Охотница для оборотня (СИ)

- И что же делать?

- Тебе придётся вытащить её… - Его голос звучал всё слабее с каждой фразой.

Я остолбенела. Что значит вытащить? Как вообще можно вытащить такую огромную острую деревяшку из тела своего любимого мужчины?! Кому такое под силу?!

Так. Стоп. Нужно взять себя в руки и прекратить истерику. Если кроме меня никто не сможет помочь Арону, значит, это сделаю я. просто потому, что у меня нет другого выбора. Мне придётся это сделать, иначе он истечёт кровью и умрёт у меня на руках.

Я осмотрела рану. К счастью (если здесь, вообще, возможно применить это слово), сквозной она не была, но с обратной стороны, на спине мужчины, что-то слегка выпирало, натягивая кожу. Значит, ветка зашла глубоко в плоть, и мне придётся сильно постараться, чтобы её вытащить. Я порылась в своём мешке в поисках подручных средств, способных помочь. Но внутри не было ничего подходящего. Вернув всё вытащенное обратно, я оставила лишь чистую нижнюю рубашку, просто так, на всякий случай, вдруг Арон не сможет сразу обернуться, тогда я зажму ему рану.

- Если ты готов, давай начинать. – Предложила мужчине. В ответ он кивнул, соглашаясь.

Я села на землю перед ним, поудобнее устраивая больную ногу, и положила правую руку на ветку.

- Подожди, - вдруг выдохнул Арон. – Дай мне что-нибудь, чтоб зажать зубами.

Я огляделась вокруг. В зоне досягаемости была только ветка, торчавшая из бока оборотня, но этот вариант я сразу отринула, и палка, на которую я опиралась при ходьбе. Отломив от неё крепкий сучок, протянула Арону и дождалась, когда он крепко сожмёт деревяшку зубами.

- Ты только не двигайся, - предупредила оборотня, следившего за моими действиями из-под полуопущенных век. – Потому что я не уверена, что смогу начать во второй раз.

Надеюсь, хотя бы Арон сейчас верил в меня, в то, что у меня получится ему помочь. Потому что мне было очень страшно приступать, я сомневалась в себе, не была уверена, что смогу, что сделаю всё правильно и не наврежу ему ещё больше. Правда, иного выхода у меня всё равно не было.

Я глубоко вдохнула, затем медленно выдохнула, настраивая себя на операцию. Одну руку уперла в грудь оборотню, а другую положила на ветку.

- Готов? – Спросила почти беззвучно, одними губами, потому что боялась, что голос дрогнет, и я расплачусь. Нельзя было давать слабину, нужно быть сильной и держаться, ведь любимому сейчас так нужна моя помощь.

Он лишь слабо кивнул.

Я смогу. У меня всё получится.

Я медленно потянула ветку на себя, понемногу вытаскивая её из раны, которую тут же заполняла тёплая ярко-красная кровь. Арон не шевелился, только по хрустевшей под плотно сжатыми зубами палке можно было понять, как ему больно. Наконец острый осколок, окрашенный в красный цвет, показался наружу, я потянула ещё, чуть сильнее и отбросила ветку в сторону. Из раны сразу же брызнула кровь. Плохо. Очень плохо. Значит, задет какой-то крупный сосуд. Я скомкала свою рубашку и заткнула ею повреждение.

- Давай уже оборачивайся, пора! - Я посмотрела на оборотня, но он был странно недвижим. – Арон. Арон! – В отчаянии звала его. Но тот, похоже, потерял сознание.

Белая рубашка почти полностью окрасилась красным, кровь не желала останавливаться. Если так пойдёт и дальше, то оборотень просто умрёт в своей человеческой ипостаси, не в силах сменить её на звериную, вернувшую бы ему здоровье и исцелившую от ран. Нужно как-то заставить его обернуться. Но как? Он не приходил в сознание, ничего не слышал и не воспринимал. Кажется, он был уже где-то на границе миров…

Измученная, растерянная, с пульсирующей от боли ногой и умирающим возлюбленным на руках, я не знала, что мне дальше делать. Как же так получилось, что я не могу его спасти?

- Арон, пожалуйста, не умирай, пожалуйста, - просила я сквозь слёзы. Но он меня уже не слышал. Мои пальцы стали красными и скользкими от крови. Всё бесполезно. Всё кончено.

