значить.

Глава 16

– Здесь есть что-то очень плохое, – прошептал Уилл, когда Сара пришла пожелать ему спокойной ночи.

Предупреждение застало ее врасплох. День прошел без особых событий, словно вчерашней ночи вообще не было. Будто Сара и не видела наблюдателя у двери. Но слова Уилла вернули ее к реальности.

– Что ты имеешь в виду? Что плохое?

– Я не знаю. Знаю только, что рядом есть что-то очень, очень плохое. Ты этого не чувствуешь? Случится что-то нехорошее. – Огромные голубые глаза серьезно смотрели на нее. – Тебе нужно оставаться рядом с дядей Йеном. Он такой же сильный, как и папа, ты же знаешь. Он тебя защитит.

Даже здесь, стоя у стены танцевального зала и наблюдая за людьми, собравшимися на вечеринке, Сара не могла выбросить этот разговор из головы. Очевидно, Уилл много фантазировал, однако, разговаривая с ней, мальчик действительно казался напуганным.

Хотя сейчас ее это смущало, но, сидя в изголовье кровати Уилла, она радовалась длинным вечерним перчаткам, на покупке которых специально к платью настоял Йен. Поток чувств, исходивший от ребенка, всегда намного превосходил все, что она чувствовала от кого-либо другого. Беспокойство мальчика чувствовалось даже сквозь перчатки. Сара не представляла, насколько сильными были бы ощущения, прикоснись он к ее обнаженной коже.

Она нервно оглядывала толпу в поисках Йена и почувствовала себя глупо от нахлынувшего облегчения, когда наконец отыскала его у барной стойки в ожидании напитков. Он так серьезно о чем-то беседовал с Даниэлем, что даже не замечал любопытных взглядов, которые открыто бросали на него стоявшие рядом женщины.

За это Сара не могла их винить. Одетый в смокинг, красиво подчеркивавший его фигуру, с бликами от люстр в темных волосах, Йен выглядел мечтой любой женщины. И когда его черные глаза через переполненный зал встретились с ее глазами, вот как сейчас... по ее телу прокатилась дрожь. Прежде чем отвернуться, Йен улыбнулся уголками губ, словно знал, как на нее действует.

– А эта прекрасная леди, должно быть, и есть та известная писательница, о которой я столько слышал?

Сара вздрогнула, услышав за спиной глубокий мужской голос. Поглощенная поисками Йена, она не почувствовала приближения и, обернувшись, обнаружила в паре дюймов от лица широкую грудь в смокинге. Женщина отступила назад, чтобы создать дистанцию между собой и незнакомцем, и подняла взгляд на лицо с бледными, голубовато-зелеными глазами в обрамлении блестящих темных волос, спадавших на широкие плечи очень красивого молодого человека.

Внезапно она вспомнила Даллина. Как странно, оба мужчины показались ей очень похожими. Необычный сосед Йена был блондином и сиял, словно солнечный день, в то время как этот был темным, как затянутая тучами безлунная ночь. Если уж на то пошло, внешность этого человека должна бы напомнить ей о Йене. Но он совершенно отличался от того.

– Что ж, я, конечно, не сказал бы «прекрасная» или «известная», но что писательница – это да.

Брэд сопровождал мужчину, нацепив обычную презрительную ухмылку, а Николь крутилась позади.

– Будь осторожен, Таннер. Я плохо отношусь к мужчинам, которые неосмотрительно оскорбляют невинных женщин. Иногда такие мужчины могут даже... пострадать.

От рычания, послышавшегося в голосе незнакомца, у Сары снова побежали мурашки. Ощущения полностью отличались от тех, что она испытывала, наблюдая за Йеном. Она снова отступила назад, вздрогнув, когда гость потянулся к ее руке, и в очередной раз радуясь одетым перчаткам.

Брэд побледнел и пробормотал что-то похожее, на оправдание, а затем, извинившись, направился к бару.

Поймав ее взгляд, незнакомец поднес руку Сары к губам, его теплое дыхание коснулось ее кожи даже сквозь ткань. Сара не могла отвести от него глаз.

– Думаю, что тон, которым ты говорил с моим мужем, твоему брату понравится не больше, чем мне. Я жду извинений.

Требование Николь отвлекло внимание Сары от незнакомца. Она посмотрела на женщину, удивленная неожиданной властностью, послышавшейся в ее голосе. Беспомощная девочка полностью исчезла, вместо нее возникла особа, всецело привыкшая добиваться своего в любой ситуации.

Сара лишь на миг задумалась, какая же Николь на самом деле, когда темноволосый незнакомец заговорил вновь.

– Я – Рамос Серванс, – сказал он, продолжая держать ее за руку и всецело игнорируя Николь, как будто та вообще молчала. Его голос, интеллигентный и глубокий, скользил, словно шелк по гладкой коже.

– Ты слышал, что я сказала? Ты собираешься извиниться? – Николь с раздражением скрестила руки на груди, в то время как он все так же продолжал стоять к ней спиной. – Или мне стоит разыскать Рея?

– Не думай, что заставишь его выбирать между нами, Николь. Ты проиграешь. Для Рейнарда ты всего лишь хорошенькая игрушка, а я – родственник. – Взглянув на девушку, он обнажил белоснежные зубы в жесткой улыбке. – Поверь мне, в нашей семье кровные узы очень прочны.

Николь отступила назад, словно ее ударили.

– Это мы еще посмотрим, – сказала она, резко развернулась и ушла прочь.

Рамос снова переключил внимание на Сару, расслабившись и по-дружески глядя на нее, словно возмутительной маленькой пикировки вовсе не было.

– Я в восторге от нашего знакомства, Сара Дуглас.

– Откуда вы знаете мое имя? – Женщина попыталась освободить руку из его захвата. Безуспешно.