Наследник волка (ЛП)

Возможно, он был одним из тех одиноких мужчин, которые хотели, чтобы женщина пожертвовала свои яйцеклетки, чтобы он мог иметь детей. Боже, пожалуйста, пусть будет так. Возможно, она не захочет этого делать, но может справиться с этим намного лучше, чем с другими последствиями.

— Ты хочешь, чтобы я стала донором яйцеклетки?

Широкая, греховная усмешка распространилась по его губам. Так дьявольски сексуален, что она ахнула, насколько хорошо он выглядел.

— Ты та ещё штучка, — сказал он, веселясь. — Нет, прекрасная Харпер. Попробуй ещё раз.

Она сглотнула, сжав руки в кулаки по бокам.

— Если нет, значит, ты хочешь суррогатное материнство. Если это так, я не могу помочь.

Он покачал головой, прежде чем Харпер успела договорить.

— Не суррогатное материнство.

— Ну, что, чёрт возьми, ты тогда хочешь? — закричала она.

— Тебя.

— 4 —

Всего одно слово было сказано с таким количеством обладания, что она замерла.

— Ты станешь моей. Родишь моего ребёнка, — его яркие золотистые глаза сосредоточились на её губах. — Ты сделаешь, как я говорю, или твой отец умрёт. Его жизнь в твоих руках. Как видишь, он променял тебя на свою жизнь. Теперь, ты моя.

Он сумасшедший. Безумец. Ненормальный. И она застряла с ним в этом месте. Наедине с психом. Мозг кипел, когда Харпер пыталась найти миллион и один способ сбежать из огромного дворца.

Стук в дверь заставил её оглянуться на входящего. Возможно, её спасут.

— Себастьян, — произнесла молодая женщина, когда вошла со стопкой бумаг и остановилась на её пути. — Ой, прости, Себ. Я не думала, что ты занят.

— Всё в порядке, Сарай, — произнес Себастьян, нетерпеливым тоном.

Женщина, которую он называл Сарай, вышла вперёд, широко улыбаясь.

— Привет, я — Сарай. Сестра Себастьяна, — она нахмурилась, протягивая руку. – Ты выглядишь знакомо, мы раньше не встречались?

Харпер направилась к ней и отошла от Себастьяна, создав между ними пространство для манёвра, и пожала руку Сарай.

— Я… эм… так не думаю. Я — Харпер.

— Очень приятно познакомиться, Харпер, — она повернулась к Себастьяну. — Могу отвести Харпер в её комнату переодеться, если она больше тебе не нужна.

Харпер взглянула на Себастьяна и увидела, что он буквально сверлит её взглядом.

— Идите. Мы с Харпер продолжим нашу беседу позже, после того, как она обдумает моё предложение.

Она не могла дождаться, когда покинет комнату. Свалит от него. То, как он на неё смотрит, словно может видеть сквозь одежду, заставляет её ощущать себя грязной. Очень, очень грязной. Что ещё хуже? И сексуальной.

Это доказательство того, что она нестабильна, раз ощущает влечение к мужчине, который обещает убить её отца, если не родит ему ребёнка. Да что с ней не так?

Они покинули библиотеку, и, как только Сарай закрыла за собой дверь, то Харпер повернулась к ней с надеждой.

— Ты должна выпустить меня отсюда, — прошептала она, оглядываясь через плечо на дверь библиотеки, которую они покинули. — Мне очень жаль, тебе это говорить, но твой брат привел меня сюда в качестве пленницы.

Сарай приподняла брови, прежде чем начала безудержно смеяться.

— Себастьян никогда бы этого не сделал. Он предпочел бы отрезать конечность, прежде чем позволил бы кому-нибудь попасть в наш дом.

Харпер зарычала и схватила другую женщину за плечи, остановив её.

— Вы сумасшедшие? Он сказал, что хочет, чтобы я родила ему ребёнка!

Глаза Сарай расширились.

— Боже мой. Ты!?

Она нахмурилась, а её взгляд пробежался по огромному замку.

— Что? Да!

— Тогда ты не можешь уйти, и я не позволю тебе это. Себастьян нуждается в тебе, и ты останешься здесь.

О, Боже. Она в одном из кошмарных фильмов ужаса. Весьма, потрясающий перевёртыш собирается использовать её в качестве племенной машины. Ради всего святого, Харпер должна быть возмущена, а не обсуждать эту идею.

