Невозможное завтра

Мне хочется убежать вслед за Луной и посмотреть, не ранена ли она, но мистер Морган качает головой.

– С ней все будет хорошо, – отвечает он. – И думаю, она убедилась, что не стоит прятаться под столом в комнате, полной людей.

Офицер Сполдинг кивает.

– Она котенок? Такая маленькая.

– Мы не уверены, – отзывается мистер Морган. – Она у нас всего пару дней. Нашли на улице бездомную.

– Рад за вас, – говорит полицейский. – Так много животных на улицах. В любом случае, – продолжает он, – я здесь из-за расследования исчезновения Эли Макгрегора. И сегодня семья Эли, уверяю вас, не празднует Дня Благодарения. Этим беднягам просто не за что благодарить.

Мистер Морган бледнеет.

– Не знаю, чем мы можем вам помочь, – говорит Брайан, опираясь спиной о раковину. – Никто из нас не дружил с Эли.

– Уверен? – медленно проговаривает офицер Сполдинг. – Даже ты, Кайли? – Он поворачивается ко мне, и мне в нос ударяет запах его мятной жевательной резинки. Я ненавижу, что он заполняет всю кухню, пересиливая даже сильный запах лука и шалфея, что готовит миссис Морган.

– Мне нравилась его музыка, – мягко отвечаю я. – Но Брайан прав. Мы не были близки. Я жалею, что не узнала его лучше.

– Чем мы можем вам помочь, офицер? – Миссис Морган вытирает руки о передник, и я чувствую, как она напряглась, словно мама-медведица, которая сделает что угодно для защиты своих медвежат.

– О, нет, вы не должны ничего делать.Я просто хотел убедиться. Кайли, Брайан, – вы знаете, у нас в участке есть консультант, на случай, если кому-нибудь из вас захочется выговориться.

– Я в порядке, – быстро отвечаю я. – Мне грустно, но я в порядке.

– Я тоже, – говорит Брайан.

Офицер Сполдинг по очереди смотрит на каждого из нас, затем кивает.

– Что ж, теперь можете возвращаться к празднованию. И если кто-нибудь из вас начнет чувствовать себя подавленно, пожалуйста, звоните в участок. Особенно девушки – намного более подвержены эмоциональному неспокойствию.

Брайан кивает, за что получает от Лейлы толчок по ребрам.

– Ты собираешься его открывать? – спрашивает Лейла, поворачиваясь ко мне и взглядом указывая на желтый конверт в моих руках. Я замечаю, как офицер Сполдинг остановился на полпути к двери.

Когда я не делаю ни малейшего движения, чтобы распечатать его, она вырывает его у меня из рук.

– Можно мне? – упрашивает она, смотря на меня в ожидании разрешения.

– Валяй, – отвечаю я, и она радостно разрывает конверт и вытаскивает плотную цвета слоновой кости карточку.

– О Господи! – визжит она, читая про себя.

– Не хочешь поделиться с классом? – спрашивает Брайан с усмешкой.

– Точно, прости. Тут написано, что мы все приглашены семьей Рида и Ребекки в эти выходные на их винный завод – для получночной экскурсии.

Глаза Лейлы горят – она совершенно ясно рада перспективе выходных в компании ее идола Ребекки. Но вот меня идея провести ночь на территории Кира наполняет страхом.

– Дай взглянуть, – говорю я, вытягивая у нее карточку.

Конечно же, тем же красивым почерком, что и на самом конверте, написано: «Кому: Брайану и Кайли. А также: Лейле, Шанталь, Николь, Ною, Мэдисон. Семья Сойер с удовольствием насладится вашей компанией в уикэнд на винном заводе "Зеркало".»

Я смотрю на приглашение.

– Почему они просто не пригласили нас по электронной почте, как нормальные люди? Или не спросили лично?

– А я думаю, посылать бумажные письма – это круто, – возражает Лейла, на ее щеках румянец. – Никто больше так не делает. Очень стильно.

– Ага, но потом они написали «А также», и это разрушило всю иллюзию. Это все е-мейловские штучки.

Я знаю, что кажусь раздраженной, некая раздражающая комбинация ноющей ученицы и ее требовательного учителя.

– А меня все устраивает – отвечает Лейла. – Зато теперь я знаю, что тоже приглашена.

– Звучит весело, – говорит офицер Сполдинг, одна его рука на ручке двери. – Мне бы тоже не помешало отправиться в отпуск.