Я убрала руки от раны, перевела взгляд с всё более бледнеющего лица мужчины на такое же бледное небо, проглядывающее сквозь чёрные ветки деревьев, переплетающих свои кроны, причудливыми тревожными узорами. Потом сделала глубокий вдох и закричала, громко, протяжно и безнадёжно. Лес наполнился гулом, со своих мест сорвались птицы и взволнованно загалдели, звери убегали подальше от беспокойного участка.

А откуда-то сверху на живот Арона вдруг спрыгнул белоснежный паучок и засеменил к ране, быстро перебирая всеми своими лапками. Я хотела было скинуть настырное насекомое, но тут почуяла его магическую природу. И решила посмотреть, что он будет делать дальше. Паук добрался до повреждения на боку оборотня и устроился рядом, начав оплетать разрыв тонкой белой нитью. Он скользил по всей поверхности раны, закрывая её плотной сетью магической паутины. Кровь уже не хлестала, а лишь сочилась кое-где по краям, но очень скоро иссякла совсем. Сам паук, раскинув лапки в стороны, лёг на паутину, медленно растворяясь вместе с нею в теле Арона. Когда магическое насекомое и его сеть исчезли, сквозь прореху в куртке проглядывала светлая кожа, целостная. Не осталось никаких следов раны.

Арон открыл глаза и удивлённо посмотрел по сторонам, на мне его взгляд немного задержался, а затем переместился вниз, на то место, где совсем недавно была смертельная прореха. Удивление в его взгляде сменилось радостью.

- Ты вылечила меня?

Я покачала головой.

- Не думаю, что это была я. – Хотя совсем не знала, что и думать.

- Глупости, кроме нас здесь никого нет. А твоя магия приходит, когда ты в ней больше всего нуждаешься.

- Тогда почему моя нога по-прежнему болит? Как ты можешь объяснить, что она так и осталась вывихнутой?.. – Уже заканчивая произносить эти слова, я вдруг почувствовала, что моя лодыжка не причиняет мне никакого беспокойства. Чтобы убедиться в своём подозрении, быстро стянула сапог, размотала повязку и уставилась на совершенно здоровую ступню, без малейших следов вывиха.

Я растерянно посмотрела на Арона, а он задорно улыбнулся мне в ответ.

- Я же говорил…

31

Хорошо, что в лесу никого больше не было, потому что выглядели мы с оборотнем как бродяги, к тому же сильно помятые, в грязной, порванной во многих местах одежде. У Арона на куртке ощерилась рваная дыра с красными от крови краями. Набредя на ближайший ручей, мы долго отмывались в ледяной воде и приводили одежду в порядок. Сделали, что смогли, но всё равно в столице наш вид сразу бы привлёк к себе ненужное внимание стражи, значит, придётся что-то придумывать по пути.

Дальше нам пришлось идти пешком, потому что обнаруженная неподалёку от места падения метла, была сломана ровно посередине рукояти. Поэтому, погоревав немного о потере такого удобного и быстрого средства передвижения, мы спрятали её поглубже в землю от случайных и не слишком прохожих, которые могли бы задавать ненужные вопросы, вроде: «А что это ведьминская метла делает так близко от столицы, и куда подевалась её владелица?».

На опушке леса мы сделали привал, чтобы немного отдохнуть и составить дальнейший план действий. Впереди виднелась достаточно крупная деревня, расположенная на берегу небольшой реки, через которую был перекинут широкий мост, через него-то и шла наезженная дорога, ведущая в Карину.

Деревня вызывала у меня огромное желание поесть нормальной горячей пищи и поспать на настоящей кровати, но я помнила, чем закончилась вчерашняя ночь, поэтому молчала, не высказывая больше никаких опрометчивых предложений. Арон тоже не спешил озвучивать план действий, он лёг на сухую, прогретую уже почти по-весеннему ярким солнышком землю, и, прикрыв глаза, о чём-то размышлял или даже дремал.

Я не решалась его позвать, подумав, что мужчине следует немного отдохнуть перед самой сложной частью нашего пути. Я, конечно, не считала, что раньше нам было легко, всё-таки мы перенесли уже немало невзгод и много раз находились буквально на грани жизни и смерти, но попасть в столицу государства, объявившего охоту на оборотней, пролезть в подвал дома, расположенного по соседству с резиденцией Охотников, которые с особой жестокостью уничтожали всех, кто имел хоть малейшее отношение к двуликим… Это, конечно, превосходило всё, испытанное нами ранее. А ведь ещё нужно как-то выбраться из города живыми, и желательно – невредимыми.