— Послушай, Сарай, я не могу иметь детей от твоего брата. Я даже не знаю его!

Она, что единственный человек, который логически мыслит в этом чёртовом месте?

Сарай пожала плечами.

— Узнай его. Он в действительности хороший парень. Ему просто нужно, чтобы ты родила ему ребёнка. Можно подумать тебе придется провести тут вечность.

Точно. Какая здравомыслящая женщина родит ребёнка и бросит его? Не она. Не тогда, когда её единственным родителем была мать. Эти люди сумасшедшие.

— Но почему я? Почему ребёнок?

Сарай посмотрела на неё грустными глазами, когда привела к большой винтовой лестнице.

— Ему нужно, чтобы ты родила ему ребёнка. Ты единственная, кто может это сделать.

— Или что?

— Он умрет, — сказала Сарай, а её глаза наполнились слезами. — Ты должна сделать это. Подожди немного и обязательно в него влюбишься.

Очень сомнительно. Тот факт, что она нашла его визуально привлекательным, не означает, что Харпер готова начать рожать пушистых деток для него, словно это восемнадцатый век и нет телевидения.

Они подошли к двери. Сарай открыла её и указала на помещение.

— Это твоя комната. Надеюсь, она тебе понравится, Харпер. Если бы ты была на моём месте, то поняла бы, почему я не могу тебя отпустить. Я люблю брата. Не хочу смотреть, как он умирает.

— Ты не можешь держать меня в плену!

Сарай вздохнула.

— Ты скоро поймешь, что не пленница здесь. Ты свободно можешь, ходить и уходить, и даже совсем уйти, если таково твоё желание, но последствия твоих действий будут ужасны для Кристиана. Если уйдешь, то должна понимать, что его жизнь на кону.

— Здесь повсюду надзиратели. Как ты можешь так говорить?

— Если Себ посчитает, что ты, действительно, хочешь уйти, и здесь несчастна, то он отпустит тебя. Даже, если это будет стоить ему жизни.

Харпер вошла в комнату и отбросила слова, которые вертелись у неё на губах. Она не знала, что заставило Сарай одобрить действия Себастьяна. Её слова о том, что он умрёт, не имеют смысла. Какой мужчина может умереть от отсутствия детей?

— Ужин в семь. Надеюсь, ты присоединишься к нам. Просто дойди до конца зала, спустись вниз по лестнице, и большая столовая будет справа от тебя.  Должно быть, достаточно легко найти.

Дверь с щелчком закрылась за Сарай, оставив Харпер в одиночестве думать об этом безумии.

Чёртов Кристиан Бёрнс! Пошёл он! К чёрту его! К чёрту! Он разрушил её детство, и, теперь, разрушает жизнь. Харпер подняла подушку с гигантской кровати и бросила её, через комнату в массивное стеклянное окно с видом на великолепный сад.

Она застряла в раю с великолепным перевёртышем, который, по её мнению, был волком и от того настолько властным. А ещё он был альфой. Вдобавок ко всему, его сестра казалась искренне приятным человеком.

Кто-то, с кем она, возможно, хотела подружиться, изменила эту ситуацию. Затем её гормоны. Глупая похоть. Почему он? Почему сейчас? Это было так далеко от нормы, что она не знала, что думать. Это безумие.

Отвращение наполнило её, когда Харпер оглядела роскошную спальню. Она была великолепна. Словно из сна. Декор из смеси бледно-синего и белого вместе с мебелью, сделали комнату легкой и воздушной.

Массивная панорама окон пропускала так много света, что было похоже, будто включены лампы. Рядом с окнами была кнопка, и любопытство побудило её нажать на неё. С потолка спустились затемнённые драпировки, укутывая комнату в полную темноту.

Харпер снова нажала на неё, чтобы вернуть солнечный свет, и подумала, кому нужны шторы, когда всё, о чём думала, это наблюдение за звёздами из этого окна, должно быть, волшебным.

Посмотрев вправо, Харпер увидела поднос с чаем. Кто-то был достаточно любезен, чтобы принести его ей. Это смешно. Она не должна чувствовать, что находится в отпуске, когда её похитили.

Харпер подняла чай и понюхала. Она ожидала какую-нибудь прекрасную лаванду или фрукты, но этот чай был странным. Её желудок взбунтовался. Наверное, ей ещё рано заполнять живот. Она оставила чашку нетронутой. Надеясь, что кто бы это ни оставил, не расстроится, что она не выпила.