Он кивает и выходит. Все немного расслабляются после хлопка входной двери.

– Странный он, – замечает мистер Морган, возвращаясь к своим фисташкам.

– Странный? – эхом отзывается миссис Морган. – Скорее сексист. Та чушь, что девушки более хрупкие. Господь, сколько ему лет?

– Да ладно, Лиза. Думаю, замечательно, что полиция проверяет детей. Лучше безопасность, чем сожаление, так ведь? – Он засовывает орешек в рот, не обращая внимания на то, как на него смотрит жена.

Я едва слушаю. Могу лишь думать об ужасающей перспективе грядущих выходных. Кир, должно быть, пригласил всех, о ком он думает, как о подозреваемых. Он причислил меня к этой группе, но точно не знает, кто я, и, должно быть, думает, что выходные вдалеке от внешнего мира помогут ему это понять.

Я проскальзываю в ванную комнату, где спешно проверяю электронную почту на телефоне Кайли. Еще один участник торгов выставил свое предложение по книге, и цена уже возросла до 75 000$. Я позвоню, Люсии так скоро, как выдастся возможность, и дам ей все детали. Надо надеяться, ее компьютерщик сможет отследить адреса электронной почты.

Мне нужно доказать, что Рид это Кир, и как можно быстрее. До поездки на винный завод. Если я наверняка идентифицирую Кира прежде, чем мы уедем, я могла бы использовать ночную поездку в свою пользу. Мы будем далеко от ковена.

Далеко от любого, кого Кир может попросить о помощи.

Уже позже, когда мы все вместе едим яблочный пирог, я понимаю, что на конверте не было ни печати, ни адреса. Он должен был быть вручен лично.

Мой величайший враг стоял на крыльце Морганов, в абсолютной близости от людей, которых я люблю и которые мне небезразличны.

От этой мысли через меня проходит дрожь гнева.

Глава 29

Смех Николь – первое, что я слышу, когда мы с Эхо переступаем порог дома Мэдисон на пятничное заседание комитета танцев. Я уже знаю, что увижу, прежде чем захожу в отделанную деревом обеденную комнату.

Николь сидит в дюймах от Ноя, прильнув к нему, обнимая за талию, чтобы увеличить впечатление от своего декольте. Конечно, ее кофточка с низким вырезом и обтягивающая, и я вижу, что его взгляд притягивает открывающийся вид, а потом он поднимает глаза и видит меня. Я не упускаю румянец, заливающий его шею. Предатель,думаю я, зная, что веду себя неразумно.

– О, Кайли. Наконец можем начать. – Мэдисон передвигает бумаги перед собой.

Откашливаюсь.

– Я пригласила Эхо присоединиться к нашему комитету, – говорю ей. – Она очень вдохновилась нашей фреской.

Не могу понять взгляд Мэдисон, направленный на меня. Она сердится, что я без предупреждения привела Эхо? Но это длится всего мгновение, потом она широко улыбается.

– Конечно. Добро пожаловать, Эхо. Садитесь.

Между Ридом и Ребеккой единственные свободные места. Я чувствую взгляд Рида, пока мы шагаем к стульям, и тихо благодарю Эхо, когда она опускается на следующее после Рида место. Концентрируюсь на утешительной тяжести ножа, засунутого, как обычно, в сапоги до колена, которые я ношу всю неделю с того злополучного концерта на Острове Сокровищ.

Лейла через стол смотрит на меня, потом на Ноя, потом снова на меня, словно она на теннисном матче. Очень тонко, Лейла,думаю я, но я все же тронута ее беспокойством и вынуждаю себя улыбнуться посильнее, будто во всем этом чертовом мире у меня нет ни единой причины беспокоиться.

Но как же трудно быть так близко к Ною. Я пытаюсь смотреть куда угодно, но мои глаза постоянно дрейфуют к нему, моему истинному северу.

– Рада начать нашу встречу с объявления, – Мэдисон говорит мягко, но все разговоры прекращаются, все внимание направлено на нее. Надо отдать ей должное – теперь она уверена, чего нельзя было сказать о ней тогда, когда она только приняла на себя ответственность за комитет.

– Ребекка необычайно помогла мне. Раньше, в своей старой школе в Сономе, она устраивала вечеринки. Рада объявить, что с этого момента она сопредседатель комитета. Мой заместитель командующего, так сказать. – Мэдисон, сияя, улыбается Ребекке.